– Не хочу показаться снобом, – начала Шэрон. – Но мы живем в таком районе, где… люди предпочитают не видеть возле себя нежелательных элементов.

– Ну, тут вы ошибаетесь, – заметил один из парней. – Ведь это и есть самое настоящее проявление снобизма.

– Ну, во-первых, – после некоторого раздумья сказала я, – насколько мне известно, чтобы переехать в богатый район, нужно иметь достаточно денег. А во-вторых, если верить вам, то получается, что люди необеспеченные непременно будут ужасными соседями. А теперь относительно вас, Сюзетт. – (Услышав свое имя она тотчас же встрепенулась и заранее улыбнулась, еще не зная, о чем пойдет речь.) – Вы совершенно правы. Я всегда жила во дворце. Но благодаря Отбору в мою жизнь вошли молодые люди из самых разных слоев общества, и они меня многому научили. Некоторые из них ходили в школу и одновременно работали, кто-то – чтобы помочь своей семье, кто-то – чтобы совершенствовать свой английский с перспективой на будущее. Да, у них было гораздо меньше возможностей, чем у меня, но они настолько хорошо пополнили мой жизненный багаж, что невозможно передать словами. Шэрон, ведь это дорогого стоит, не так ли? – поинтересовалась я, но она не ответила. – Я не могу за один день научить вас относиться к людям так, как положено. Но вы должны понять: какие бы прекрасные законы я ни издавала, они не будут работать, пока вы не научитесь проявлять доброту к своими согражданам.

Я заметила, что Марид улыбается. Да, возможно, я все сделала не так идеально, как хотелось бы, но это уже был большой шаг вперед.

Когда наше собрание наконец закончилось, я была в полуобморочном состоянии от невероятного напряжения. Два часа непрерывных разговоров, а я устала так, будто отработала полную неделю. Слава богу, мальчики из Элиты отлично поняли мое состояние и, решив меня не задерживать, поспешно откланялись. Ведь у нас впереди было еще предостаточно времени для обсуждения. Но сейчас мне не терпелось поскорее плюхнуться на диван.

Бросив взгляд на Марида, я простонала:

– Мне кажется, они не прочь все это повторить, но я категорически отказываюсь. Мне еще надо отойти от сегодняшнего, на что уйдут годы.

Марид рассмеялся:

– Вы отлично справились. Это они все сходу испортили. Но поскольку такая встреча проводилась впервые, никто толком не знал, как себя вести. Если вы захотите повторить, уверяю вас, все пройдет гораздо более гладко.

– Надеюсь, что так. – Я нервно потерла руки. – Знаешь, я все думаю о Бри. Какая она страстная!

– Страстная, – сделал он большие глаза. – Ну разве что страстная.

– Нет, я серьезно. Похоже, это для нее очень важно. – Я с самого начала заметила, что Бри была буквально на грани слез. – Всю свою жизнь я изучала политические науки. Я много знаю о республиках, конституционных монархиях и демократиях. А что, если она права? Быть может, мы должны…

– Принцесса, давайте вот прямо тут и остановимся. Разве вы забыли, как она взбесилась, увидев, что ей не дают гнуть свою линию? И неужели вам хочется, чтобы судьбу страны решали такие неуравновешенные личности, как она?

– Но это всего лишь один голос из миллионов.

– Вот именно. И я, так же как и вы, изучал политические науки, причем под разным углом. И уж можете мне поверить, для страны будет гораздо лучше, если руководить ею именно отсюда. – Он держал меня за руку и при этом улыбался настолько уверенно, что я отбросила прочь все сомнения. – А вы очень способная девушка. Так что ни в коем случае не позволяйте крошечной группке людей, не имеющих ни малейшего представления, как правильно озвучить свою точку зрения, подорвать вашу уверенность в себе.

– Я просто испытала некоторое потрясение. Только и всего.

– Ну конечно, вы испытали потрясение. Они крутые ребята. Но, полагаю, вам вполне хватит бутылочки хорошего вина, чтобы обо всем забыть. Я знаю, у вас здесь отличные винные погреба.

– Что есть, то есть, – ухмыльнулась я.

– Тогда пошли. Давайте отпразднуем. Вы только что сделали очень важную вещь для своего народа. И честно заслужили бокал вина.

– Ну, я выступила не лучшим образом, – призналась я. – Хотя все могло быть куда хуже.

– Скажите вашей дочери, что она себя явно недооценивает, – настаивал Марид.

Мама с папой улыбались, и я была страшна рада, что мы столкнулись с ними в коридоре.

– Марид, уверяю тебя, мы только этим и занимаемся. – Папа сделал глоток вина, отодвинул бокал и налил себе чашку чая.

Доктор сказал, что иногда можно себе позволить стаканчик-другой, но маме не хотелось рисковать, и папа последовал ее примеру, что, впрочем, меня нисколько не удивило.

– Как поживает ваша матушка? – спросила мама, которая, судя по поджатым губам, явно задала вопрос через силу, исключительно из вежливости.

Марид ухмыльнулся:

– Крутится как заведенная. Естественно, ей обидно, что не удается заниматься более серьезными вещами, однако она самоотверженно заботится о тех, кто живет рядом с нами в Колумбии. Даже одно малое дело лучше, чем ничего.

– Совершенно с тобой согласна, – сказала мама. – Будь добр, передай ей, что я часто ее вспоминаю.

Мама поспешно перевела глаза на папу, сидевшего с непроницаемым лицом, однако Марид был явно доволен.

В разговоре возникла неловкая пауза, и все сосредоточились на своих напитках. Наконец папа нарушил тягостное молчание:

– Насколько я понял, одна пара из тех, кто присутствовал на встрече, ратовала за сохранение границ между сословиями. Особенно жена. Как там ее зовут?

– Шэрон, – в один голос сказали мы с Маридом.

– Похоже, она пришла отстаивать свои убеждения, – покачал головой папа.

– Они все заранее приготовили тот или иной план действий, – подтвердила я. – Вот в том-то и дело! У каждого из них были специфические идеи, как улучшить повседневную жизнь. Но самое плохое заключалось даже не в этом, а в том, как они пытались донести свои представления до остальных.

Мама кивнула:

– Но ведь всегда можно прийти к компромиссу без ненужных споров! Они лишь тормозят процесс.

– С одной стороны, это так, но, с другой – споры способствуют всесторонней дискуссии, – заметил Марид. – И как только им напомнили, с кем они говорят, разговор сразу принял более конструктивный характер.

– Я определенно считаю, что положительных моментов сегодня было гораздо больше, чем отрицательных, – согласилась я и посмотрела на папу, который сидел опустив глаза. – Папа? Разве ты с этим не согласен?

Папа посмотрел на меня и улыбнулся:

– Да, дорогая. Конечно согласен. – Он вздохнул, потом немного расправил плечи. – И мы тебе очень обязаны, Марид. Это определенный прогресс, и не только для дворца, но и для всей страны в целом. Замечательная идея.