В конце концов Линда жестами дала понять, что пойдет наверх собираться. Он рассеянно кивнул, во время разговора делая пометки в блокноте. Едва ли он обратил внимание на ее уход.

— Привет, мисс Грейс!

Лин не поверила своим ушам. Оллкрафт! Ее охватила горячая радость. Старик смотрел на нее и подмигивал почти так же озорно, как всегда.

— Привет. — От волнения сдавило горло. — Наконец-то вы пришли в себя! — Она потрогала его лоб. — Как ваши дела?

Тролль нахмурился.

— Как сажа бела. — Он попытался сесть, но не смог приподняться. Линда подозревала, что сильная боль остановила его, а не ее рука. — Что за черт с моей головой?

— Вы были на крыше, — принялась рассказывать она, убирая его руку от повязки. — Брук сказал, что вы поскользнулись и ударились головой об трубу.

— Поскользнулся? Он так сказал? — Тролль оскорбленно фыркнул. — Прошу прощения, но мы просто так не поскальзываемся, как этот шут Чарли Чаплин, благодарю покорно. Наверное, что-то попало мне под ноги.

— Попало под ноги? — Из кухни появился Энтони. Должно быть, он сидел там все это время, подумала Линда. Сидел и не выходил, пока не услышал голос старика, — Интересно, что? — продолжал Энтони. — Может быть, кожура от банана? Ну просто беда с этими людьми! Бросают мусор на крышу прямо во время снегопада!

Из-за спинки дивана Оллкрафт не мог видеть Брука, и, закатывая глаза, он пожаловался:

— Издевается, сукин сын, а? Думает, что очень остроумный. — Затем он повысил голос: — Может быть, я споткнулся о твою ногу, ты, неуклюжий. Но если ты дашь аспирин для моей бедной головы, я не буду подавать на тебя в суд.

Но хозяин уже подумал об этом. Он подошел со стаканом воды в одной руке и пузырьком с аспирином в другой.

— Я требую письменного подтверждения, — заявил Тони.

Тролль потянулся за лекарством.

— Если хочешь, я вытатуирую это на твоем лбу. А сейчас дай мне эти чертовы таблетки. У меня в башке кто-то стучит на барабане.

Лин держала стакан с водой, а Брук приподнял больного за плечи, чтобы тот смог запить аспирин. Было страшно смотреть, как старик побледнел, пытаясь двинуться. Он выругался, употребив слова, которые Линде до этого не приходилось слышать. Должно быть, боль невыносима, подумала девушка, бросив нервный взгляд на Брука. Тот нахмурился, глаза потемнели.

Но когда Энтони заговорил, голос звучал спокойно, без беспокойства, что было в его глазах.

— Какие милые выражения, — ровно сказал он. — Очень кстати будет отправить тебя к докторам. Возможно, они простерилизуют тебе рот, когда будут заниматься головой.

Наклонившись к Троллю, Энтони очень медленно и осторожно приподнял повязку. Лин была потрясена разницей между грубоватым подшучиванием и бесконечной нежностью пальцев.

— Через несколько минут прилетит вертолет. — Склонившись ниже, Энтони глянул на рану. — А до этого постарайся не забывать, что с нами леди, будь так любезен.

— Вертолет? — Старик оттолкнул руку. — Перестань. Больно. Для чего вертолет?

Брук, как ни в чем не бывало, продолжал заниматься раной.

— Для тебя, старый дурень. — Наконец он оставил повязку. — Ты пробил дырку в голове. Если у тебя и были мозги, то теперь они все вытекли.

— Что? Из-за царапины? — Оллкрафт потрогал повязку и скривился от боли. — Не делай из мухи слона, малыш.

— Я думаю, что принял разумное решение, — сказал Тони твердо. — Ты был без сознания почти двенадцать часов. Нравится тебе или нет, тебя заберет вертолет. Бог знает, когда еще представится случай.

— Прошу прощения, мне это не подходит, — Тролль с трудом приподнялся, опершись на локоть. — У нас с мисс Грейс свидание за рождественским ужином.

— Отлично. Вы отпразднуете Рождество в Виннипеге. — Хозяин не смотрел на девушку. — Мисс Грейс отправляется с тобой.

Лицо старика вытянулось.

— Она уезжает?

Девушка легонько ткнула его в колено.

— Черт! — сказала она, шутливо надув губы. — Ну и реакция! Могли бы притвориться, что рады!

— Нет, — возразил Оллкрафт. — Не мог бы.

Брук бросил на нее короткий взгляд, затем снова обратился к больному:

— Ты ведь знаешь, что ей нужно домой как можно быстрее. Ее ждет сестра. — Впервые Энтони был абсолютно серьезен. — Ты ведь знал это, — повторил он.

— Да, но… — Внезапно Тролль весь обмяк. Он больше не был раздраженным или упрямым, он выглядел измученным. Как будто этот короткий разговор забрал все силы, устало склонил он голову на руки. — Но я…

— Нет, дорогой. — Голос Энтони звучал твердо, — Все уже устроено и обговорено. Вертолет появится с минуты на минуту. Он похлопал старика по плечу. — Все будет в порядке. Мисс Грейс позаботится о тебе.

Молча Тролль накрыл руку Брука ладонью. Глядя на эти две руки, одну загорелую и молодую, а вторую узловатую, со старческими пятнами, две сильные мужские руки, способные на большую нежность, Линда ощутила комок в горле. Она почувствовала, что между мужчинами происходит диалог без слов, и подумала, не следует ли выйти и оставить их вдвоем. Может быть, они хотят сказать что-то друг другу.

— Тони, я просто не хочу, чтобы ты оставался один… — Голос Оллкрафта прервался. Лин никогда раньше не слышала, чтобы в голосе старика было столько чувства. — Черт тебя побери, упрямый болван. Это Рождество, и нужно, чтобы кто-то…

— Я проведу весь день на телефоне. Или буду работать с документами. Ты ведь знаешь, как это бывало раньше.

— Да, знаю, — сказал Тролль, и его голос задрожал. Лин отвернулась, чувствуя, что мешает им. — Но раньше, чем бы ты ни занимался в Рождество, я все-таки был рядом. Ты никогда не был абсолютно один.

— Слушай меня! Это просто день. Со мной все будет в порядке. — Тони говорил спокойно, произнося слова сквозь стиснутые зубы.

Даже Линда поняла, что старик зашел слишком далеко. Девушка встала, отряхивая с юбки невидимую пыль.

— Я подожду вертолет на крыльце. Она старалась говорить обычным голосом, как будто ничего особенного не происходит. — Тем более что я не видела окрестностей, а я хочу обо всем рассказать Долли.

Они не пытались остановить ее. Улыбнувшись, она накинула пальто и вышла на улицу.

Глубоко вдохнув холодный свежий воздух, Лин перегнулась через перила крыльца. Хотя с ее стороны это было просто вежливой отговоркой, чтобы оставить мужчин одних, открывшийся перед ней вид действительно стоил того, чтобы им полюбоваться. На чистом лазурном небе ни облачка. Все заливало солнце, и сугробы, наметенные у стен дома, ослепительно сверкали и переливались, как рассыпанные горсти алмазов.

Дальше внизу, где начинался склон, сосны, голубые ели и пихты стояли, покрытые толстым мягким снегом, словно сладости из мороженого, облитого нежным белым шоколадом.