закончился вчерашний вечер, но голова гудела, во рту пересохло. Видимо, он не ограничился одной бутылкой вина.

Андрей спустил ноги на прохладный паркет. Он даже не раздевался — наверно, просто отрубился на диване.

Он все же встал и огляделся — никого. А на чем они остановились?

— Боже, больше никогда не буду столько пить, — прошептал он сам себе под нос. Умывшись холодной водой, он почувствовал себя немного лучше.

— Надо лечь…

Он вернулся обратно к дивану и плюхнулся. От резких движений застучало в висках. Голова была такой тяжелой, будто сила притяжения действовала на нее сильнее, чем на остальное тело. Он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.

— Никогда не буду пить…

— Я на это надеюсь.

Андрей вздрогнул. Дарина стояла в дверях зала, скрестив руки на груди.

— Ты была тут?

— Угу.

— Что вчера вообще было? Я ничего не помню.

Дарина вздохнула и подошла ближе.

— Да ничего, — ответила она после паузы. — Раз ты уже пришел в себя, я пойду.

Она на секунду застыла, но потом повернулась и вышла в коридор.

Он слышал, как она обувается, берет сумку, звенит ключами. Дверь захлопнулась.

Андрей так и остался сидеть. Внутри было тревожное чувство — должен ли он был ее остановить? Может, они пришли к какому-то решению вчера? Может, но признавался в любви? А сейчас сидит и не в состоянии даже встать с этого чертового дивана.

Он сделал усилие над собой и вышел в коридор. Она на самом деле ушла — ее ключи лежали на тумбочке возле двери.

***

Дарина вжала педаль газа в пол и смотрела прямо перед собой. Она не видела машины сбоку, только открытую кольцевую дорогу. Даже утреннее солнце не слепило — она просто ничего не замечала. 120… 130… 150 км/ч. Она уже не плакала, внутри будто что-то лопнуло — а теперь пусто.

— Андрей, я не уйду. Я не могу вот так оставить все и даже не попытаться вернуть тебя.

Он сидел напротив. Они уже выпили первую бутылку вина. На самом деле, она была уверена, что к этому моменту он уже сдастся. Но он держался. Хладнокровно, равнодушно. Она всячески пыталась сохранить улыбку, но каждый раз, натыкаясь на его безразличный взгляд, чувствовала себя слабее и слабее.

— Сиди, если хочешь. Я пошел спать.

— Стой! Мы еще не… — она судорожно стала искать причину продолжения разговора, но было тяжело расположить его к себе. Она и забыла, каким может быть Андрей.

— Что? Я уже сказал, мне не интересно.

— Да брось! Неужели, ты разлюбил меня за пару недель? — Дарина тоже встала. Ей казалось, что лучше поговорить начистоту.

— Нет.

Она не думала, что будет так легко! Она улыбнулась, почувствовав тепло внутри.

— Ну, тогда давай просто забудем и продолжим наши отношения, — сказала она и обняла его за талию. Он медленно поднял руки, положил их на ее и… убрал.

— Нет.

— Нет? — в изумлении переспросила Дарина.

— Нет, — спокойно повторил в третий раз он и слегка оттолкнул ее.

— Ничего не понимаю. Почему?

— Потому что мне надоело. Знаешь, любовь не самое главное в этой жизни. Душевное равновесие — вот это важнее.

— А как же счастье? — попыталась она.

— А я был с тобой счастлив? — этот вопрос она точно не ждала.

— Мне казалось, что да…

— Интересно, когда? Может, когда ты металась между мной и моим сыном? Или может три года назад, когда мой сын каждую ночь оставался у тебя?

— Андрей, прошу… мы же решили, что оставим эту тему…

— Tы ее три года не оставляла, а я должен это сделать за миг? Ты три года то подпускала к себе, морочила мне голову, а потом давала такой пинок под зад, что я мог улететь в Америку без визы. А тут вдруг ты решила, что мы можем отпустить ситуацию. Ты! А я должен снова согласиться?

— Я не знаю, что и сказать, — тихо призналась она. — Наверно, ты прав. Мне так и надо. Но неужели месть сильнее твоих чувств ко мне?

— Месть? О чем ты? Я просто наконец вылечился. Ты была вирусом, которая сожрала моего сына, меня, мою семью. А теперь я вылечился. Это не месть, Дарина, это просто жизнь.

Через минуту ее не было в квартире.

Дарина прокрутила снова этот разговор в своей голове. Воспоминания о прошлой ночи немного привели ее в чувства, она ослабила ногу — спидометр показал 100 км/ч.

Он не хочет, он передумал. Ему не нужны такие проблемные отношения.

Она обхватила руль двумя руками так сильно, что побелели косточки пальцев.

А ей он нужен. И она сделает все, чтобы его вернуть!

Обдумывая план своих действий, Дарина вдруг заметила мотоциклиста, который пытался ее подрезать. Она дала немного вправо, пропуская гонщика, но он не торопился обгонять. Это такая игра?

***

— Олеся, там опять тебе цветы прислал тот щегол.

Она убрала книжку на подлокотник большого кресла в зале и медленно встала. Мало того, что отец в среду днем дома, так ещё и Максим прислал цветы. Снова. Она была уверена, что после той встречи он остановится.

— Можно я тебя провожу? — спросил в тот вечер Максим.

— До машины? — с усмешкой спросила она.

— Пусть до машины.

Эти 5 метров от входа в ресторан до машины они шли молча.

— Ну, вот. Пришли, — с улыбкой отметила она.

— Возвращайся ко мне! — выпалил он. — Пожалуйста! Я не могу без тебя спать. Я не могу сосредоточиться ни на чем. Ты мне нужна. Возвращайся!

Олеся быстро задышала. Она же этого ждала? Представляла каждую ночь, как он вот так на парковке, на улице, у ее дома — не важно где — скажет ей то, что она так хотела услышать.

И она уйдёт. Да, она скажет: «Слишком поздно, Максим, слишком поздно» драматическим голосом и уйдёт. В данном случае сядет в машину и уедет. Эффектно, как в кино.

Но язык не торопился произносить эти слова. А сердце… оно было где-то в районе коленок… Голова кружилась, мысли сбивались в кучу.

— Я обещаю, у нас все будет хорошо. Я постараюсь сделать тебя счастливой.

Он сделал шаг и оказался на предательски близком расстоянии. Она чувствовала его запах, слышала его дыхание, следила за взмахом ресниц. Он нагнулся ещё ближе и уже коснулся губами ее губ…

— Нет, — еле слышно произнесла она. — Нет. Не сделаешь.

— Сделаю! Я исправлюсь! Я уже освободил эти выходные, я забронировал нам отель в Лондоне. Ты же так хотела туда попасть!

Она медленно покачала головой.

— Ты ведь был уверен, что