будет в безопасности, теперь, когда оно восстановлено, оно сможет защитится само и укрыть своих детей, арахнидов.

— Ты пела прощальную песню предков. Откуда ты ее узнала? Души предков приходит на эту песню чтоб встретить души умерших. Зачем ты ее пела? Мы ведь живы еще. — Лехш хватает мое лицо руками и поднимает его, хмуро заглядывая мне в глаза.

— Не знаю… — я растеряно смотрю на него. — не преодолимая тяга была, чтоб запеть. Я не поняла не слова из того, что пела. И не знала, что эта за песня.

Мол обнимает со спины, утыкаясь мне в волосы. Шерх открывает портал. Он черный с мутно — белыми жилами.

— Настя. — Шерх с силой сжимает мою ладонь, — никакой самодеятельности. От нас не на шаг! Поняла? — я киваю головой.

Так мы и входим, Лехш с Молом первые и мы с Шерхом вторыми.

23

Мои рецепторы на хитинах ловили малейшие всполохи энергии или движения. Я в виде монстра то зависал как огромная груша, на сводах пещер, то крался по потолку пещеры. Сейчас мы в гнезде разработчиков. Первая планета к звезде Осириус. Здесь нет растительности, как и на нашей родной планете. Тут велись разработки вирусов, исследования бактерий. На теневой стороне планеты были центры по разработке проходов между мирами.

По данным, что нам поступили, сейчас тут полно сотрудников, состоящих как из арахнидов, так же и из других существ. Это по данным, а по ощущениям кроме нас троих тут никого нет. Планета пуста от живых существ. Но кто тогда производил отправку данных?

Мы разделились, Мол полз по земле пещер и туннелей укрытый мороком с противоположной стороны от меня, а по середине ехала Настя на черном монстре Шерха. До входа в цент осталось всего метров пятьсот. Нас никто не встречал.

Мы держали контакт мысленно, ментально. Настя нас могла так же слышать. Договорились в слух не говорить. Девочка наша храбрилась, но я, как и Мол, через Шерха чувствовали ее дрожь тела. Она чувствует угрозу. Мы втроем как не пытаемся, но уловить вибрации чуждой энергии не можем, а Настя такая маленькая и не опытная, а уже видит и чувствует больше нас троих.

— В центре по разработкам нет никого — проносится голосок Настеньки. — я чувствую, нужно идти в право и в низ, еще ниже, чем гнездо. В глубину. И… не … ох… в самом низу… там все в мутной дымке. И там так холодно.

— Там склады и тех этажи. — комментирует ее мысли Мол.

— Тогда туда и ползем. — заключает Шерх.

Перед нами огромные ворота. Масса метала в виде ворот. Как же их можно открыть! Вокруг ворот толстые нити паутины, жилы энергии.

— Малыш, тут все автоматическое, не надо ни чего двигать. — ухмыляется в моей голове мысленно Мол.

— Пожалуйста не выдавайте себя, там … нулевая энергия. Она и не мертвая и не живая, вы чувствуете? — мысленно обращаюсь к мужьям.

— Нет. — отвечают сразу втроем, в ментальной связке они очень часто думают и отвечают, как один разум.

Шерх проводит лапами по нитям, вплетает свои нити. Я вижу, что у него не получается открыть двери, его монстр выпускает уже черные нити, вплетая их в систему этого гнезда. Раздается шипение и рычание. Мои ноги оплетают тонкими паутинками, лучше прикрепляя меня к телу арахнида. Монстр Шерха встает на задние лапы, дотягивается да верхних нитей и вцепляется всей челюстью в сердцевину паутины. Разрывает все плетение, отбрасывает челюстями в сторону уже увядшую сеть.

Передними лапами сплетает толстую черную паутину со множеством узелков и накидывает эту узорчатую паутинку на дверь. Все это время я находилась в подвешенном состоянии, хорошо, что меня укутали и привязали к туловищу монстра, а то свалилась бы сразу.

— Дверь не слушается! — Шерх пускает силу уже по своей паутине, но она не открывается.

— Шерх смотри — я вскрикиваю — смотри на землю! — Шерх отпрыгивает, на нашем месте из-под каменного пола просачивается туман. Белый — густой туман.

— Это просто туман маленькая, реакция гнезда на чужое плетение.

— Нет это не он, точнее я не знаю, как должен выглядеть тот туман, но это точно не он! Этот холодный. Шерх зажги огонь, нам нужен огонь! Срочно! — вся дверь в тумане, туман облизывает нити плетения Шерха. Звучит шипение, реакция тумана на паутину Шерха.

Шерх пускает сгусток тьмы и на месте, где больше всего тумана возникает шар огня, красного пламени. Туман отступает от огненного шара, пробует тонкими щупами прикоснуться, обжигается и шипит.

— Малыш держись — слышу своего темного супруга, он выпускает целый разряд огненных фаерболов в туман, они исчезают в тумане местами разгоняя его, и ничего не происходит, а вокруг нас уже все в тумане, который пытается прокрасться через шары огня. Я верчу головой пытаясь понять в какой стороне находятся еще два моих любимых арахнида. Нас с Шерхом пока не накрыл туман, все из-за огненных шаров что, покачиваясь окружают нас и отгоняя щупальца тумана.

К нам из тумана выходит высокая красивая девушка, она сама сгусток тумана, только очертания очень четкие, она улыбается. Походит к первому шару огня и обнимает его. За ней выходит точно такая же и закрывает наш огненный шар своей грудью. Сначала внутри шара происходят всполохи огня, а потом цвет огня начинает меняться с красно — оранжевого на голубой.

— Что это? — спрашиваю у Шерха, — они гасят его! — я раскрываю себя, вздыхаю глубоко глубоко и выпускаю заряд из своей грудь. Поток света лучом бьет в цент нашего шара, пронизываю на сквозь туманные фигуры.

Мой поток такой сильный, что шар вспыхивает ярко белым пламенем и разрастается, поглощая и туманные фигуры и нас Шерхом. Со всех сторон слышится шипение и вой, крики и скулеж. Вся пещера — помещение заполняется белым огнем! Нам мой огонь не причиняет вреда, а туман выжигает.

От паутины, что плел Шерх не осталось и следа. Металлическая масса ворот так и остается закрыта.

— Шерх, навались всей тушей на ворота — Махина паука подползает и наваливается на ворота.

24

Скрежет, оглушает. Огромная туша паука, лапами раздвигает ворота настежь. Впереди просторное помещение. Темнота. По стенам и потолку еле мерцает туман. На полу так же стелется мерцающий белый плотный туман. От нашего появления туман отползает от двери.

Кроме белой дымки тумана не видно ни чего. Мы с Шерхом в ореоле белого огня входим в пещеру — склад. Абсолютная тишина.