– Лари, напомни мне, у какого края стены, защищающей королевство мистера Важного, мы разместили взрывчатку? А нет, стой, не напоминай. Я и так вспомнил, – Гарсия максимально собран, в его взгляде плещется жажда крови, он не привык, чтобы к нему проявляли подобное неуважение. Он простреливает Зака взглядом и говорит. – Я даю тебе неделю на раздумья. Поверь, я могу предложить тебе куда более важный союз, чем ты имеешь на сегодня.

Зак разворачивается и уходит, Пьер шагает следом. Когда машина отъезжает, Пьер всё же решается спросить:

– Мистер Келлер, почему вы не убили его?

– В этом нет смысла.

– Почему?

– Тело Гарсия не успеет остыть, как на его трон уже сядет новый человек.

– Тогда вы убьете и его.

– Всех убить невозможно.

Какая ирония, ведь Зака на Свободе не убрали именно по этим же соображениям. Намного легче справиться с уже знакомым противником, нежели с новичком. Закари решает объяснить Пьеру немного больше.

– Устремления, характер и мотивы Гарсия нам известны, но мы не знаем мыслей того, кто заменит короля трущоб.

– Он сказал о взрывчатке, – напоминает Пьер.

– Я слышал. Её нашли у южной стены, ещё до нашего отъезда.

– Вы не сказали ему об этом.

– Сам узнает, решит взорвать, и на воздух взлетит не наша стена, а ворота тюрьмы.

Пьер смотрит на безэмоциональный профиль Закари Келлера и мысленно представляет себя на его месте. Он бы тоже хотел быть таким, уверенным, просчитывающим хода наперед.

– Спасибо, что взяли меня с собой.

Никакого ответа Пьер так и не дожидается.

Когда машина останавливается в гараже на территории девятки, Зак не спешит покидать салон, Пьер тоже не двигается, ждет приказа или какого-то знака. Тишина затягивается, Закари смотрит в лобовое стекло и задает вопрос:

– Что ты понял из разговора с Гарсия

Сначала Пьер хочет сказать, что ничего не понял, но вовремя останавливает себя. Задумывается и всё же выдает.

– Он, кажется, теряет свою власть.

– С чего ты это решил?

– Он сказал, что за последнее время его дважды пытались убить, его же человек украл у него женщин.

– Что-то ещё?

– Надо подумать.

– Обращай внимание не только на то, что говорит твой противник, но и на то, чего он не говорит. Это куда более важно. Ты прав, он теряет свою власть. Его авторитет уже не столь несокрушим. Возле него стоит мальчишка, который точно не из тюрьмы. Это видно. Гарсия самоуверен, что в общих чертах неплохо. Но он не настолько умен как думает, это уже нехорошо. Для него. Всего за один разговор он потерял несколько человек, не получил от нас ничего и потрепал своё эго. Он сидел на кресле, почему?

Пьер чувствует себя на экзамене. Сейчас ему куда более страшно, чем было на заводе около часа назад.

– Не знаю, может хотел покрасоваться или…

– Нет. Сначала я тоже так подумал, но в момент разговора Гарсия несколько раз клал руку себе на живот. Он ранен.

Закари поворачивается к Пьеру и смотрит ледяным взглядом.

– Учись подмечать всё. У меня для тебя задание. Собери группу из пяти человек, из тех, с кем ты занимаешься с Рэнли. Это будет твоя команда. Завтра я хочу видеть тех, кого ты выберешь.

Пьера разрывает желание задать мистеру Келлеру множество вопросов, но он не делает этого.

– Хорошо, – отвечает парень.

Мужчины возвращаются по тоннелю, Зак бросает взгляд на фанатиков, и снова среди них не видит ни одной женщины. В один день они словно все пропали. Ни женщин, ни детей. Только мужчины в странных балахонах.

На рассвете Зак снова покидает девятку, под снежной бурей он едет на кладбище, на очередной молчаливый разговор в склепе.

Глава девятая

Стучу в дверь и не дожидаясь ответа вхожу в комнату, где расположилась Лекса. Сестра сидит на кровати, у её ног скомканное одеяло, подушка вообще валяется на полу. Тихо прикрываю дверь и глубоко вдохнув прохожу дальше. Лекса рассматривает свои руки, словно они ей вовсе не принадлежат. Она хмурит брови и поворачивает кисти то ладонями вверх, то вниз.

– Лекса, нам нужно поговорить.

Сестра поворачивается ко мне, и я вижу, что порезы, которые я заметила на её лице в школе, полностью пропали. Вакцина Лейзенберга – чудо. Не перестаю этому удивляться, и исцеление Лексы является лишним доказательством – ради этого лекарства люди пойдут на многое.

– Ты узнала где Доми? – спрашивает Лекса.

Отрицательно качаю головой, плечи сестры тут же опускаются под гнётом ответа. Сажусь на стул в метре от кровати и надеюсь, что сейчас нам не придётся говорить о Доми и том, что же в итоге с ним произошло.

В голове проносится наш шаткий мир с Зейном, которого мы достигли буквально час назад.

– Лекс, нам нужно уехать. Как только стихнет метель, отправимся дальше.

Сестра наконец-то прекращает рассматривать руки и переводит взгляд на меня.

– Куда дальше?

Если б я только знала. У меня нет дальнейшего распределения моих действий, только бег. Вечный бег от Закари Келлера – таков мой план на оставшуюся жизнь.

– Не знаю, – честно признаюсь я и сжимаю пальцами переносицу. – Просто дальше.

– Можем остаться здесь, – предлагает сестра.

Поднимаю на неё тяжелый взгляд.

– Не можем. Я перешла дорогу очень влиятельному человеку, у него есть ресурсы и люди, чтобы найти меня. И убить.

Лекса хмурится ещё сильнее и шёпотом спрашивает:

– Что ты сделала?

Мысли в одно мгновение уносят меня в тот день. Я не хочу вспоминать это, не желаю думать о НЁМ, но мозгу не нужно моё разрешение, он в красках рисует всё, что я так рьяно пытаюсь забыть.

– Украла кое-что.

Лекса округляет глаза, словно я сказала какую-то глупость. Воровство с приходом тумана перестало быть