– Вы удовлетворены, инквизитор? Или, быть может, желаете порушить еще что-то из моего имущества? – поинтересовался Туранн.

– Не ухудшайте ситуацию еще больше, эрл! Вы осознаете, в какой вы находитесь ситуации?! – гневно припечатал Нумерс. – Допускаю, что темный артефакт вам могли подбросить, но во владении аж двумя темными писаниями вы признались чистосердечно, при свидетелях!

Мне стало действительно страшно. Аура Нумерса все разрасталась. Казалось, что и он сам становится все выше и шире, нависая над тобой.

– У меня есть разрешение, – флегматично заметил Эйлерт с пробивающимся раздражением. – Послушайте, сир инквизитор, мне уже надоело в этом участвовать. Заканчивайте, и прошу вас покинуть мою усадьбу.

– Заткнись, щенок!!!

Я упала на колени, ощутив на себе монументальную тяжесть святой ауры. Однако заставила себя поднять взгляд. Остальные слуги также пали ниц. Широль так и вовсе, судя по всему, потеряла сознание. Лишь Негош сгорбился и склонил голову. Милорд же и бровью не повел.

– Я и похитрее тебя выродков на чистую воду выводил! Думаешь, избавился от одной пешки и это спасет тебя от праведной божьей кары? Эрл Туранн, я приговариваю вас к святому трибуналу! Вас будут судить иерархи церкви, а вашу судьбу решит Локтар Единый!

– Вы забываетесь, инквизитор.

– Именем Локтара Единого приказываю тебе повиноваться!

Неожиданно мягкая терпеливая улыбка Эйлерта стерлась с лица, будто ее и не было, уступив место злобному оскалу, больше подходящему чудовищу из ужасных сказаний. Мощный порыв ветра разметал паладинов, сияние клириков поблекло, некоторые из них попадали на пол. Инквизитора подхватил невидимый поток и за пару мгновений доставил прямо к хозяину. Эйлерт схватил Нумерса одной рукой за шею в удушающем захвате.

– Жалкий смерд, ты подумал, что можешь манипулировать моим разумом?! – прогрохотал голос Туранна. – Хуже этого может быть лишь манипулирование душой мага!

Нумерс что-то быстро забормотал, и из него вырвался белый столб света, однако тот врезался в полупрозрачную голубую преграду и бессильно испарился. Инквизитор попытался нарастить святую ауру и освободиться из хватки, но Эйлерт поддаваться не собирался, лишь усилив напор. Я почувствовала ауру мага во всем ужасающем великолепии. Она отличалась от святой ауры и словно была продолжением настроения владельца. Я чувствовала себя жалким насекомым, разозлившим древнее и могучее чудище, которое может раздавить меня, просто нечаянно взмахнув хвостом. Хапверт и Милетт бессильно бухнулись на пол, составив компанию Широль. Лайна также не выдержала и потеряла сознание. Для своего возраста она очень долго сопротивлялась.

Часть искоренителей принялись подниматься, закрываясь щитами или святой магией, и организовывать подобие строя. Я с мрачным удовлетворением отметила, что один из служителей Локтара таки тоже упал в обморок.

– Вы вторглись в мои владения, приспешники церкви, и вздумали мне указывать в моем доме! Я сам способен прекрасно разобраться с порчей, фанатичные остолопы! Что же до неподчинения, то я не давал присягу короне. А если бы и давал, то в ее тексте нет ни слова о повиновении церкви! Я – свободный маг, подданный множества государств, вы не вправе устраивать надо мной святой суд и лезть в душу без веских доказательств! Так уж и быть, за попытку дергать за поводок я пощажу тебя, инквизитор. Но второго подобного трюка ваш брат не переживет. Запомните мои слова, сир Нумерс, и передайте остальным. А теперь я попрошу вас покинуть имение Тураннов. Надеюсь, что следующая наша встреча пройдет в более мирном и дружественном ключе. Если вы желаете обменяться опытом или устроить рейд на порченые земли, то я всегда к вашим услугам.

