на территории России, то и обижать их не станут.

— Да уж, лучше я буду их оберегать, — рассмеялась Ольга Николаевна. — А то если общество прознает, что российский монарх помогает китайской коммунистической партии укреплять власть, нас, как минимум, не поймут.

Глава 15

Война Магов. Часть 2. Дрессировщик

Мне казалось, у меня уже давно не вызывают оторопь тягостные известия о наших поражениях и потерях с фронта. На каком-то этапе, мне даже стало казаться, что я достаточно повзрослел и уже не так остро реагирую на трудные события и способен сохранять холодный рассудок. Как оказалось, я заблуждался. Весь вопрос был в масштабе этих событий. С первых же строк очередного доклада мне захотелось смять бумагу и разорвать её.

Я кое-как погасил вспышку ярости.

Врагам удалось вывести из строя железнодорожный узел Смоленска и прилегающие территории. Как⁈ Я снова отложил бумагу чтобы перевести дух. У нас же отличное ПВО. Мы ведь не позволяем вражеским войскам даже близко подойти к нашим границам, а тут, можно сказать, в самом сердце России на стратегически важном направлении разбомблён транспортный узел. Да что это такое-то⁈

Кое-как успокоившись, я уселся в кресло. Василий, будто чувствуя мою тревогу, тут же примчался откуда-то из коридора и запрыгнул ко мне на колени, принявшись урчать как трактор. В который раз это помогло, настроение и вправду улучшилось. Немного почесав рыжего за ухом, я снова принялся читать донесение. Военно-воздушные силы противника под магическим пологом прорвались через наше ПВО.

Никто не заподозрил неладное, так как небо было чистым, даже облаков не было, поэтому ничего не проверяли. Может, новые средства обнаружения магических объектов и помогли бы, но проверять было нечего. И тут, как минимум, не поспоришь.

Это было что-то совершенно новое.

Вражеские бомбардировщики под пологом прозрачности пролетели на нашу территорию. Даже шума моторов не было слышно. Они долетели до самого Смоленска и уже там выпустили неимоверное количество бомб на город и даже не особо разбирались — на стратегические объекты выпускают бомбы или на жилую застройку.

Нужно отдать должное личному составу железной дороги. Практически всех людей и солдат, находящихся на территории, удалось спасти. Их тут же эвакуировали. Диспетчер, заметив неладное, сразу же начал объявлять по громкой связи, за миг до начала бомбёжки. Я поискал глазами по рапорту, как зовут диспетчера. Нужно будет обязательно представить его к награде. Оказалось, это была девушка — Раиса Фёдоровна Белая. В принципе, в отчёте так и было сказано — она сначала побоялась, что из-за своего предчувствия лишится должности, но, взвесив все «за» и «против», решила всё-таки объявить тревогу и не прогадала. Нет, обязательно надо будет отправить её к Кутепову, чтобы проверил. Может у неё тоже есть какие-то экстраординарные способности. Но опять же, она, можно сказать, хранительница Смоленска. Я даже боюсь представить сколько было бы жертв, если бы тревога не была поднята заранее.

Но на этом хорошие новости заканчивались. Железное полотно на много километров было приведено в полнейшую негодность. Железнодорожное депо пострадало очень сильно. Минимум десять поездов утрачено безвозвратно. Ещё больше десятка требуют капитального ремонта. Причём два эшелона были под завязку набиты платформами с танками и этих танков тоже больше нет.

Смоленск — многострадальный город. Город-ключ. Не было войны, чтобы враг не рвался к Смоленску.

Что обидно — мы даже ответить нормально не смогли. По тревоге были подняты наши эскадрильи. Однако, вражеские бомбардировщики после первой же бомбёжки тут же развернулись и двинулись обратно. Наше ПВО так и не успело отреагировать, потому что просто не видело целей. Командиры кричали, засоряя эфир, но никто не понимал, что делать, и палили в открытое небо наугад.

Учитывая, что облаков не было, все забыли про средства обнаружения магических объектов. Однако один из расчётов догадался-таки просветить небо и самолёты тут же обнаружились. Правда уже было поздно — те ушли достаточно далеко.

Как ни странно, наши пилоты, поднявшиеся в небо, прекрасно видели бомбардировщики, и на них полог невидимости не подействовал. Видимо, он скрывал самолёты только снизу. Но слишком много было времени потеряно. Удалось нагнать лишь два самолёта, а все остальные ушли под защиту своих зениток.

