class="a">19. В случае реальной войны их пуски будут происходить за пределами радиуса действия карательной авианосной авиации, что сведет авианосные боевые группы к набору целей различного размера и престижа.

По крайней мере, некоторые в ВМС США не забывают о развивающейся ситуации. Как предупреждает доктор Шнайдер:

Военно–морской флот США, вероятно, будет сталкиваться с противокорабельной угрозой со стороны "Бэкфайра" ещё 20 лет. Ракеты наземного поражения, о которых мы в настоящее время знаем, не станут концом российских разработок в этой области ведения боевых действий. Прежде чем "Бэкфайр" будет снят с вооружения и заменён тяжелым бомбардировщиком–невидимкой Пак ДА, на вооружение поступят ещё более совершенные ракеты, в том числе с большей скрытностью и гиперзвуковыми скоростями.20

Хотя призывы различных кругов оборонного ведомства США разработать эффективные средства противодействия этой угрозе вполне естественны, крайне маловероятно, что такие практические, то есть эффективные, решения будут найдены в ближайшее время. Попытки перетасовать существующее наследие, даже самые передовые системы и тактику их использования, не дают решения, которое, несомненно, будет найдено только в области новых физических принципов, заложенных в будущие системы вооружения.

Однако эта реальность очень медленно осознается большинством политиков США, которым, по большей части, не хватает необходимого инструментария для понимания разворачивающейся геостратегической реальности, в которой настоящая революция в военном деле — не в последнюю очередь за счет массированного развертывания оперативно–тактических и стратегических систем, таких как система Авангард с боеспособностью M = 27 — резко ухудшила всегда раздутый военный потенциал АМЕРИКИ и продолжает пересматривать геополитический статус США, отдаляя их от самопровозглашенной гегемонии. Более того, такое оружие обеспечивает гарантированный ответный удар по самим США не только в их ядерных вариантах, но и, что наиболее важно, в обычных боевых действиях. Даже существующие российские и, в меньшей степени, китайские средства ядерного сдерживания способны преодолеть существующие американские системы противоракетной обороны и уничтожить Соединенные Штаты. Но возможность нанести обычный удар имеет свои собственные большие стратегические преимущества, поскольку это добавляет ещё одну возможную обычную фазу, за исключением эскалации до ядерного порога в случае войны. Эта фаза имеет значение. Даже несмотря на заявление о растущей зависимости США от ядерного оружия в своем NPR за 2018 год (Обзор ядерной политики), ясно, что если стороны конфликта являются рациональными субъектами, они будут пытаться избегать ядерной конфронтации до последнего, как показали недавние столкновения между Индией и Пакистаном — несмотря на воинственную риторику и столкновения с применением обычных вооружений, оба ядерных государства в конце концов решили пойти на деэскалацию. Другими словами, в конце концов, они вели себя как рациональные субъекты. Но современные Соединенные Штаты не являются рациональным действующим лицом, не в последнюю очередь из–за необоснованного, фактически параноидального страха американских элит, что сами Соединенные Штаты могут подвергнуться нападению. Но необходимо признать решающее различие между ядерным, даже если ограниченным, ударом по собственно США и обычным ударом.

Именно покойный Ричард Пайпс распознал определяющую черту отношения американцев к войне, когда отметил, что:

Крайняя уверенность в технологическом превосходстве, характерная для ведения войны США, является обратной стороной чрезвычайной чувствительности Америки к собственным потерям; то же самое относится и к безразличию к потерям, нанесённым врагу.21

Учитывая глубоко травмирующую реакцию американцев на атаку 911‑го, которая, несмотря на её впечатляюще ужасные визуальные эффекты, не была значимой в военном отношении, в отличие от атаки на Перл–Харбор, где была потоплена или повреждена значительная часть Тихоокеанского флота США, при этом погибло 2403 человека, большинство из которых были военнослужащими США, само представление о том, что американская земля подверглась нападению не каких–то террористов, использующих гражданские самолеты, или ядерной катастрофе, а скорее обычному оружию, просто находится за пределами эмоционального понимания большинства американцев. Истина, однако, очень проста — логика, стоящая за понятием обычных ударов по территории США, заключается в противодействии силе, а не в противодействии ценности. Современное обычное высокоточное оружие может оказывать воздействие, равное или превосходящее воздействие ядерного оружия — и без ядерных последствий. Хорошо известно, что киоск с хот–догами в Пентагоне сейчас демонтирован, а его новая столовая в центре геометрического центра здания Пентагона называется Café Ground Zero по простой причине — ходили слухи, что СССР выпустил по меньшей мере две ракеты, нацеленные на внутренний двор Пентагона.22

Не нужно быть академиком, чтобы иметь приблизительное представление о том, что может сделать MIRV мощностью в одну мегатонну не только для Пентагона, не говоря уже о его знаменитой закусочной, но и для его окрестностей в округе Арлингтон и округе Колумбия. Независимо от постоянно растущей точности ядерных боеголовок, удар по Пентагону, каким бы номинальным ни был ответный удар, приведет к массовым жертвам среди гражданского населения и катастрофическим разрушениям. То есть до тех пор, пока эффективность и точность гиперзвукового оружия не достигли того уровня, который позволяет нам говорить о реальном противодействии, когда гиперзвуковое оружие большой дальности имеет точность в метрах и действительно является хирургическим, поскольку способно ограничивать поражение только обозначенной целью и её непосредственной близостью. Это новая парадигма, с которой сталкиваются Соединенные Штаты, которые десятилетиями привыкли думать о себе как о единственной державе, способной на высокоточные обычные удары, одновременно пытаясь преувеличить значение войны в Персидском заливе, чтобы повлиять на ядерную позицию России в 1990‑х и 2000‑х годах — несмотря на хорошо документированные аргументы российской стороны о том, что такая война не может использоваться в качестве стандарта для оценки характера современной войны.23 Это была правильная оценка с российской стороны, особенно учитывая крайне неосведомлённую американскую позицию о том, что у России не было автономного высокоточного оружия, несмотря на то, что СССР / Россия Соединенные Штаты уже лидировали в технологиях управляемых ракет с помощью различных морских противокорабельных ракет, которые, по определению, были автономным высокоточным оружием.

Хотя гиперзвуковое оружие способно доставлять ядерную боевую нагрузку к цели, именно его обычные свойства создают своего рода стратегическую двусмысленность, которая в данном случае выгодна России — это простая истина, что два эффективных вида оружия в арсенале лучше, чем одно. Наличие большего количества необязательных этапов эскалации приводит к контролю эскалации до ядерного порога и, таким образом, обеспечивает большую стратегическую гибкость, имеющую решающее значение для полного предотвращения обмена ядерными ударами, не говоря уже о том факте, что гиперзвуковое оружие является эффективным обычным стратегическим средством сдерживания и разрушения. Классические претензии ВМС США на контроль над морем в зонах развертывания такого оружия становятся бессмысленными, поскольку единственной силой, способной повлиять на оперативный и стратегический баланс в открытом море,