полученные впечатления визуалом. Приблизив голопроекцию, он дал распоряжение процессору, вывести на максимум детализацию, полученный результат не замедлил поступить через минуту всполохами огня Серенно и ожогом лазера в сознании. Бен, перевёл дыхание, прежде чем снова посмотреть на рыжего криффа, на устах сами собой появились строки той самой песни, что не давала ему покоя… — Крифф, крифф он пел для него… Какого…

Со взведёнными нервами, он оторвал от поверхности планеты свой «Канюк», собираясь сопровождать севших на лайнер Рапиру и, — Он сверился с датпадом. — Артемия Крайта. — Как же, Артемий, — усмехнулся он. Из ниоткуда пришло чёткое имя, — Армитаж Хакс. Но понимание, картины так и не наступило, лишь подозрения, расшатывающие его уверенность. — Что это? Его успели обработать, а он даже и не заметил? — Стремление быстрее всё выяснить толкало его действовать.

* * *

Она старалась чтобы голос звучал убедительно, и взгляд не бегал. Роуз сосредоточилась на левом уголке его глаз, опушенных густыми рыжими ресницами, обычно ласковых, но сейчас приобретших раскосую остроту и опасный зеленый огонёк. Мягкие губы, припухшие от её же поцелуев, растянулись в насмешливой улыбке, потом приоткрылись в тихо заданном с придыханием вопросе. Роуз перевела глаза на его губы, не в силах выдержать его взгляда, пытаясь разглядеть в чуть приоткрывшейся тьме уст смысл вопроса, который не желала услышать, но который всё же прозвучал.

Он отвёл прядь взмокших от пота волос, и чувствуя как она сжалась, пошевелил членом внутри неё. Её обдало словно кипятком, вопрос обозначал одно, что он всё знает и играет. Она всхлипнула, вспомнив тела расстрелянных подонков на мостовой, и прижавшись к нему бедрами, приподнявшись на лопатках, посмотрела ему глаза и спросила:

— Ты убъешь меня?

— О, ты даже ничего не отрицаешь, мне было бы противно слушать враньё, и понимать, что единственное место, которое тут не врёт, это. — Он плотнее прижал её к себе, а потом с влажным чавком вышел из нее, — Я не буду убивать, просто не буду больше трахать тебя.

Она испуганно свела разведённые ноги, не в силах осознать нелепость угрозы. Артемий стоял перед Роуз, а его орган, словно в обвинительном приговоре, указывал на неё, и по видимости не собираясь опадать. Её плечи затряслись от смеха, сотрясая пышную грудь. Вставая, она, словно невзначай, задела его возбуждённую плоть, застонав, он ухватил её за локоть, вопросительно заглядывая в глаза пьянящим кошачьим взором.

— Ты знаешь, это я не буду тебя трахать, — гордо распрямившись сообщила она. — И, давно ты знаешь?

— С того момента, когда ты встретила меня в этой сбруе в номере на Хосниане.

— И ты после этого лёг со мной?

— Но ты ведь, чуть не выпрыгнула в окно. Тебе так хотелось, может не нужно было убивать джентльменов, что приходовали тебя в переулке, и тебе было в охотку? Или нужно было подождать Рена, чтобы он тебя более основательно дотрахал? — сказал он, чувствуя, что жестоко переборщил в этой рокировке, потому что Камилла резко побледнела, и, подхватив вещи с пола, ушла одеваться в рефрешер.

Он был жесток, и эта жестокость ухнула болезненным холодом под ложечкой, сделав его желание бессильным и съёжевшимся. Армитаж обесточенно посмотрел на дверь за которой скрылась Камилла, игривое настроение заволакивало серой хмурью.

Они проходили на лайнере дугу Кесселя, пора было исполнить план. Было кстати, что они расставили в отношениях все точки, но на душе всё равно скребли лот-коты, но вероятно так было нужно.

Пользуясь тем, что Камила заперлась в рефрешере, он быстро оделся, собрал вещи и вышел из каюты. Армитаж планировал воспользоваться челноком, который должен доставить его на астероид, на котором был укрыт его модернизированный ТАЙ-файтер [звездный истребитель со сдвоенным ионным двигателем, в просторечии тайка, сидка или сид]. На лайнере, после того, как он вышел во внешний сектор, за деньги теперь выполнялись почти любые капризы клиентов.

Чтобы не бередить душу, на которой и без того было паскудно, он пообещал себе, что сотрёт голозаписи, которые сделал, тайком расставив камеры по углам каюты, повинуясь хулиганскому запалу, ведь посторонние мысли не должны его отвлекать.

Глава 28

Подавив рыдания она вышла из рефрешера. Оглядев опустевшую каюту Роуз в очередной раз ощутила, что ни на что не годна. Он ушёл, а она завалила задание. Мысль о задании, заставили её прийти в чувство. Куда он мог деться на пассажирском транспорте, ведь они ещё не причалили в порт? Кляня себя, она кинулась по коридору, выспрашивая у встречных не видели ли они Артемия. Её расстроенный и заплаканный вид сыграл ей на руку, одна пожилая дама из пилигримов, сочувственно покачав головой сообщила, что видела её сердитого кавалера около второго челночного ангара.

Это сообщение подстегнуло её не хуже электрического хлыста, она упустила одного из самых опасных военных преступников галактики, деятельность которого могла обернуться массовым уничтожением населенных миров, а она разнюнилась только из-за того, что он ей что-то невежливо сказал.

Она бежала по коридорам в страхе, что челнок уже отстыковался от корабля. Но, сегодня ей везло, на палубе включилась сирена и диктор объявил об опасности астероидной бомбардировки корабля. Включились защитные силовые экраны, сделав отстыковку челноков невозможной.

Она прибежала во второй ангар, когда Артемий с раздосадованным выражением лица вылезал из кабины челнока. Развернувшись и увидев её, он, саркастически осведомился:

— Что, уже соскучилась?

— Почему, — но её голос сорвался после бешеного бега, и суть вопроса так и осталась не выражена.

— Что почему? Почему от тебя кто-то уходит разоблачив враньё?

— Нет, — немного отдышавшись, хватая воздух через рот, Роуз продолжила, обернувшись по сторонам и убедившись, что никто не слушает, — почему ты хочешь всех убить?

— Всех, нет. Видишь ли, суть войны в уничтожении противника.

— Но, ведь там есть и невиновные.

— Ты думаешь, что с нашей стороны не было невиновных? Зачем ты прибежала, чтобы вести философские беседы, или решила с помощью дешёвых уловок задержать меня, пока Рен не подоспеет?