Чья душа? – смущенно переспросила Ортлисс.

Да, – с кивком ответил он, отчего окружающий мир закрутился в черном вихре, – таков я… настоящий, и что ни случись – ни за что не отступлюсь от своей цели… и не забуду, ради чего все это!

Господин! – снова окликнула Скарлетт, в этот раз уже над самым его ухом, как-то незаметно подкравшись поближе. Странно, но голос ее звучал как-то далеко, словно плохо настроенное радио…

Нужно отсюда выбираться. Тут опасно, – лихорадочно прошептал Брэндель, уже почти падая, и позволил Скарлетт себя подхватить. Закинув его руку себе на плечо, она помогла подняться и почти потащила его на себе, на ходу украдкой вытирая слезы и ободряюще кивая.

То, что он еще в состоянии говорить, внушало надежду, но малейшая мысль о смерти Брэнделя вызывала у нее тихую панику. Странно, а до этого Скарлетт считала себя человеком рассудительным.

«Если бы только… Пускай лучше я! Пускай бы все его раны стали моими! Умерла бы, не задумываясь, лишь бы ему не было сейчас так больно!»

Стиснув зубы, она задалась вопросом, не слишком ли такие мысли… и молча потащила Брэнделя вперед.

Тому хватило сил только покрепче сжать трофей и закрыть глаза, провалившись в полубеспамятство и уже не обращая внимания на все еще преследующий их кошмарный туман. В итоге Скарлетт заметила, что он замедляется.

Господин, нельзя сейчас спать, очнитесь! Нужно найти выход! – в отчаянии выкрикнула она.

В глаза Брэнделя вернулся проблеск разума. Поразмыслив, он порылся в сумке и достал несколько зелий здоровья: часть – из коллекции Гродэна, часть – собственного приготовления, пока тренировался в профессии Алхимика с помощью Мериал. Большинство он раздал новобранцам, оставив себе не так много, как хотелось бы.

Господин, вот мои зелья, возьмите! – поняв, что он делает, тут же предложила Скарлетт.

Брэндель мигом осушил содержимое пяти флакончиков.

«Плохо. Немного чков здоровья восстановилось, но урон слишком велик – в итоге все равно умру от кровопотери. Черт, зелье здоровья номер 21 – самое слабое из всех возможных! Да его даже подмастерье-недоучка сможет сварить, не говоря уже об эффективности – так, обезболивающее».

Да, пока что очки здоровья вышли из критической зоны, но настолько серьезное ранение все равно не позволит прекратить отток, и скоро он вернется в предкоматозное состояние.

«Остается только надеяться на удачу».

Скарлетт.

Да, господин.

Слушай внимательно: продолжим двигаться за запад дойдем до Безопасной зоны.

Безопасной зоны?

Брэндель, не сдержавшись, снова закашлялся. Ни времени, ни сил на то, чтобы объяснять, у него не оставалось: предупреждающие надписи так и бежали по сетчатке. Он буквально балансировал на грани жизни и смерти. Глубоко вздохнув, он пояснил: что-то вроде белых утесов. Веди меня туда.

Может, лучше привести сюда Мериал? Ваши раны…

Брэндель перебил:

Назад не уходить, это приказ.

Сумей Вероника выбраться из этой переделки – первым делом решит, что он отправился к Амандине, и будет их поджидать именно у нее, ну а если не уйдет живой – туманный монстр рассеян по всей долине, так что шансы выжить одинаково малы.

Но…

Пошли.

«Все, все пути отступления отрезаны: остается только двигаться вперед, в Петлю Пассатов. Тем более, что там мы все будем спасены: на подступах к легендарной Вальхалле ждет Огненное семя, и оно озарит Темный лес! Впервые у нас есть перспектива, возможность изменить судьбу Ауина! Но ведь… только я знаю, как туда попасть… Эх, ну до чего же жаль…»

Сказать Скарлетт, что умирает, а ей пора бы оставить его и уходить, он уже не успел: талант Стойкости иссяк, и весь мир накрыла тьма.

Том 3. Глава 168

Янтарный меч – том 3 глава 168

Глава 168 – Сила аколита

Вероника

Ранение заставило гидру впасть в ярость, превратившись в берсерка. Многочисленные головы взревели и погнались за оставшимися сквайрами, пока те после гибели Аммана те в панике разбегались кто куда. Несколько голов с удвоенным упорством атаковали Веронику. Словом, монстр решил во что бы то ни стало уничтожить посмевших бросить ему вызов насекомых.

Полностью выложившись на отвлечение монстра – все что угодно, лишь бы выиграть время для архиепископа – с его смертью сквайры окончательно пали духом. Появление новых драконьих голов привело их в ужас, мигом разрушив остатки строя. Многие погибли на месте, окончив жизнь в возникающих откуда ни возьмись смертоносных пастях.

Лес наполнили предсмертные крики.

Вероника глубоко нахмурилась, но продолжила бороться, энергией меча парируя атаки ближайшей головы. Больше всего смущала не смерть сквайров и даже не собственная безопасность: по-настоящему испугала ее гибель Аммана.

Взгляд сжавшего его в смертельных объятьях Брэнделя заставил ее сердце пропустить удар. А ведь она до последнего не верила, что парень пожертвует жизнью, чтобы убить архиепископа самого Собора, силы серьезнейшей, с которой вынуждены считаться все. Силы, раскинувшей свое влияние и на Ауин, и на Киррлутц: настолько, что даже Империя не посмела бы в открытую выступить против, несмотря на большинство в Совете кардиналов.

При этом влияние Собора Святого Пламени зиждилось не только на силе: он властвовал в сердцах почти всего населения континента, его боялись и почитали. Любой пошедший против Собора бросал вызов всему Огненному Альянсу.

В последний раз в результате подобного вспыхнула Священная война, и пускай с ее времен прошла уже целая эпоха, новых желающих дерзнуть до сих пор не нашлось.

В иерархии власти Вероника несомненно стояла выше Аммана, но даже она ни за что не посмела бы покуситься на его жизнь: выбор в пользу целостности Альянса очевиден, и Империя, не задумываясь, прожует и выплюнет кого угодно, в том числе и военноначальника.

«Ну какой же глупец…» – скрипнула зубами Вероника, с такой силой сжав рукоять меча, что побелели костяшки пальцев.

С глубоким вздохом придя к выводы, что сегодняшних событий не забыть и до конца не осознать уже никогда, она принялась обдумывать перспективы.

Для нее лично все усложнялось тем, что цепочка событий вполне прослеживалась до Фаэны: Амман напал на Брэнделя, по сути, по ее просьбе. А ведь она всего лишь защищала испорченную мерзавку, захотевшую и не получившую глупый камушек! И насколько же быстро все закрутилось: поначалу мелкий спор привел к конфликту между Ауином и Киррлутцем, с кульминацией в виде смерти архиепископа.

Естественно, политические конфликты случались и до этого, но ни одно государство не смело противостоять Собору