– Для меня большая неожиданность, что он не оставил завещания, – продолжила Мэдди. – Мне жаль тебя и твоих детей, но у меня нет ни пенни из его денег! И, если это как-то поможет тебе успокоиться, у меня сейчас тоже проблемы с финансами. Мне сократили офисные дни, так что я тоже буду вынуждена потуже затянуть пояс.

Фиби, которая по-прежнему держала мать за руку, принялась прыгать на месте.

– Но ты не надела пояс, мамочка! Что ты станешь затягивать?

Виктория вдруг ощутила жалость к этой одинокой женщине и ее маленькой, хорошенькой дочке, которая так похожа на Саломею. До сих пор она ни к кому не испытывала ненависти. Не любила, возможно, но не ненавидела. А потом она мыслями вернулась к своим детям, и ее жалость исчезла.

– Что ж, похоже, мы в одной лодке, – отрезала она и, развернувшись на каблуках, быстро направилась вверх по улице. Она чувствовала, что Мэдди и малышка смотрят ей вслед.

Виктория прошла несколько кварталов, не разбирая дороги, а затем резко остановилась – ноги у нее дрожали. Теперь, когда Мэдди и Фиби остались далеко позади, злость и нервозность испарились, и она поняла, что силы оставили ее. Несколько минут Виктория стояла, прислонившись к ограждению чьего-то сада, думая о том, что не знает, где находится станция метро, но ее это почти не волновало. В голове она снова и снова прокручивала то, что сейчас произошло, и один момент особо тревожил ее: испуганное лицо девочки, так похожей на ее дочь и жмущейся к своей матери.

Старый полосатый кот расположился на асфальте рядом с Викторией и принялся тереться о ее ноги и грустно мяукать. Она обрадовалась поводу отвлечься и, взяв кота на руки, принялась гладить его.

– Вот так, вот так, – твердила Виктория, почти не замечая соленых слез, бежавших у нее по щекам. – Я все сделала правильно. Мне нужно было это выяснить. – Через несколько мгновений кот выпрыгнул у нее из рук, перескочил через стену и скрылся из виду.

Виктория склонна была верить Мэдди. Она ведь не могла разорвать чек на большую сумму только для того, чтобы доказать свои слова? К тому же, сказала, что сама сейчас испытывает финансовые затруднения.

А это означает, что Лео не позаботился ни о ком из трех своих женщин и детей.

Тогда остается только его жена.

Доехав по Центральной линии до станции «Лейтон», Кэт вышла и сразу повернула направо. Эта поездка пробудила в ней воспоминания о прошлом: когда-то в детстве она ездила этим маршрутом вместе с отцом. Он брал ее с собой на матчи местной футбольной команды «Лейтон ориент», которые обычно проходили в субботу днем. Отец был футбольным фанатом, и его энтузиазм передавался Кэт – она кричала и поддерживала игроков, даже когда не понимала, что происходит на поле.

Мама обычно готовила им сандвичи и заворачивала в фольгу куски домашнего пирога. Они устраивали мини-пикник перед матчем в Коронейшн-Гарденс. Иногда там стояла жуткая вонь, потому что рядом находилась мусорная свалка, но Кэт не имела ничего против.

Она помнила черный забор вокруг парка и цветочные клумбы, летом и осенью заполненные яркими цветами. Дожевав сандвич, весело сбегала по тропинке к маленькому прудику, где бросала корки огромным золотым рыбам, которые всплывали из мутной воды и смотрели на нее круглыми стеклянными глазами, широко открыв рты.

Парк был небольшой, но тогда он казался ей огромным и полным интересных мест, где можно было спрятаться: за деревьями или под живой изгородью. А отец, широко улыбаясь, притворялся великаном и искал ее. Кэт сжала зубы и уставилась на свои ботинки от «Доктор Мартенс», избегая смотреть на магазины и стараясь не встретиться ни с кем взглядом.

Джарвис жил всего в пяти минутах ходьбы от метро на узкой односторонней улице, по сторонам которой тянулись ряды обветшалых домов. Кэт подняла голову, только когда свернула с главной улицы. Большинство неухоженных лужаек около домов были заставлены мусорными контейнерами на колесах, почти все окна плотно зашторены, хотя еще не стемнело. Она подошла к двери – звонка на ней не было – и постучала. Послышались шаги, и вот уже Джарвис разглядывал ее с высоты своих шести футов трех дюймов, и его лицо расплывалось в улыбке.

– Ты пришла! – воскликнул он и пригладил торчащие волосы. – А я сомневался.

Кэт зашла в узкую прихожую.

– Я же сказала, что приду, если смогу. Как дела? – Она знала, что прослушивание на роль еврея из Нью-Йорка состоится завтра.

В квартире витал слабый запах чего-то жареного, и у нее свело желудок – ничего страшного, она скоро к этому привыкнет. Кэт начала стаскивать с себя куртку, чувствуя облегчение от того, что в квартире тепло, а потом прошла, в гостиную, которая служила Джарвису спальней.

Он арендовал нижнюю часть дома, а наверху жил какой-то торговец. Перегородок на этаже не было, так что Джарвис обитал в длинной прямоугольной комнате. На стенах – обои скучного серого цвета с грязным голубым бордюром в середине по всему периметру комнаты.

Двуспальная кровать Джарвиса стояла справа под окном, выходившим на забетонированный задний двор. Еще в комнате было три коричневых кресла и телевизор. На кровать поверх постельных принадлежностей было наброшено красно-золотое индийское покрывало со слонами и колоннами. «Чтобы превратить ее в софу», – догадалась Кэт. Около одной из стен стоял небольшой белый платяной шкаф, а в углу – гитара. К стене были приклеены два черно-белых плаката с изображением молодых сэра Лоренса Оливье и Дэвида Нивена.

Для места, где жил мужчина, здесь было на удивление чисто и, несмотря на старую мебель, вполне уютно. Кэт бывала здесь раньше, но уже около года, пока встречалась с Лео, не заглядывала в гости к другу.

– Давай я возьму твою куртку. Будешь что-нибудь пить? – поинтересовался Джарвис с сильным ирландским акцентом. – Могу предложить пиво или вино. Что хочешь?

Кэт протянула ему парку. Она была закутана головы до ног, а Джарвис – босиком, в черной футболке и джинсах. Кэт обратила внимание на его руки, покрытые тонкими черными волосами, с внушительными бицепсами. Наверное, он очень силен.

– Спасибо, я буду пиво. – Кэт не собиралась пить, но ей не хотелось обижать друга. Она потрогала один из его бицепсов. – Ты занимался в последнее время?

Джарвис усмехнулся:

– Нет, просто ты постоянно видишь меня в том полосатом джемпере.

Так и есть. В магазине было очень холодно, и все они одевались на работу как можно теплее и даже летом не снимали свитера. Они закурили и сели.

– Хочешь, я проверю твой текст? – предложила Кэт.

Джарвис потянулся за сценарием, который лежал на полу рядом с ним.

– По-моему, у меня получается говорить с нужным акцентом, но, боюсь, вскоре я о нем забываю. И еще я ужасно нервничаю. Такое ощущение, будто у меня есть шанс.

Кэт ободряюще улыбнулась и посмотрела на сценарий.

– Откуда начинать?

Джарвис ткнул пальцем в середину страницы.