угрожая растворить их в тёмном облаке. Тьма воспринимала его, как единственно правильное наполнение, ей больше не нужны были жалкие объедки, в виде Хенникса, Тая и Во, она выпустила их, направляя освободившиеся щупальца, к главному своему блюду. Хмеля, она пробовала на вкус мерцание его звёздных искр, вела чёрным маслом своих языков по туманностям нейтронных звёзд, отправляя чувствительные щупальца за горизонт событий. Не сопротивляясь её вторжению, Бен ласкал её тьму в ответ, находя тайные червоточины, которые открывали неведомые горизонты. Она потом не помнила ничего, кроме туманных видений, о том, как её тьма взрывалась, разбрызгивая поглощённый свет, освобождая Бена, который успокаивал её, пока она постепенно не начала чувствовать покой, ведь он уговорил свернуться в горошину тьму разбрызганную вокруг, затворяя створки жемчужницы.

Наблюдая тёмную сущность, он не отвергал её, баюкая бережно, как ребёнка. Рей чувствовала в нём те же тёмные вкрапления, как и у себя, которые он умел контролировать гораздо лучше.

Всё произошедшее казалось Рей далёким сном, который имел отдаленное отношение к реальности. Бен никогда не напоминал о произошедшем, и вёл себя так, словно ничего не случилось. В скором времени ей должно было исполниться двадцать, а он всё так и баюкал её как ребёнка, чтобы она не навредила себе и окружающим. Бен объяснял потом, что поведение Тая, Во и Хенникса продиктовано их неуверенностью в своём положении, тем более, что они регулярно нарушали кодекс джедаев.

Используя Силу, она смогла убрать камень от входа. Вернувшись в лагерь, Рей вела себя так, словно ничего не случилось, заставляя троицу нервничать. Они полагали, что Рей побежит ябедничать к магистру.

Жизнь вскоре расставила всё на свои места, и на стенах хижин троицы появились пиктограммы, внеурочных практик Хенникса Тая и Во в густых зарослях за джедайским храмом. Нет, Рей к этому отношения никакого не имела, просто падаваны народ наблюдательный, и когда истины, которые пытаются насаждать в их юные головы, сильно расходятся с действительностью, в них пробуждается дух борьбы за справедливость.

* * *

Бен физически чувствовал беспокойство Рей, находясь на большом расстоянии, ей просто необходимо было контролировать где он и что с ним. Если он пропадал с внутреннего радара Рей, то знал, что при возвращении в сектор её восприятия, тёмный смерч ему на голову обеспечен.

Подбирая на Джакку эту голодную юрк-мышь, он уже знал, что с ней всё не так просто, но не знал точно насколько. Он задался вопросом, о том, что если бы знал, то стал бы подбирать её, или сел на другой стороне планеты, чтобы никогда не встретить? Альтернативное я, было гиперпреувеличенной проекцией её физического голода.

С того момента, как он обнаружил кто проклёвывается из его маленькой мышки, он с тоской ожидал когда оно полностью вылупится, поглотив его девочку. Он не понимал, почему магистр Люк, до сих пор ничего не почувствовал, ведь его, Бена, любые тёмные эманации, он опережал загодя, устраивая запойные истерики.

Подчистив, следы за Рей, после истории с подводным гротом, он начал задумываться, не пора ли забрать мышку из школы джедаев, не опасно ли ей там оставаться. Но, куда? Адепты Силы, находящиеся на службе его матери, могли счесть её опасной. А также, её могут прибрать к рукам последователи свергнутого режима, следы которого он разыскивал. Мысли о том, что можно было бы устроить Рей к себе в Орден Рен, вызывали у него отторжение, ведь грязная работа могла лишь ускорить её тёмное обращение. А пока, не придумав выхода, он лишь баюкал её альтер эго, которое толком не осознало, что ему нужно, упрашивая сворачиваться в горошину.

Бен старался привести себя в чувство, после очередного Рейкиного вторжения, ему необходимо было сосредоточиться на задаче, отследить путь рыжего мерзавца, найти планету, на которой тот планирует возродить новую Звезду Смерти. Бена, почему-то что-то беспокоило в последнем сообщении Рапиры и, он, разувшись, сел в позу для медитации, для того чтобы проанализировать имеющиеся зацепки.

Глава 25

Вновь подстегнувшее чувство настигающей опасности, заставило его действовать. Заботясь о Камилле, он выбился из графика, чтобы наверстать упущенное время, ему пришлось искать альтернативные маршруты. Перевод кредитов со счетов с последующим приобретением звездолёта, оснащённого оборудованием для разведки в отдаленных секторах галактики, привлекли бы внимание республиканской разведки. Чтобы иметь возможность приблизиться к сектору, в котором стоял на приколе ожидающий звездолёт, чтобы не засветиться, он вынужден был присоединился к группе паломников, сделав все необходимые пожертвования.

Армитаж пытался отговорить Камиллу лететь с ним, объясняя это неустроенностью предстоящего тура, но натыкался на ужас фосфоресцирующий в черных агатах её глаз. У него даже родилась мысль оставить кредитов и тихо исчезнуть, но это так было похоже на позорное бегство. И собственно, что плохого в том, если у него появиться спутница? Пытался он утешить себя мыслью, но разум постоянно говорил, что миссия, которую он взялся осуществлять, с появлением свидетеля, приблизилась к провалу. Он ловил себя на том, что стал невнимателен. В деле, если по-пятам преследуют спецы республики нельзя пренебрегать никакими мелочами. Он наследил расстреливая отморозков, а потом ещё больше, бегая по всему городу в поисках медика готового оказать медицинскую помощь Камилле. Его снова донимало ощущение, что за ним подсматривают из-за угла.

Армитаж предложил пойти за покупками в дорогу вместе, но Камилла отказалась, ссылаясь на приступ паники. Он пробовал убедить её, что он будет рядом, но натолкнувшись на агатовую непроницаемость, был вынужден отступить. В результате, в одиночку выбирая покупки, он вдруг осознал, что помимо практичности, хочет сделать Камилле что-то приятное. Он искал, чем бы мог дополнить дорожный костюм, что могло бы вызвать её улыбку, сняв напряжённость, вызванную туманностью их отношений. Вещь должна была быть милой, но не пугать излишне личным отношением. Армитаж пока не мог определить кого она в нём видит и что чувствует, но был далёк от мысли, что недавно подвергшаяся насилию девушка будет испытывать к нему сексуальное влечение. Наконец взгляд наткнулся на платок из лашаа-шёлка, нежная расцветка которого вызвала его улыбку.

* * *

Роуз чувствовала, что одержала маленькую победу. Он взял её с собой в это опасное путешествие. Ей удалось перейти на новую ступень отношений, он разглядел в ней не только домашнего питомца