— Не трогай его, урод! — взвизгнула Люба и попыталась вырваться.

Стас не позволил, удерживая с мягкой силой.

— Пожалуйста, Люба, не надо. Успокойся.

Но она билась и кричала, как ненормальная. Как будто на её глазах действительно убивают мужа. Слишком яркая реакция.

Вася склонился над Толиком и похлопал его по щеке. Люба завыла, запричитала.

Толик шевельнулся и открыл глаза. В них было полное непонимание, где он и что тут делает.

— Жив, — коротко произнес Вася и отступил на шаг.

Люба наконец успокоилась, перестала рваться, разом обмякла. Потом встряхнула головой, словно проснувшись.

— Что это было? — тихо спросил Толик.

Вася оглянулся на Стаса, словно разрешения у него спрашивал. Стас кивнул, на всякий случай придерживая пока Любу. Но та похлопала его по руке ладонью, прошептала: «Да всё уже, всё нормально.» И он отпустил её.

— Ты какую-то хрень припёр и у тебя такое лицо было, будто ты с катушек съехал, — Вася на секунду замолчал. — Ну я тебе и врезал, чтоб в себя пришел. Ты, эта... извини.

Толик кивнул и что-то пробормотал, Стасу послышалось: «Да, ладно, чего уж...».

— Вы только посмотрите на них! — вскричала Соня. — Один другого краше! Этот с катушек съехал, что друга бьет, а у того и вовсе крышак потек! Не трогай меня! — взвизгнула она, отбрасывая руку Вики, что пыталась гладить её по плечу.

— Что всё это значит? — в противовес остальным спокойно спросил Стас, хотя в голове билась чья-то чужая мысль: «Они безумцы, безумцы, посмотри! С катушек съехали!» Но он уже был готов к этому и проигнорировал визгливый голос в мозгу.

Толик помотал головой, пытаясь прийти в себя. Стасу казалось, что после удара Васи так быстро не восстановишься. Но программист, похоже, был в порядке.

— Нашёл в кустах, — невнятно пробормотал Толик, взглянув на череп. — Там... — он замялся, — словно алтарь кто-то сделал. Там ещё и печенья на земле лежали. Я пошел... по нужде. Отошёл чуть подальше, там тропинка — не тропинка, но ходил явно кто-то не один раз. В одном месте натоптано сильнее, и вот это на камне лежало. А вокруг только свечек не хватало для полноты картины, — он посмотрел на всех, свёл брови, — я честно, только нашел эту штуку. Хотел сначала вас туда позвать, но подумал, вдруг не найду второй раз? Там темень такая везде... И кто-то же ползает там в темноте, устраивает вот такое, — он недоверчиво покосился на череп.

Стас по очереди посмотрел на всех. Ребята недоуменно разглядывали друг друга. Кристина подошла к черепу, присела рядом на корточки и стала перебирать ленточки.

— Прям инсталляция, — прошептала она.

— Что?

— Арт-объект.

— Ну вряд ли тут выставка запланирована, — усмехнулся Стас, — скорее уж кто-то решил сыграть в шамана. Только бубна не хватает. Или у кого-то припрятан? Самое время сознаться.

Все сгрудились у черепа и молчали.

— Давайте так, — распорядился Стас, — отнесем его туда, к первому костру. Это, возможно, улика.

Мысль тащить череп и запирать его в багажнике пришла ему в голову, но не понравилась. Да и вряд ли кто-то стащит такую здоровую штуковину. Но с глаз находку надо было убрать, и так все на грани.

Вася уволок череп к телу Родиона. Люба подошла к мужу, потрогала его вспухшую щеку, что-то прошептала на ухо. Толик кивнул.

Все потихоньку вернулись к костру, Вика налила в чайник воды. Люба пошарила в сумке с продуктами и выдала всем по куску краковской и печенья. Вася некоторое время разглядывал колбасу, потом одним махом проглотил. Соня презрительно понюхала темно багровый кругляш с белыми глазкАми жира и есть не стала, отдала мужу, сама осторожно укусила печенье.

Горячий чай немного взбодрил, но Стас всё равно чувствовал слабость. Голод уже давал о себе знать. Кусок колбасы не насытил, а только раздразнил аппетит, и теперь сумка с продуктами, где на дне бултыхались банка килек и остатки печенья, выглядела единственно разумной целью. Стас отогнал эти мысли и стал тянуть горячий ассам.

Толик есть не смог: он сидел, беспокойно ёрзая на бревне между Стасом и Любой, разглядывал печенье, подносил ко рту, о чем-то задумывался, потом снова пытался укусить, неуклюже засовывая крошащийся квадратик в правый уголок губ, и снова впадал в прострацию.

— Расскажи им, — Люба потрепала мужа ласково по плечу, он встряхнулся, открыл рот. И закрыл.

— Рассказывай, — мягко сказал Стас. Ему не нравилось, что расследование превращается в дружеские посиделки у костра. Гораздо эффективнее было бы отвести Толика в машину и допросить как следует, без лишних свидетелей. Но... надо было говорить при всех. Слишком уж высоко напряжение. Стас боялся, что стоит ему отойти от костра, Люба с Соней опять сцепятся.

Стас не знал, о чем хочет поведать Толик, но понаблюдать за реакцией окружающих он должен был. Если история и впрямь стоящая, поведение может кого-нибудь выдать. Или же..., а впрочем Стас пока и сам не знал, что «или». Но подмечать детали и делать выводы — это то, что он умел.

Толик вздохнул, отпил чая и начал рассказ.

***

Еще на третьем курсе Родион задумался о своём бизнесе. Учились они