— два. Когда он вставляет три пальца, мне уже больно. Но ощущение приятной наполненности, заставляет меня, не выдержав, двинуть вперед тазом и бедрами… в ответ я слышу мужскую усмешку.

— Мне нужна полная капитуляция моей непослушной жены, — озвучивает то, чего намерен добиться. — Полное признание. Покорность, Ми. Давай, я ждать не буду, — командным тоном изрекает Леон.

Черт. У него властный голос, словно перед ним вся земля по канату ходит и ему все должны. Президент, блядь, что ли? Я не пойму. Кем себя возомнил.

Эмоции накрывают с головой. Ненависть к происходящему становится такой же уничтожающей, как и страсть к обезумевшему и страстно одержимому мужчине, убеждающему в том, что является моим мужем.

Я ненавижу себя за слабость, но сквозь слезы, действительно… не выдержав, начинаю двигаться на встречу его языку и пальцам. Шиплю, проклинаю, ругаюсь, плачу, стискиваю зубы… но двигаюсь, ощущая, как ослепительное блаженство нарастает внизу живота.

— Господи, да, это так невыносимо приятно, — вырывается из моих губ непроизвольно. Ненавижу. Не-на-вижу. Зачем я это сказала? Изнасилуй меня, хочу тебя ненавидеть, мудак.

Прекрати целовать меня там, где не целовал еще ни один мужчина.

Или целовал…? Именно он?

— Не расслышал? Господи? Мне больше нравится, «Мой Бог», мотылек, — и вновь усмешка. Его рот накрывает клитор сильнее, губы всасывают в себя крохотный бугорок. Я кричу, мечтая взять его за голову и вжать в свою киску так, чтобы он захлебнулся моим оргазмом.

Сдох прямо там, куда и завел себя сам…иначе мою ненависть не передать словами.

С моих губ срывается стон, затем вскрик…я кусаю губы, чтобы хоть как-то сдерживать себя, но моя задница елозит по простыне таким образом, чтобы ему было удобнее меня ласкать и трахать.

Но, как и следовало ожидать, в планы Леона не входило только ублажать меня. По крайней мере, «бесплатно». И за удовольствие он возьмет высокую цену. Непосильную.

Разрушительную…

— Скажи, Ми. Я даю тебе последний шанс, — шепчет он. — Скажи, что хочешь меня. Будь послушной девочкой. Примерной женой. И ты кончишь так сладко, что вспомнишь меня.

— Я не жена тебе и никогда ею не буду. Ты никогда не сможешь довести меня до оргазма, — заставляю себя говорить, словно бесчувственный робот.

На мгновение, все затихает. Я не слышу его. Но чувствую. Он передвигается по постели надо мной.

Приподнимает мой подбородок пальцами, поддевая его.

— Раскрой рот.

Что он делает? Мне не нужно видеть, чтобы примерно понимать это.

— Нет.

— Будет хуже, Ми. Раскрой рот, — приоткрываю губы, он надавливает на скулы, чтобы я закричала. И затыкает меня членом.

— Ахуеть, да, — у него не получается войти слишком глубоко в такой позе. Он мог бы, едва ли бы я не задохнулась после подобного. — Люблю твой рот, Ми. Он самый лучший.

Его член ощущается просто гигантским, но не вызывает неприязни. Отвращение вызывает лишь то, как он ведет себя со мной. Хотя где-то внутри раздаются убедительные голоса, нашептывающие, что он не убьет меня. Хочет унизить, поставить на место, сломать — не более.

Я кашляю и ною, когда он вынимает член из моего рта с характерным хлопком. Ударяет по губам с властным требованием:

— Теперь высунь язык.

Выполняю, в надежде на то, что это защитит меня от горлового проникновения. При всем при этом, я до сих пор возбуждена, и мое влечение ничуть не утихает, когда чувствую, как Леон накачивает свой член, потираясь об мой язык и губы. Я чувствую ими гладкую головку, его запах, и даже немного забываюсь во времени и пространстве, пока его сперма, выпущенная прямо мне на лицо и рот, не отрезвляет и не возвращает в реальность. Влажное местечко между моих ног сжимается и пульсирует сильнее, реагируя на его сдавленные и чувственные стоны. Этот каменный человек может выражать эмоции — удивительно.

— Оближи губы, — тяжело дыша, бросает Леон, ударяя членом по моим губам и размазывая свое семя. Мое сердце колотится, выбивая ребра. Мотаю головой, выражая сопротивление.

— Глотай, Ми. Кому сказал. Глотай, — требует тоном, не обещающим мне совершенно ничего хорошего.

Мне приходиться это сделать, чтобы все быстрее закончилось… проглатываю, ощущая его вкус. И он снова не кажется мне противным, мерзким или отвратительным. Скорее, обычным. Как будто, я действительно делала с ним это много раз…

Леон вновь спускается к области между моих бедер. Меня всю потряхивает от происходящего — ведь я еще не дополучила свою дозу наслаждения, не дошла до той точки, где уже больше ничего не хочется, кроме сна и забвения.

Его пальцы лишь слегка нажимают на клитор, а меня вновь бьет током до полусмерти. Черт.

Он вводит два пальца внутрь, продолжая требовать «оплату»:

— А теперь поблагодари меня за то, что я позволил тебе проглотить мою сперму, Ми.

Что?

— Хватит. Я не буду этого делать, — он достает свои пальцы из меня, но мое тело выгибается дугой ему на встречу и я, черт возьми, не могу остановиться танцевать бедрами, мечтая о разрядке без его пальцев и языка…но так не получается.

— Просто скажи «спасибо, мой Бог» и все. Хватит себя мучить.

Я вновь извиваюсь змейкой, захныкав от отчаяния. Мне так больно и плохо, что осознаю: на этот раз он меня сделал. Он победил. Я дам ему то, что он хочет.

— Спасибо, Бог мой, — шепчу едва слышно, и к счастью, ему этого достаточно. Всасывая мой клитор губами и проникая внутрь пальцами, он доводит меня до пика за две секунды, правильно нажав на точку внутри.

Я отключаюсь, словно вылетаю из тела, выкрикивая непонятные слова, и стоны, ругательства…сознание вырубается, а по телу проходят бесконечно приятные волны. Хочется, чтобы они не заканчивались и длились вечно.

Прежде, я не испытывала оргазм. Даже наедине с собой. Это первый мой в жизни оргазм, точнее, первый, который я помню…и это потрясающее чувство, вызывающее лютую ненависть.

И ощущение слабости, хрупкости, некой безвольности.

И я знаю, что он наблюдает за мной, вбирает своим прицельным взором каждое движение, буквально выпивая мою душу через этот интимный процесс.

Когда все стихает, Леон срывает с меня маску. Развязывает меня бесшумно, беззвучно, не произнося ни слова.

Я сворачиваюсь в позе эмбриона на постели, тело до сих пор бьет крохотная дрожь. Нет ни миллиметра кожи, где не выступил бы холодный пот. Волосы прилипли к лицу, закрывая обзор.

— Очевидно, что кончать подо мной у тебя неплохо получается, Ми. Подумай о том, что это явно не в первый раз. Тело никогда не лжет нам. И ты это знаешь.

— Тея. Тея. Тея, — словно мантру, читаю