воитель.

Как сухостой,

Вырывает он с корнем хребты,

Рушит обжитые стены,

Милые сердцу пороги.

Заплутался в руинах

Чудовищный зверь

И не знает,

Куда теперь

Приведет его

Злая дорога.

Словно сорвавшийся с привязи

Яростный смерч,

Захлебнулось чудовище

В черном позоре

И несет горе,

И несет смерть

И мне,

     и ему,

          и тебе —

               и каждому.

Рушит и жжет,

Убивает и жжет,

И не может

Залить кровоточащей жажды.

Его вечный враг —

Человек созидающий,

Обуздавший

И землю и небо.

Он пепел сдувает,

Раздувает пожарища,

Чтоб не было книг,

Чтоб не было хлеба!

Звезды

Овцами сбились в кучу,

Будто за ними

Он тоже гонится.

Всё ближе и ближе.

Вон за той тучей

Хочет украсть

Человечье солнце.

Но навстречу ему

Молодая страна

В миллионном упоре,

Как один богатырь.

Поднялась,

Чтобы с горем и смертью поспорить.

Трудный час…

Черный час.

Но и сердцем

И разумом верю:

Человек победит зверя.

1941 г.

Борис Смоленский

1921–1941

Родился в 1921 году в Новохоперске Воронежской области. С 1921 по 1933 год семья поэта жила в Москве. Его отец, журналист Моисей Смоленский, в то время возглавлял отдел в газете «Комсомольская правда».

В начале 1930-х годов, сразу после окончания строительства Магнитогорского металлургического комбината и запуска первых доменных печей, Смоленский во время трехнедельных зимних каникул едет вместе с отцом в командировку на Урал. Впечатления от поездки надолго запомнились Борису. Здесь он впервые увидел, что такое тяжелый труд людей, познакомился с суровой природой Сибири.

В середине 1930-х Борис живет с отцом в Тифлисе, где на базарах и в аулах пытается поддерживать разговор по-грузински, роется в «книгах у старых», часто ходит в горы. Примерно в конце 1935 года они переезжают в Новосибирск. В 1937 году отец был арестован. «Смоленский Моисей Пантелеймонович. г. Новосибирск. 1-я категория» значится двадцать вторым в списке лиц, подлежащих суду Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР, от 19 апреля 1938 года (высшая мера наказания).

Мать поэта разводится с Моисеем Смоленским еще до его ареста, поэтому избегает репрессий, а сын – детского дома. По словам двоюродного брата поэта Нахима Борисовича Левита, «не зная истинных масштабов репрессий, Борис полагал, что с его отцом произошла какая-то ошибка, тем более что никаких сведений о нем он не имел и думал, что власти во всем разберутся и отец вернется домой». Несмотря на горькие перемены в жизни, творчество Бориса Смоленского космополитично и свободно. В его стихах нет границ, на страницах соседствуют Левитан и Пикассо, Вийон и Маяковский.

Некоторое время Борис живет в Москве, а с 1937 года учится на штурмана дальнего плавания на судоводительском факультете Ленинградского института водного транспорта.

Кроме этого, он очень серьезно изучал испанский язык – тогда республиканская Испания была символом нарастающей схватки с фашизмом. Смоленский стал одним из первых переводчиков стихов великого испанского поэта, расстрелянного фашистами, – Федерико Гарсиа Лорки. Его переводы звучали по радио и в 1939 году были приняты к изданию.

Собственные стихи Смоленский писал со второй половины 30-х годов. Хронология его творчества коротка, как и его жизнь: первое из дошедших до нас – «Моя песня бредет по свету…» – датировано 1936-м годом, последние – 1940-м. Всего пять лет.

Главной темой творчества было море и отважные люди «морских» профессий. Как писал друживший с ним в те годы известный впоследствии поэт и бард Евгений Агранович, Борис «бредил бурями и парусами, мечтал о кораблях и океанах». Однажды Смоленский и Агранович вместе написали шуточную песню «Одесса-мама», ставшую своеобразной «визитной карточкой» города. Также сегодня некоторые источники называют Смоленского соавтором «Бригантины» Павла Когана – в рукописях Когана обнаружены правки, внесенные рукой Смоленского.

Бориса Смоленского дважды (в 1939 и 1940 годах) призывали в армию, оба раза он вскоре возвращался домой – все решала анкета, согласно которой он был «неблагонадежным» – из-за репрессированного отца. Весной 1941 года поэт уезжает в Москву, объясняя свой отъезд тем, что ему «надо быть в центре событий». Там со скамьи знаменитого Института философии, литературы и искусства Бориса Смоленского забирают в армию и отправляют на Белое море строить военный аэродром.

Стихотворения Бориса Смоленского до войны не публиковались. На фронте Смоленский готовил первую книгу стихов для Петрозаводского издательства. В нее вошло и все написанное им в 1941 году: фрагменты поэмы о Гарсиа Лорке, лирика, песня батальона, которая полюбилась однополчанам, и другое. Но все это погибло вместе с ним: 16 ноября 1941 года стрелок 2-й легкой стрелковой бригады Медвежьегорской оперативной группы (Карелия) Борис Смоленский пал смертью храбрых. Поздней осенью 1941 г. в ходе ожесточенных боев бригада потеряла почти весь личный состав, а в середине декабря она уже была расформирована вследствие безвозвратных потерь.

«А одиночество бывает сразу…»

А одиночество бывает сразу —

С последними прощальными гудками.

Рассунуты скорей рукопожатья,

Один толчок, назад поплыл перрон,

Друзья бегут, заглядывают в окна,

Но круто обрывается платформа…

И ты один – в дороге. Семафоры

Поднимут руки вверх, страшась разгона.

Мелькнут пакгаузы – и город кончен.

Пошли писать поляны и поля.

Вечерний лес дорогу распахнет

У дымного открытого окна,

Закурит не спеша, и будет молча

Глядеть тебе в глаза, припоминая,

Что будто где-то видел он тебя…

1938–1939 гг.

Ремесло

Есть ремесло – не засыпать ночами

И в конуре, прокуренной дотла,

Метаться зверем, пожимать плечами

И горбиться скалою у стола.

Потом сорваться. В ночь. В мороз.

Чтоб ветер

Стянул лицо. Чтоб, прошибая лбом

Упорство улиц,

     здесь, сейчас же встретить

Единственную, нужную любовь.

А днем смеяться. И, не беспокоясь,

Все отшвырнув, как тягостный мешок,

Легко вскочить на отходящий поезд

И радоваться шумно и смешно.

Прильнуть ногами к звездному оконцу,

И быть несчастным от дурацких снов,

И быть счастливым просто так