– Надумали?… То есть хотели сбежать? – переспросила Дэйзи.

– Здесь билеты на пароход «Ориноко». Он отплывает в Рио послезавтра из Саутгемптона в три часа пополудни.

– Что, правда надо будить?

Дэйзи с жалостью посмотрела на полулежавшего в кресле старшего инспектора. Во сне лицо его расслабилось, и он стал выглядеть намного моложе.

– Благослови вас Бог, мисс, только шеф с меня шкуру сдерет, если я его не разбужу, и правильно сделает. Я позабочусь, чтобы сегодня ночью он поспал как следует, но сперва надо вернуться в Уинчестер.

– Мне он велел остаться тут, сержант, – опасливо сообщил Пайпер. – Никого, мол, не выпускать. А если кто решит уехать, что мне делать-то?

– Шеф не ждет от тебя невозможного, дружок. Ты просто памятка, вот кто. Памятка о его величестве законе.

Спина констебля выровнялась, в глазах вспыхнул решительный огонек.

– Шеф? Шеф… – Дэйзи легонько потрясла Алека за плечо. – Просыпайтесь.

Мышцы под ее ладонью напряглись, инспектор сел прямо и заморгал.

– Что?… – заплетающимся языком пробормотал он. – Дэйзи?

– Я перепечатала записи. – Ее вежливо, но твердо выпроводили из комнаты лорда Стивена, после чего Тринг продолжил обыск. – И положила их к вашим бумагам. Но у сержанта есть кое-что поинтереснее.

– Том? – Алек уже пришел в себя, оттолкнул ногой пуфик и нашарил ботинки, глядя на помахивающего конвертом Тринга. – Что нашел?

– Наш юный Пайпер нашел билет в Бразилию, шеф, и еще вот это. – Сержант показал небольшой темно-коричневый чемоданчик из кожи и водрузил его на табурет. – Заперт хитроумным замком.

– Аствик, конечно, не оставил для нас записки с кодом? – вздохнул Алек.

– Нет, шеф. Зато так вышло, что в кармане того паренька из «ланчестера» мы нашли клочок бумаги с цифрами. Она, ясное дело, осталась у инспектора Жиллета. Но – опять же, так вышло – у констебля Пайпера есть привычка запоминать бессмысленные числа.

– Первые цифры – именины моей тетушки, сэр, – радостно пояснил Пайпер. – А вторые – количество дюймов в эле. Сорок пять, – добавил он, увидев на лицах слушателей полное непонимание[2].

Алек изумленно покачал головой, посмотрел на чемоданчик и скомандовал:

– Попробуй, Эрни.

– Есть, шеф! – просиял констебль и кинулся к кодовому замку.

Инспектор и сержант многозначительно кивнули друг другу. Обряд посвящения состоялся: Пайпер завоевал место в команде.

Алек, склонившись над чемоданчиком, нажал на латунные кнопки-фиксаторы и откинул крышку. Сверху лежал еще один коричневый конверт, больше первого. Алек заглянул внутрь и извлек пачку бумаг.

– Облигации на предъявителя, – сообщил он.

Никто и бровью не повел: все смотрели на заполнявшие чемоданчик мешочки из желтоватой замши.

Алек потянулся к ближайшему, развязал тесемку и вытряхнул содержимое на ладонь. Он вертел рукой так и эдак, а электрический свет высекал голубой огонь из звездчатого сапфира – очень крупного и неограненного.

Алек ощутил невероятное удовольствие.

– Звезда Цейлона миссис Бассингтон-Коув! – Из второго мешочка он высыпал шесть сверкающих бриллиантов: поменьше сапфира, но под стать ему. – Мы нашли украденные камни, Том. Поехали. Не терпится поболтать с шофером «ланчестера».

– Само собой, шеф. Я поведу, вы покемарите. Возьмем вашу машину, да? Не оставлять же ее юному Эрни: вдруг ему срочно понадобится куда-то поехать.

– Не понял?! – возмутился Пайпер.

– Придется рискнуть и доверить ее Эрни, – усмехнулся Алек. – Ты прав, Том, за руль лучше сесть тебе, а за мой руль ты никак не влезешь. У меня седьмая модель «остина», «малютка Остин», – пояснил он Дэйзи, спрятал сапфир с бриллиантами в замшевые мешочки, вернул все в чемоданчик и запер его. – Том и на пассажирском-то сиденье едва умещается. А главное, это сокровище в служебной машине будет целее. Нужно поскорее доставить его в участок и поместить в сейф.

– Если бы и я могла поехать… – с легкой завистью протянула Дэйзи. – Умираю, так хочу услышать, что расскажет «хорек». Да не пугайтесь вы так! Я знаю, что нельзя.

– Вы можете узнать что-нибудь полезное здесь, – утешил Алек. – Прислушивайтесь и приглядывайтесь, хорошо? Мы завтра вернемся. Том, подгони, пожалуйста, машину. Я пока напишу лорду Вентуотеру расписку на наш трофей, а то, не ровен час, семья Аствика поднимет шум: мол, из его комнаты пропали фамильные камни и облигации.

Тринг вышел, и в ту же минуту прозвучал гонг к переодеванию. Дэйзи неохотно покинула голубую гостиную.

Первым делом Дэйзи зашла проведать Марджори. Та уже не спала, но чувствовала себя очень вялой. Она вцепилась Дэйзи в руку и зарыдала. Тем не менее Дэйзи показалось, что горе Марджори не так уж сильно, а слезы – лишь притворство. Если она и была способна на глубокое чувство, то лорд Стивен его не пробудил.

Становлюсь циничной, упрекнула себя Дэйзи, идя переодеваться. Поскольку сама она с первой же минуты посчитала лорда Стивена мерзким типом, теперь ей не верилось, что кто-то мог полюбить его по-настоящему.

И все же… Марджори необязательно было страстно любить, чтобы разозлиться на лорда Стивена за его равнодушие. Тут речь скорее не о попранной любви, а об уязвленном самолюбии. Может, она хотела наказать бессовестного кавалера или надеялась его завоевать, посочувствовав после ледяного купания? Кто знает. В любом случае от проделки с прорубью Марджори выигрывала гораздо больше, чем Аннабель.

Дэйзи уже опаздывала, поэтому переодевалась быстро. Она вновь выбрала вчерашнее серое платье – все-таки сегодня утром человек умер, а выходной наряд ярковат.

Дрю объявил ужин через две минуты после ее появления в общей гостиной, так что выпить коктейль Дэйзи не успела. А жаль, ей бы не помешало. Бокал вина под закуски и второй бокал под суп взбодрили ее неимоверно, поэтому от третьего, под рыбу, Дэйзи отказалась. Вообще бокалы по всему столу сегодня наполнялись слишком часто. Однако ужинавшие были мрачны, негромко беседовали с соседями или вовсе хранили молчание. Полиция в доме отрезвляла не хуже покойника в семье. Дэйзи порадовалась, что села между учтивым сэром Хью и неразговорчивым Джеффри: ни тот, ни другой не стали бы смущать ее вопросами о расследовании.

Кофе и спиртные напитки подали в гостиную. Никто никуда не уходил – видимо, в обществе всем было спокойнее.

– Что нам мешает тихонько сыграть партию в бридж? – с вызовом бросила раскрасневшаяся леди Джозефина.

Она оглядела комнату в поисках игроков.