татуировку на своде стопы: санскритский символ, означающий «дыхание». Я получила вдохновение для этой татуировки во время обучения на тренера йоги. Дыхание было естественным от рождения до смерти, но сейчас мои легкие, казалось, были налиты свинцом.

Раздался тихий стук. Слишком мягок, чтобы быть Маттео.

Я собралась с духом, прежде чем открыть дверь перед встревоженным лицом Арии.

— Ты в порядке?

— В последние дни я чувствую себя не очень хорошо. Может, я заболеваю чем-то, — солгала я.

— Хочешь, я сделаю тебе чай?

Я отрицательно покачала головой.

— Я выпью несколько стаканов воды, чтобы не чувствовать обезвоживание.

Остальные члены семьи собрались на террасе, болтая и попивая вино. Маттео сразу же посмотрел на меня, его глаза были полны беспокойства. Я твердо улыбнулась ему и присоединилась к ним снаружи. Лука протянул мне бокал с белым вином, но я покачала головой.

— Голова болит. Для начала мне нужно выпить воды.

Лили указала на свой бокал.

— Хочешь моего домашнего чая со льдом? С Ройбушем, но не с черным чаем.

— Конечно, — сказала я и взяла бокал.

Мы чокнулись, и я попробовала чай со льдом. До назначенного приема оставалось всего несколько дней, но я не могла заставить себя пить алкоголь, будто это имело значение. Маттео обвил руками мою талию, прижимая к себе.

Лука и Ария время от времени бросали на нас любопытные взгляды. Они слишком хорошо нас знали. Я говорила с Арией почти обо всем, но это тема, которую я не могла поднять с ней, с моей сестрой, которая любила своих детей больше, чем саму жизнь, чья материнская природа поражала меня с каждым днём.

— Мне нравится, что мы делаем это каждый год, — сказала Лили.

Мы отмечали мой день рождения в Хэмптоне каждый год в течение последних восьми лет, потому что здесь в Августе просто идеально.

— В следующем году станет на одного больше! — сказала Ария с широкой улыбкой.

На одного больше. Она была права. Через год Лили будет носить на руках новорожденного, выглядящей измученной, но безумно счастливой. А я? Я буду такой же, какой была в предыдущие годы, холодной тётей.

Даже желая такого исхода, я знала, что никогда не стану той версией себя, какой была раньше. Эта беременность уже изменила меня.

Глава 3

Маттео

Я взъерошил Амо волосы.

— Эй! — возмущенно крикнул он и умчался.

Не совсем шестилетний, а уже огромная личность. Этот мальчик когда-нибудь станет сильным Капо.

— Он становится таким же тщеславным, как и ты, — пробормотал Лука, качая головой.

Я опустился на диван в гостиной. Девушки и дети находились снаружи у бассейна, а Ромеро разговаривал с одним из своих солдат.

Лука посмотрел на меня.

— Никакой раздражающей ответочки?

Я упер руки в бедра, борясь с эмоциями, которые продолжали сжимать мою грудь. С тех пор как Ромеро и Лилиана объявили о своей беременности, петля на моем горле все туже затягивалась. Их счастье было как удар под дых.

Лука нахмурился и сел в кресло напротив меня.

— Маттео, что случилось?

— Не говори Арии, — сказал я.

Лука напрягся. Я знал, что он не любит скрывать что-то от Арии, если это не служит ее защите.

— Хорошо.

Я не был уверен, имел ли он это в виду, но обнаружил, что мне все равно. Я больше не мог хранить эту тайну. Мне нужно избавиться от этого чувства.

— Джианна беременна.

Глаза Луки расширились.

— Я думал, вы не хотите детей.

— Мы и не хотим.

Лука ничего не ответил, на его лице отразилось понимание.

— Ладно, — просто сказал он. — Так в чем проблема, если вы оба не хотите детей?

Его голос был тщательно пустым, что означало, что он скрывал свои истинные чувства по этому поводу.

— Я… блядь.

Лука встал и сел рядом со мной.

— Ты хочешь ребенка?

Я закрыл глаза.

— Не знаю. Я не хочу этого.

— Ты сказал Джианне?

— Нет. Я знаю, что она не хочет становиться матерью.

Лука молчал, и выражение его лица было напряженным. Я знал, что он все еще не самый большой поклонник Джианны.

— Это не только ее решение.

— Она сказала то же самое, но это ее тело, Лука. Она должна принять решение. Мы, мужчины, можем в значительной степени продолжать жить своей жизнью, в то время как женщины должны пройти через беременность, роды и позднее воспитание детей. Давай будем честными, Ария делает большую часть работы.

Лука нахмурился.

— Я стараюсь проводить как можно больше времени с Амо и Марселлой.

— Не надо защищаться. Ты хороший отец.

— Ты тоже был бы хорошим отцом.

Я закатил глаза.

— Пойдем, Лука. Это чудо, что тебе удается быть таким хорошим отцом после того, что сделал наш, но, может, мне не так повезет.

— Ты хороший дядя. Амо и Марселла обожают тебя.

— И я их обожаю. Я бы отдал жизнь за них.

Лука сжал мое плечо.

— Я знаю.

Я отрицательно покачал головой.

— Мы записались на приём, чтобы избавиться от ребенка на следующей неделе.

— Может, Джианне стоит поговорить с Арией или Лили. Они матери, возможно, они могут помочь.

— Лука, они мамы. Как думаешь, что они скажут? Ты действительно думаешь, что Ария не попытается уговорить Джианну оставить ребенка? Она только заставит Джианну почувствовать себя плохо.

— Конечно, Ария не будет за аборт.

Я встал.

— Мы чертовы убийцы, Лука, так что не смотри так высоко и могущественно. Мы убили больше людей, чем можем вспомнить.

Лука сверкнул глазами.

— Да. Но я никогда не убью своего ребенка.

— Пошел ты, — прорычал я и обернулся.

Не успел я выйти за дверь, как Лука догнал меня и схватил за плечо.

— Маттео, мне не следовало этого говорить. Это ваше с Джианной решение, ясно? Я не имею абсолютно никакого права вас судить.

— Но ты судишь.

Лука вздохнул.

— Рождение детей все меняет. Когда я представляю, что Амо и Марселлы здесь не будет… — он пожал плечами, но в его глазах я увидел боль, которую вызывала у него только эта мысль.

Я кивнул, потому что понял. Или, по крайней мере, мне так казалось.

Лука так сильно изменился с тех пор, как женился на Арии, и снова с тех пор, как у них появились дети, по крайней мере, часть его подверглась изменениям. Его убийственная, психотическая сторона была все еще нетронута, но тщательно отделена от его жизни как мужа и отца. Это то, чем я очень восхищался. Моя жизнь не так уж сильно изменилась за последнее десятилетие, если не считать того, что