с ним тоже, — твердо настоял я на своей первоочередности.

Все разговоры с ним тоже я большей частью вел. Нет, я в нем практически не сомневался — даже того недолгого периода потери Татьяной памяти хватило, чтобы наставить нашего парня на путь истинный и привить ему систему истинных же ценностей.

Угадайте с трех раз: что сделала Татьяна, как только я вернул ей память?

Правильно, хватит одного: принялась причитать над ним, как над младенцем.

На я уже тогда противодействие нашел — отобрал телефон.

А сейчас просто сразу не дал.

Нечего мне крушить плоды трудов хранителя, отца и психолога в одном лице.

Кроме того, я не забыл, как она в павильоне Стаса не стала меня развязывать, чтобы во время всего разговора с Игорем телефон в своих руках держать.

Я всегда был милосерднее.

Ладно, это я сам отвлекся.

Глава 15.5

Вдобавок к моему благотворному влиянию, мой сын все также не умел врать, получил наконец-то серьезную работу и избавился от пагубного воздействия темной принцессы — что, в некоторой степени, поддерживало мою уверенность в том, что он все еще находится на истинном пути.

Но последние три пункта я все же проверил — угораздило же однажды пошутить, что ложь через экран не ощущается!

Я несколько раз изменил формулировку своих вопросов о его жизни и, главное, делах — он всякий раз отвечал на них четко и без малейшей запинки.

В чем Татьяна тут же усмотрела что-то неладное.

Ну, понятно — если ее сын не заикается на каждом слове, значит, с ним что-то не так.

Пришлось напомнить ей, что ее сын является также и моим — значит, ему было хоть от кого-то перенять стройное мышление.

И умение облекать мысли в слова.

И верность своему слову.

Последнее он сам ей продемонстрировал — самостоятельно, без малейшего наводящего вопроса с моей стороны — сообщив нам, что ему предоставили охрану.

Мог бы Стас и побыстрее пошевелиться!

Татьяна опять за сердце схватилась — ребенку грозит опасность! — я же напомнил ребенку, что охрана является всего лишь подтверждением важности возложенных на него обязанностей.

Даже не глянув на Татьяну, он уверил меня с самым серьезным видом, что от возложенных на него обязанностей его не может отвлечь абсолютно ничто и никто.

Так, мне, что, теперь еще и собственному ребенку соответствовать?

Но добил он меня, сообщив — так же прямо и откровенно — о возобновлении общения с темной принцессой.

Я растерялся — левая половина лица просияла от гордости за его чистосердечие, правую перекосило от мрачных предчувствий.

Пришлось лицо прятать. И открывать только тогда, когда правая его половина присоединилась к левой — Игорь доложил, что ему поставлена еще одна задача, а темная принцесса прикомандирована к нему официально и в качестве временного секретаря, чтобы от главной слишком много его времени не отнимать.

Вырос сын, подумал я тогда, научился блеск мишуры не замечать.

Лучше бы, подумал я потом, левая половина лица догнала правую.

Потому что потом все рухнуло.

Нет, не рухнуло, конечно — этот пафос вовсе не в моем стиле.

А если и рухнуло, то туда, куда нужно.

Согласно моему закону надобности.

Где я получил неопровержимые доказательства своего истинного предназначения.

Невзирая на происки отцов-архангелов.

И темных сил.

Теперь я точно верю, что они объединились.

Но куда Всевышний смотрел?!

Теперь понятно, почему темный интриган меня к нему не пустил.

Когда вскрылась вся картина подрывной деятельности Игоря, я сразу увидел, кто за ней стоит.

Мой сын был тверд, как скала, прочно и нерушимо стоящая на истинном пути — пока к нему не подослали темную принцессу.

Один плутовской взгляд, одна коварная усмешка — и скала рассыпалась в горстку безвольного под ее пальцами песка.

Мой сын!

Врал все это время, даже бровью не ведя.

И не надо мне здесь, что через экран — я же сказал, что шучу!

Вступил в сговор с костоломами Стаса.

И не надо мне здесь, что я с ними тоже на связи — я их обучал, а не вовлекал в преступную группировку!

Заманил в нее ребенка и человека.

И не надо мне здесь, что я Татьяне тоже открылся — во-первых, она уже совершеннолетняя была, а во-вторых, врасплох меня застала!

И самое страшное — заключил союз с Ма … именем, которое я не буду называть.

Хотя уже поздно — накликал.

И не надо мне здесь, что я сам к ней обращался в трудной ситуации — кто меня, спрашивается, туда вечно загонял?

Я сидел за столом, как оглушенный.

Словно меня чем-то к полу придавило.

Поэтому фраза Макса о том, что возвращается темный гений, добралась до моего сознания не сразу.

Ему нужно срочно увидеться с Игорем — прошло по проторенной дорожке быстрее.

И для этого ему нужна Татьяна — окончательно прояснило мне мозг.

Ему нужно?!

Это мне нужно до паршивца добраться!

Чтобы ту паршивку от него отогнать.

Чтобы его назад в твердыню собрать.

А потом уши ему надрать.

Чтобы больше неповадно было.

Ладно, нам с Татьяной нужно, нехотя признал я, что лишняя пара рук не помешает — пусть его тискает, пока я ушами займусь.

Глянув на Татьяну, чтобы успокоить ее — она-то совсем, небось, голову потеряла — я похолодел.

Задумчивый взгляд ее сделался цепким, губы, обычно изогнутые в легкой улыбке, плотно сжались, и во всей позе ощущалась собранность.

Как перед стартом.

Долгожданным.

Я понял.

А я-то, идиот, радовался, что усвоил, наконец, темный шарлатан, что никакие танцы с бубном вокруг Татьяны ничего ему не дадут — отчалил, даже не оглянувшись.

А теперь вот только передал через посыльного, что на подходе, а ее уже как подменили?

Или не через посыльного?

Или он все это время связь с ней поддерживал?

С Игорем и темной принцессой я еще понимаю: прямой контакт всегда перевесит любые онлайн-консультации — это любой психолог подтвердит.

Но с Татьяной — это что же получается: все мое ежедневное … и не только дневное … с ней общение лицом к лицу … и иногда вплотную … затмило какое-то бессловесное и бестелесное телепатическое бормотание из космической дали?!

Или он еще раньше ее с толку сбил?

То-то она на землю засобирались, только когда я в ссылке оказался …

А потом брыкалась, как бешеная, когда я ее из западни в учебном здании выносил …

И ногами прямо на высокую комиссию топала, чтобы меня в этот