Командование отдало приказ отходить, но все же один из наших истребителей зашёл за линию обстрела и был сбит.

Командиры рвали на себе волосы, не понимая как такое вообще произошло и как им отчитываться перед начальством? Да и потери велики.

Однако вывод напрашивался сам с собой. Наши магические радары должны работать постоянно и не выключаться. И приборы такие нам нужны в большом количестве. Вот так додумается противник, что такие же технологии можно использовать ещё и для кораблей или танков. И мы ведь до последнего не заметим, что враг стоит прямо перед нашим носом, ещё и кривляется.

Я взглянул на дату рапорта. Всё-таки давно я не разбирал свою самую нелюбимую толстую папку. А произошло это аж три дня назад. Можно было бы посокрушаться и обвинить кого-нибудь, почему это мне не доложили о таком серьёзном моменте, но учитывая количество донесений на фронте, я даже не удивлён, что такое громкое событие затерялось.

Я немного перебрал документы, попытавшись найти хоть какие-то донесения по поводу подобных атак. Должны были наши люди хоть что-то противопоставить этому пологу. И тут же наткнулся на отчёт о новой атаке, произошедшей буквально вчера. Как я понял, Рокоссовский без меня распорядился, чтобы магические радары работали круглосуточно и солдаты всё время мониторили небо, вне зависимости, есть там облака или нет. И это дало прекрасные плоды.

Магические радары на абсолютно чистом небе обнаружили целых две приближающиеся армады бомбардировщиков. И шли они ни много ни мало, а по самым важным целям. Одна армада в Москву, а другая к Петербургу. Видимо, ожидали, что и на этот раз проскочат. Подумали, мол, что Смоленск очень уж удачная репетиция и срочно нужно повторить, пока мы не нашли новых решений борьбы с их подлым приёмом.

Но на этот раз мы оказались готовы, пускай и прошло всего два дня. Наши зенитные орудия, подпустив врагов чуть поближе и дав возможность нашим самолётам подняться в воздух, открыли огонь из всех орудий. Оставалась лишь одна проблема — не сбить по ошибке свой самолёт. Очень уж плотно было на небе от летающих крылатых машин. То и дело на землю сыпались горящие обломки бомбардировщиков, взрывались бомбы, не дошедшие до истинной цели.

Один из расчётов ПВО тоже попал под раздачу, на него свалился сбитый самолёт.

Немцы, похоже, абсолютно не ожидали такого развития событий. Видимо, уверовали в свою неуязвимость. Они даже не обеспечили прикрытия в виде истребителей. Хотя, возможно, решили не тратить ресурс. Мы ведь пока не знаем, насколько сложно реализуем подобный полог невидимости. Поэтому, когда в воздух поднялись наши МИГ-и, это напомнило избиение младенцев. Очень больших металлических, наполненных бомбами наглых младенцев.

И поделом им.

Наши зенитчики и лётчики теперь спорили, кто сбил больше самолётов.

Согласно отчётам, уничтожено больше семи сотен самолётов, хотя обломков было обнаружено чуть больше, чем от трёхсот машин. Но здесь ничего удивительного, нигде так преувеличивают собственные достижения, как на охоте и на войне и нечего тут ругаться. Если считают ПВО-шники, что сбили 400 самолётов, а лётчики считают, что сбили 300, то пускай так и будет. Боевой дух порой важнее, чем правда. А самолеты могли и за линию фронта улететь. Будем считать, что они до своих аэродромов не дотянули, а так и упали. Позже станем требовать, чтобы каждый сбитый вражеский самолет фиксировали не только службу ВНОС, а специальные люди приносили для отчета пластинки, крепившиеся на двигателях. Как они называются? Не помню, но уточню.

Реальные данные мы положим в отдельную папочку, а на основании победных докладов люди будут награждены орденами и медалями. Историки потом озаботятся, посчитают, скажут, что император Александр преувеличил достижения армии. Ну и пусть пишут, что хотят, разоблачают. Историкам тоже сенсации требуются, а нам сейчас нужна не только правда, но и хорошая подпитка для пропаганды. Потому что 300 сбитых самолётов — это очень хороший удар по врагу. Похуже, чем 700, но очень великолепно.

Попадались отчёты о том, как зенитчикам удавалось расстреливать в полёте