протягиваю руки и обнимаю его за плечи. Но он шипит, и я отдергиваю руку, когда касаюсь влажного пятна на его плече.

Моя рука становится красной.

Альфа ранен!

— Что? — Я задыхаюсь. — У тебя кровь!

— Ничего страшного, — настаивает он, наклоняясь, чтобы снова поцеловать меня. — Поверь мне, у меня бывало и похуже, — шепчет он мне в губы.

— Что случилось? — Спрашиваю я, в ужасе уставившись на свою руку.

— Это царапина, Ребекка. Беспокоиться не о чем.

— В тебя стреляли, — шепчу я. — В тебя стреляли, когда ты спасал ее.

Он пожимает плечами и криво ухмыляется мне. — Тебе стоит посмотреть на другого парня.

Его попытка пошутить нисколько не успокаивает меня. Вместо этого холодная волна страха, что я могла потерять его, сжимает мою грудь.

Он чуть не погиб, спасая Клару.

Реальность настолько душераздирающая, настолько невыносимая, что я не могу ее постичь.

Альфа заботится о нас.

Его возбуждение все еще наполняет комнату, его член напрягся под брюками, требуя внимания.

Я отказываюсь усугублять его травму. Я только хочу, чтобы ему было хорошо.

Отчаянно желая прикоснуться к нему, я снова провожу ладонью по его штанам, и он стонет.

Внезапно у меня появилась идея.

Я опускаюсь перед ним на колени, возясь с застежкой на его штанах.

— О, — стонет он, когда видит, что я делаю. — О, черт.

Его член высвобождается из нижнего белья, и я снова поражаюсь тому, какой большой он.

Я не могу поверить, что мое тело смогло вместить его.

Лифт издает жужжащий звук, и я замираю на месте, поднимая глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Он ухмыляется.

— Тебе лучше поторопиться, — предупреждает он. — Если ты не хочешь, чтобы тебя поймали.

Я никогда не делала этого раньше. У меня такое чувство, что он это знает, потому что его ухмылка становится только шире.

— Используй свой рот, милая. Возьми столько, сколько сможешь.

Я наклоняюсь вперед, хватая его за бедра, когда мои губы касаются его головки. Он шипит и дергается, и я набираюсь смелости, которая мне нужна, чтобы обхватить его губами.

— Блядь, — стонет он, когда я расслабляю горло, чтобы принять больше его. Это растягивается, но я двигаюсь медленно, и вскоре мой рот наполовину накрывает его.

— Твой рот такой тугой, — шепчет он, и я стону рядом с ним. — Я долго не протяну, если ты будешь продолжать в том же духе.

Осмелев, я хватаю его другой рукой.

— Да, — подбадривает он, и вскоре лифт наполняется звуками моего сосания и его тяжелого дыхания.

Я чувствую себя богиней, стоящей на коленях. Власть, которую я имею над ним в этот момент, вызывает привыкание, и я могла бы лизать и сосать его член весь день, если бы это означало, что он задыхается надо мной.

Я работаю с ним сильнее, сжимая его член кулаком, пока вожу его глубже в свое горло. Я расслабляюсь, позволяя ему ударить сзади, прямо перед моим рвотным рефлексом.

Альфа доволен.

— Трогай себя, — рычит он. — Заставь себя кончить, пока сосешь у меня.

Моя рука оставляет его бедро, чтобы протиснуться между моих леггинсов, и мои пальцы становятся влажными от влаги, когда я быстро потираю свой клитор. Я двигаюсь маленькими кругами, прижимаясь щеками к его члену, пока моя киска сжимается.

Я продолжаю, чтобы кончить.

У меня нет времени предупредить его, прежде чем меня начнет трясти. Я настолько сверхчувствительна, что оргазм настигает меня за считанные секунды, и скользкие капли стекают по бокам моих леггинсов на пол, когда я корчусь в судорогах. Я все время стону рядом с ним, и его член набухает, когда он отстраняется от моего горла.

Он рычит, шипя мое имя, затем извергается мне в рот, и я изо всех сил пытаюсь проглотить каждую каплю. Его вкус заводит меня еще больше.

— Глотай, Омега, — ворчит он. — Проглоти мою сперму, как хорошая девочка.

Я всхлипываю от его слов, моя киска пульсирует. Я все еще спускаюсь с вершины оргазма, облизывая его дочиста, когда лифт приходит в движение.

— О, черт! — Я шиплю, вытирая рот и натягивая леггинсы. Я вскакиваю и становлюсь позади него, и он смеется, снимая толстовку.

— Надень это, — хихикает он.

Я улыбаюсь, беру черную ткань и натягиваю ее. Она доходит до верхней части моих бедер, прикрывая мокрое пятно, делая меня наполовину приличной, пока я не смогу привести себя в порядок. Но влажная часть толстовки, испачканная его кровью, напоминает мне об опасности, которой он подверг себя, и обо всем, что он сделал для нас с Кларой.

Я выхожу вслед за ним из лифта, не обращая внимания на обслуживающий персонал, который смотрит на нас в замешательстве.

— Я вернусь, — бормочу я, выныривая из-под него и направляясь в больничную ванную.

Его вкус остается у меня на языке, остатки его спермы все еще у меня во рту.

Я умываюсь, вытираю пятно с бедер и ополаскиваю лицо водой.

Я смотрю на себя в зеркало. На моем лице появляется румянец, которого я давно не видела — мои щеки раскраснелись; темные круги под глазами исчезли.

Я выгляжу довольной.

Испытываю облегчение.

Я выгляжу живой.

ГЛАВА 30

КАЛУМ

Я жив.

Я бы принял еще тысячу пуль, если бы это означало, что она смотрела на меня так же, как в лифте.

Если бы я мог почувствовать ее счастье, ее радость, как я почувствовал, когда она увидела свою сестру.

Я зависим от нее.

И то, как она засунула мой член себе в глотку…

Я хотел жениться на ней прямо здесь. Заявить на нее права навсегда и оставить прошлое позади.

Но я бы не стал так поступать с ней в больничном лифте.

Она заслуживает гребаный дворец и самое пушистое, мягкое гнездышко, какое только можно купить за деньги.

И она заслуживает того, чтобы ее трахали до тех пор, пока она не сможет ходить, пока все, о чем она сможет умолять, — это мой узел.

В ее киске.

У нее в заднице.

У нее в глотку.

Но я забегаю вперед.

Ребекка вернулась в комнату своей сестры, когда я разговариваю с Лукасом в приемной.

— У Конрада есть кое-какие зацепки по Спасителям. Дэвид пропал, но, скорее всего, он жив.

Я рычу. — Я должен был закончить работу. Мне просто нужно было забрать ее оттуда как можно скорее.

— О, не волнуйся, у него есть пуля с его именем. — Лукас ухмыляется. — Я не беспокоюсь об этом. Однако то, что случилось с сестрой Арии, происходит часто. В системе много недостающих совпадений. Омеги появятся, но внезапно они исчезнут. О них сообщает либо их семья, либо их Альфа. Это пиздец.

Это дерьмо должно прекратиться как можно скорее. Рычание подступает к моему горлу, когда я