— Такой совет как раз по мне!

Вот и это тоже нравилось Деминику в Сьерре: она не оглядывалась, не предавалась бесплодным размышлениям. Она наслаждалась сегодняшним днем и старалась, чтобы и все остальные получали от своей жизни столько же радости, как и она.

Как-то за завтраком Сьерра сообщила Доминику, что приедет домой поздно.

— Свидание горит? — полюбопытствовал Доминик, прежде чем успел остановиться и подумать.

Сьерра в изумлении моргнула, а потом затрясла головой.

— Я обещала Марии, что посижу с малышами. Они с Рисом хотят поехать куда-нибудь поужинать. Им так редко удается выкроить время для себя.

— Ну да, конечно, — пробормотал Доминик, чувствуя себя полным идиотом. Ему и в голову не приходило, как это хлопотно: быть родителями близнецов.

Хорошо, что она сегодня занимается малышами, говорил себе Доминик вернувшись домой. Много лет он прекрасно обходился без Сьерры. Обойдется и сейчас. Но то и дело у него мелькала мысль: а не позвонить ли ей?

— Может, привезти тебе что-нибудь на ужин? — спросил он, когда Сьерра взяла трубку.

— А у тебя есть время? — удивилась она.

— У меня есть аппетит, — грубовато заметил Доминик, — и я поел бы вместе с тобой.

— Ладно, когда ты так любезно меня об этом просишь, я просто не могу отказаться, — сказала Сьерра. Но она не так уж и сильно иронизировала, а скорее поддразнивала, и Доминику стало стыдно за свою несдержанность.

Он заехал в бирманский ресторанчик рядом с домом Риса, а добравшись до места, обнаружил, что Сьерра уже приготовила все для пикника в саду на заднем дворе.

После того как они поели, Сьерра улеглась в шезлонг и принялась раскачивать маленькую Лизи, сидевшую у нее на бедре. Девочка смеялась и гукала, и Сьерра тоже смеялась.

Она казалась такой счастливой, когда играла с Лизи, — просто воплощение материнства. Они терлись носами и снова смеялись. Потом Сьерра стала чмокать племянницу в мягкий животик, и та совсем зашлась от удовольствия.

Сьерра явно умела обращаться с детьми, и Доминик вдруг подумал: а не возникала ли у нее мысль, завести своих собственных?

Они ни разу не говорили о детях. Они вообще мало разговаривали.

Он подкатил мячик к Стивену, который сидел на полу и колотил по нему ложкой. Мальчишка стукнул ложкой по мячу, и тот откатился немного назад.

— Ух ты! Какой удар! Стивену точно прямой путь в бейсбол, — усмехнулась Сьерра.

Доминик тоже не смог удержаться от ухмылки.

— А то, как же. Все мужчины в семье Вулфов отличные игроки в бейсбол.

— И ты тоже? — Сьерра приподняла брови.

— Ну конечно, — немного задетый, отвечал Доминик. — В старших классах я был питчером в полуфинале чемпионата штата. Мы тогда выиграли, — добавил он и был несказанно польщен, увидев, что Сьерру впечатлили его слова.

— А в колледже? Ты играл?

— Нет. Времени не хватало. Я тогда уже начал работать на фирму, к тому же проходил курс по бухгалтерии и коммуникационным технологиям. Бейсбол — это ведь просто игра, и папа решил, что мне пора вырасти.

— Папе надо было заниматься собственными делами, — пробормотала Сьерра.

Эта предательская мысль частенько мелькала и у Доминика, но он ни разу не высказал ее вслух.

— Отец построил эту фирму своими, потом и кровью. Работал как черт. И мы тоже вложили в нее силы и душу.

— Я и не хотела сказать, что ваши труды того не стоили, — мягко заметила Сьерра. — Просто жалко, что ты не мог играть в бейсбол тогда, когда тебе этого хотелось.

— Нам не всегда удается получить желаемое, — грубовато проговорил Доминик.

— Не всегда, — согласилась Сьерра, покачивая Лизи. — Только ведь сначала надо решить, стоит ли за это бороться.

Ее слова, словно впечатались в сознание Доминика. Они звучали у него в голове весь остаток вечера и еще много дней спустя. Раньше он четко знал, чего хочет: заниматься своим делом, и чтобы родители не докучали ему своей опекой, и чтобы жена знала свое место — а ее место было в его постели. Но чем больше времени он проводил со Сьеррой, тем меньше уверенности у него оставалось.

Доминику нравилось ее присутствие — в постели, или вне ее. Ему нравилось приходить вечером домой и ужинать вместе, а иногда даже готовить для Сьерры. Ему нравилось присматривать вместе с ней за детьми Марии и Риса.

После того как они поели, он мог вернуться домой. Но не вернулся. По телевизору шел матч — играли «Янки», — и Доминик даже начал его смотреть, пока Сьерра грела бутылочки со смесью и готовила близнецов ко сну. Но потом Сьерра возникла рядом, вручив ему Стивена и бутылочку, и велела покормить его.

— Что? Я? — Доминик испытал чувство, весьма близкое к панике, и попытался отдать малыша обратно Сьерре.

Но та решительно покачала головой.

— У меня всего две руки, и я собираюсь покормить Лизи. Расслабься. Ты же его дядя, и он тебя любит.

Доминик мало, что смыслил в любви. Он даже не был особенно уверен, что верит в любовь. Но как не растаять при виде беспомощного малыша? Доминик погладил согнутым пальцем щечку Стивена, потом поднял взгляд и совсем смутился, увидев, что Сьерра наблюдает за ним.

Но она улыбнулась. Это была теплая улыбка. Нежная. Доверительная. Такой же мягкий, умиротворенный взгляд был у нее после того, как они занимались любовью. Словно у них была общая тайна. Доминик попытался ожесточить свое сердце, изгнать из него подобные сантименты. Чувства — это не для него…

Так какого черта он здесь делает?

Ей и раньше казалось, что она любит Доминика. Но, то чувство не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала теперь. Каждый день Сьерра находила в нем все больше качеств, которыми стоило восхищаться, которые стоило ценить. И любить.

Чем больше Сьерра узнавала, тем, большего она хотела от Доминика. Он был нужен ей весь, целиком.

И все-таки странно, как меняемся мы и мир вокруг.

Ее первое впечатление от Доминика — богатый, надменный, смотрящий сверху вниз на остальных людей с высоты своего пятьдесят третьего этажа. Она тогда исполнилась решимости сбить с него спесь. Он был удивлен, а потом и заинтригован подобным к себе отношением.

Образно говоря, они препоясали чресла и встали наизготовку. Сначала вызвали друг друга на словесный бой, а потом — на сражение в постели. И Сьерра поняла, что встретила, себе ровню.

Ей это понравилось. Понравились его решительность, его энергичность, его поглощенность работой. Она была очарована его сухим чувством юмора, острым умом. Ей пришлось по душе, как он обращался со Стивеном и Лизи — он был нежен и заботлив с ними.

Сьерра ненавидела Доминика за то, что он совершенно не желает ответить ей взаимностью, что ценит ее только как украшение своей спальни. Она решила переубедить его. И, самое главное, Сьерра искренне верила, что это возможно. Ведь он приезжал, чтобы помочь ей присмотреть за малышами, не так ли?