По мере произнесения слов тон Эйлерта превращался из грубого рыка, источающего ярость и гнев, в спокойный вежливый говор с примесью хорошо сдерживаемого холода. Давление аур снизилось до минимума. Только рядовые орденцы еще держали строй, ощетинившись мечами и святой магией.

– Я понял вас, эрл, – выдавил бледный инквизитор. – Мы уходим.

Покидали нас церковники с еще большей скоростью, нежели вламывались. Эйлерт быстро привел бесчувственных слуг в себя лечебной магией и уединился в своих покоях, велев принести вина и по пустякам не беспокоить.

Где-то с час мы только отдыхали и восстанавливались, делясь впечатлениями и пытаясь отвлечься от пережитого ужаса. Негош похвалил меня за то, что я выдержала столь сильное давление аур. Кроме меня это удалось лишь самому магу да Леместьену с Лироем и Гастеном, которые были обученными воинами и умели противостоять магии. Ну а уважение и, чего уж тут таить, испытываемый страх перед нашим новым хозяином достигли небывалых величин. Противостоять в одиночку старшему инквизитору Ордена Искоренителей вместе с полноценным войском может лишь очень могущественный человек, имеющий стальные… кх-м, убеждения, если немного сгладить высказывание Негоша. В моей душе также бушевал ураган чувств, хоть я их старалась не показывать. Разыгравшееся в холле представление со столькими всплесками магии по-настоящему взбудоражило меня. Если бы я потеряла сознание, то точно бы ни за что не простила себе, что пропустила столь знаменательное событие. Наверное, эти мысли и помогли мне не грохнуться в обморок.

Поутру епископ Эшериан прислал приглашение поужинать в лучшем ресторане Шемтена. Слуги вздохнули с облегчением. Никому не улыбалось устраивать войну с Орденом Искоренителей.

Также прибыли вестники, впервые за несколько месяцев, целых два, с перерывом в час. Вестник – это человек, зарабатывающий на передаче новостей и слухов. Он кочует от эрла к эрлу, собирает и распространяет свежие вести и сплетни. По правилам, его необходимо накормить, дать возможность умыться, проследить за конем, а также подать немного звонких монет за старания. Сир Авель стал в последние годы излишне скуп и ворчлив, вот вестники и обходили усадьбу Тураннов стороной. Кто-то из послушников церкви проболтался в таверне, и по Шемтену стала гулять история про эрла, который поставил на место зарвавшихся орденцев. Ходили и предположения, будто новый владетель развел тут темный притон с целым культом, и инквизитор просто не справился, но им особо не верили.

Вестники не только жаждали поделиться последними новостями, но и узнать, что же стряслось на самом деле. Даже обычной платы не требовали, очевидно, собираясь в дальнейшем как следует нажиться на информации. Сир Эйлерт рассказал всё почти без утайки, умолчав про то, как он раскидал церковников и чуть не придушил инквизитора. Признался во владении темными трактатами и показал сохранившиеся иностранные разрешающие грамоты. В общем, свел все к незнанию местных законов и обычаев, – якобы он и позабыл уже, что в Латернии церковь имеет столь большую власть над потомственными дворянами. Таким образом он отправил шпильку в их адрес. Подытожил тем, что не будь недоразумения, он бы сам с радостью присоединился к инквизитору Нумерсу с выслеживанием и искоренением темных культов.

В свою очередь вестник поведал про местных эрлов, кто к кому свататься ездил, о рождении наследников или кончинах, немного о жизни виконта Аурелье, про здоровье короля Родерика и последние модные столичные тенденции. Но больше всего нас, разумеется заинтересовала новость о том, что Орден за что-то повел на допрос сира Бристофа Хальтера. Хоть он и не являлся эрлом или богатым аристократом, держал всего пару магазинчиков в Шемтене, но народ любил пообсуждать проклятых темных сектантов, скрывающихся под личинами порядочных с виду сиров.