— Кашу будете?

— Да. Я в восторге от ваших завтраков, Мари. Сама я каши варить совершенно не умею, всегда обходилась бутербродами.

— Это вы мне льстите, потому что хотите извиниться за утку, — нахмурила брови Мариэлла. — Так, а тут у нас что?

Она обнаружила в раковине ковшик и два стакана. Два. Вот уж улика так улика! Эх, не быть ни Анне, ни Югору преступниками!

Экономка нахмурилась, а потом полезла в мусорный ящик, откуда брезгливо извлекла пустую бутылку из-под розового вина.

— Вы это пили?

— Ну…

— Здесь был самогон. Я в нем вымачиваю сухофрукты для фруктовых кексов, — мрачно сообщила Мариэлла.

Анна попыталась сделать виноватый вид, но у нее, кажется, не получилось.

— Итак, пояса от халата два, — подвела итог экономка. — Стакана тоже два. И еще ковшик, который пахнет травами и специями. Вы пили вдвоем. Чья была идея?

— Тааннета Югора, — покаялась Анна. — Он варил мне отвар от зубной боли.

— И что, помогло?

— Отлично помогло, — заверила ее Мэррил.

— И голова не болит?

— Нисколько.

— Мэррилы… — пробормотала Мариэлла. — Вот ваша каша, тааннет. Должна признать, я вам завидую. Меня вырубает с одного глотка этого самогона…

Анна пожала плечами и с удовольствием принялась за кашу.

Тааннет Югор к завтраку не спустился, что, впрочем, никого не удивило. Он вообще обычно не завтракал.

— Скажите, а ведь Филин не был женат? — спросила Анна экономку, доедая кашу.

— Как же не был, когда был, — удивилась Сойка. — Но недолго. Не получилось у них.

— Вот как?

— Что, он не рассказывал? Не любит вспоминать. Некрасивая вышла история. Девочка от него сбежала через пару лет, оставив ему новорожденного сына.

Анна захлебнулась чаем. Вот такого она точно не ожидала!

— Вы все же имеете на него виды, — с удовлетворением заявила Мариэлла, плюхаясь на стул напротив Анны.

Мэррил только пожала плечами неопределенно. Нет, не имеет. Но уже не отрицает так рьяно вероятность такого развития событий.

— Я расскажу, потому что этот Филин все равно не раскроет своих тайн!

— Будьте так любезны, — Анна терпеть не могла сплетен, но сейчас ей были ужасно интересны секреты Югора.

— Они познакомились на горнолыжном курорте. Она была обычной, бескрылой. Красивая, молодая, яркая. Закрутился роман, Югор привез ее сюда, в замок. Они поженились довольно быстро, она забеременела, но ей было здесь скучно. Хотя Югор ни в чем девочку не ограничивал, но и не мог всегда быть рядом. Он тогда еще состоял в совете Белокрылого, часто улетал. А бескрылую жену с собой он брать не мог, к тому же разумно опасался за ее здоровье. Ну и однажды она просто сбежала. Лето было, угнала автомаг и уже потом, с нижних равнин прислала письмо о разводе и отказ от сына.

— И как давно это случилось? — полюбопытствовала Анна.

— Да уж сто пятьдесят лет как.

— То-то я не вижу тут маленьких мальчиков!

— Уж верно. Мальчик давно не маленький. Он вырос здесь, в Трех Ветрах, потом учился в Серых крыльях. Даймон был похож на мать, хоть и с крыльями. Все время куда-то мчался. Неудивительно, что едва встал на крыло — в замок Трех Ветров не вернулся. Сейчас он где-то в столице. Не то танцор, не то художник, прости, Крылатый бог. Но Югор его во всем поддерживал, не подумайте.

Анна задумчиво кивнула. Вся эта история говорила, скорее, в пользу хозяина. Значит, он хороший отец. И не такой уж закоренелый холостяк, каким хотел казаться. Впрочем, что такое — два года, особенно, спустя полтора века? Его жены, поди, уже и в живых нет. Нет, все же в такой долгой жизни есть и свои минусы. Хотя плюсов, несомненно, больше.

15-2

Анне было по-человечески жаль Филина. Сколько б лет ни прошло, а сердце — это такой орган, который, единожды разбив, потом не склеишь. Хотя, кажется, у Мэррилов вполне получалось вытеснять старую любовь новой! Но то — любовь. Она дана не каждому. Она сама любить разучилась после одного случая. А теперь и вовсе уверена не была, что любила. Так, юношеские гормональные всплески.

Как говорил Джонатана: “У нашей Анны в груди бухгалтерская книга”. Прав был братец. Теперь, устроившись в библиотеке с какой-то скучной книгой (а на самом деле наблюдая за Югором, который тихо перебирал бумаги), Анна привычно раскладывала все по полочкам.

Она здесь до весны, а то и дольше. Югор — привлекательный и свободный мужчина. Не будь Анна старовата для романов, можно было бы попробовать. А вдруг получится приятно провести время?

Хотя глупость какая. Для романа нужна эмоциональная привязанность. Самой Анне это было абсолютно не нужно, а втягивать в детские игры Югора теперь казалось жестоким.

— Югор, — на всякий случай уточнила она. — А у тебя любовницы были? Не для души, а так, для тела.

— Это намек? — тут же поднял глаза Филин. — Анна, я не собираюсь плясать под дудку Высочайшего, мы же договорились.

— Нет, я теоретически. Ведь совсем не обязательно влюбляться, да?

— Анна, — Югор чему-то быстро улыбнулся, а потом совершенно серьезно продолжил: — Мне шестьсот с лишним лет и я могу смело сказать: секс без любви или хотя бы без искры меня не интересует. Это тривиально и скучно. Я давно этим переболел.

— Понятно, ты у нас серьезный мужчина, — вздохнула Анна. — Ну нет так нет.

— Так это все же было предложение?

— Это были размышления на свободную тему. Я не собиралась с тобой спать. Я вообще ни с кем не собиралась.

— А у тебя были любовники? — неожиданно спросил Югор. — Для тела, для души?

— Нет, — спокойно ответила Анна. — Никогда. Я девственница.

Она с удовольствием наблюдала, как вытянулось его лицо и округлились глаза.

— Почему?

— Это старая история. И довольно травматичная для меня.

— У каждого в прошлом есть неприятная история, Энн. Тем более — у Мэррилов.

— Ты надо мной насмехаешься.

— Нисколько. Если хочешь, расскажи. Но я не обещаю, что посочувствую. Зная тебя, закончилось все кровавой бойней?

— Не то чтобы… Но в целом, да. —