На палубе находилось три тролля, которые, скучившись вместе, тоже пялились на развалины. Они издавали какие-то свои звуки, которые напоминали Мэгги тихое пение какого-то усложненного варианта погребального гимна «Пребудь со мной».

На это совещание Мэгги собрала всю береговую группу, которую планировала отправить в город. Возглавить ее она намеревалась лично. Ву Юэ-Сай тоже была здесь – в знак межкультурной дружбы с Китаем. Мэгги никогда не встречалась с биглями сама, зато Джо Маккензи, ее главный врач, обладал определенными навыками: после Йеллоустоуна он провел здесь некоторое время, участвуя в биокультурной миссии, о которой почти ничего ей не рассказывал.

Ву, казалось, была всецело охвачена любопытством, ее переполняло честное рвение. Мак, напротив, радостью не лучился и смотрел на город волком, чуть ли не враждебно.

– Эй, – Мэгги дотронулась до его плеча, – все хорошо?

– Не понимаю, почему ты хочешь, чтобы я тоже в этом участвовал?

– Потому что ты здесь работал. Хоть и ничего мне об этом не рассказывал.

Он не смотрел на нее.

– Я тогда тут достаточно повидал. Слушай, вот зачем мы остановились? Мы же идем гораздо дальше. Если бы Льюис и Кларк просидели в чикагском баре, прежде чем…

– Но мы не Льюис и Кларк. У наших миссий разные цели. Сама увидишь.

Хемингуэй уже показывал карту мира – с изображением конкретно этой планеты. Мэгги видела, что положение материков здесь не слишком отличалось от Базовой Земли, но они находились не совсем на своих местах, казались увеличенными и даже кое-где слившимися – например, Австралия соединялась с Юго-Восточной Азией толстым перешейком, а Берингов пролив был закрыт. В сердце каждого из континентов желтели пятна пустынь. Океаны выглядели меньше обычного, и даже полярные шапки потеряли в площади.

– Ряд климатологов называют эти миры Венерианскими или Паравенерианскими, – сообщил Джерри Хемингуэй. – Это все из-за воды. Базовая Земля и Венера находятся на разных концах шкалы возможного содержания воды на планетах такого типа. На нашей Земле воды, конечно, много – в океанах, в воздухе, в разных состояниях в мантии. Венера, возможно, тоже когда-то была такой, но затем, довольно скоро, лишилась своей воды. А мир вроде этого лежит где-то посередине шкалы между ними двумя – он значительно суше Земли, но не такой сухой, как Венера. Здесь есть жизнь, даже сложная и даже разумная, но очень малочисленная и изолированная. Ранние исследователи Долгой Земли, в том числе первая миссия Валиенте, упустили из виду это исключение. И его обитателей. Да и вы упустите, если не задержитесь, чтобы изучить всю планету целиком.

Юэ-Сай покачала головой:

– Мы всегда торопимся, когда путешествуем по Долгой Земле. Так мы и на «Чжэнь Хэ» летали. И на этом чудесном судне так будет! Кому-то интересно, что при этом упускается, но ведь на все это просто нет времени. Столько миров, столько чудес…

– Всего пять лет назад была открыта эта местная разумная культура, – проговорил Хемингуэй. – С тех пор, даже несмотря на Йеллоустоунский кризис, международный консорциум университетов финансировал наблюдательные станции и привлекал специалистов – культурологов, лингвистов… Одну из таких баз вы и видите внизу. И мы связывались с местными. – Он сменил вкладку, и на его планшете засветилась россыпь точек, разбросанных по краям материков, а также вдоль крупнейших рек. – Здесь отмечены основные общины, которые нам удалось обнаружить на данный момент. Большинство из них невелики, но густо заселены. Это, вероятно, обусловлено биологией биглей – им больше по душе жить сплоченными группами. Но они поддерживают связь между общинами и даже ведут торговлю на разных материках.

– И войны, – кисло добавил Мак. – Они и воюют материками.

– Да, войны. Мы несколько изучили их политическую обстановку. Бигли группируются в стаи, примерно соответствующие нашим государствам – или, возможно, расам. Североамериканской стаей руководит Мать, как они ее называют; она живет на западном побережье, недалеко от залива Сан-Франциско. Есть тут и местные… эм-м… вотчины, каждой из которых управляет Дочь или Внучка Матери. То есть, как видите, здесь установлен матриархат. Мужчины служат воинами, рабочими… партнерами для размножения. Они второстепенны. Хотя разницы в интеллекте у представителей разных полов мы не обнаружили. И да, они ведут просто опустошительные войны. Насколько мы можем сказать исходя из первичных раскопок и сведений местных об их истории, войны здесь проходят цикличным образом. Например, война сопровождается эпидемиями и голодом, которые приводят к падению численности населения, но, когда она восстанавливается, начинается новая война. Большинство различных распрей происходит внутри отдельных Стай. К ним чаще всего приводит желание Внучек сместить Дочерей или желание Дочерей сместить Мать. Межстайные войны, судя по всему, менее распространены. Но может захлестнуть и целый материк – черт, да и всю планету, насколько нам известно. Когда все стихает, они просто отстраивают все заново, на тех же местах, прямо поверх дымящихся руин. Последняя война, первая с тех пор, как за ними стали наблюдать люди, судя по всему, оказалась одной из самых тяжелых.

Мэгги ожидала, что Мак как-нибудь выскажется по этому поводу. Но он лишь продолжил смотреть в окно.

– Наверное, ты это уже видел, – тихо проговорила она. – У всех, кто присутствует на этом корабле, есть от меня секреты. У тебя тоже, Мак?

Он по-прежнему молчал. Она отвернулась, чувствуя смутную боль.

– Спасибо, Джерри, – объявила она. – Что ж, ребята, как видите, нам пора приступать к миссии. Так что спускайтесь и беритесь за дело.

Они высадились неподалеку от скопления палаток местных исследователей.

Там их уже поджидал руководитель экспедиции – австралиец по имени Бен Мортон, который был Маку знаком – он не смог скрыть этого от Мэгги. Этот мужчина, солидного возраста, с затравленным взглядом, едва узнал Мака, прежде чем предложить им проехаться на единственном имеющемся здесь транспорте в город биглей – Глаз Охотника.

Они ехали по неровной дороге мимо зарослей низких корявых деревьев, похожих на папоротники, и полей, грубо размежеванных беспорядочными каменными стенами. Нечто напоминавшее траву было объедено животными – не овцами, не коровами, не козами, но кем-то, похожим на жирных оленей, и какими-то мясистыми нелетающими птицами. За некоторыми полями ухаживали рабочие – они ходили прямо, на двух ногах, с посохами в руках, закутанные в лохмотья. Мэгги не могла хорошо их разглядеть – было слишком далеко. На первый взгляд они были похожи на людей – все-таки люди бывали разного телосложения. Но стоило взглянуть на этих рабочих еще раз – и становилось заметно, что они, совсем чуть-чуть, неуловимо, ходили не так уж прямо, головы у них оказывались слишком крупными, талии – слишком низкими, а глаза – расставленными слишком широко.

Ее спутники тоже разглядывали все это; Хемингуэй сидел в нервном молчании; Мак яростно сверкал глазами. У Мэгги росла уверенность, что он скрывал он нее что-то особенное, касающееся его пребывания здесь.