– Она думает, что вы хотели покончить с собой, и не понимает почему, – продолжала Джуди. – Я пыталась ей втолковать, что это вовсе не попытка самоубийства, но она мне не верит. И разве можно ее винить? Кто бы в такой ситуации поверил? У всех нас время от времени возникают подобные мысли, но мы же не спешим их осуществить! Хорошо еще, что я знала, где вас искать.

Лукас с облегчением улыбнулся. Ирен ничего не рассказала.

– Я всего лишь принял снотворное, – сказал он.

– Они знают. На сиденье автомобиля лежал пузырек. Но всех, главным образом, огорчило то, что, приняв снотворное, вы включили двигатель.

Улыбка сбежала с лица Лукаса. Неужели он и впрямь совершил подобную глупость? Он попытался досконально припомнить, что именно делал в гараже. Но впечатления от встречи с родителями до сих пор были настолько яркими и болезненными, что все, связанное не с ними, вспоминалось с большим трудом.

– Кого вы тут, кстати, искали? – спросила Джуди. – Разве мертвые стоят того, чтобы рисковать ради них жизнью?

– Я вовсе не собирался умирать, – ответил Лукас, пытаясь осмыслить услышанное.

– Может быть. Но в данный момент вы именно умираете! Даже им об этом известно. – И она указала на чаек, круживших над их головами.

– Но ведь это чайки, а не стервятники.

– Это как раз стервятники. Морские чайки не кружат над умирающими.

– Если я умираю оттого, что непроизвольно включил двигатель, просто выключите его и дайте мне досмотреть сон до конца.

– Его давно выключили. Но вы не очнулись. И вас отвезли в больницу, в реанимацию. Если вы вовремя не вернетесь в тело, то можете распрощаться и с вашим сном, и с жизнью заодно.

– О боже!

– Поэтому поспешим. Проститесь с вашими мертвецами и садитесь в машину. Я не хочу остаток жизни терзаться оттого, что рассказала вам о снах.

Лукас попытался собраться с мыслями и принять правильное решение, но некоторые вещи его по-прежнему смущали. Он попросил у Джуди сигарету, чтобы прояснить путаницу в голове.

– Да забирайтесь же в кузов! – прикрикнула она. – Это вам не шарада, тут долго раздумывать не о чем!

Но Лукас уже твердо решил во что бы то ни стало отыскать Зефиру и хотя бы частично снять с души тяжесть. Только успеет ли он найти ее и вовремя вернуться в свое тело? Если вспомнить все, что с ним происходило здесь, шансов было крайне мало. Оставалось только одно – позвать на помощь бабушку. До сих пор он не сделал этого из боязни, что услышит мать. Направляясь к кузову грузовика, он мучительно решал, следует ли прибегнуть к последнему средству.

И тут лицом к лицу столкнулся с объектом своих поисков!

– Скажи им, пусть уезжают, – сказала Зефира, скромно потупив глаза под его пристальным взглядом. – Я сама верну тебя в твое тело.

Лукас постучал в стенку кабины.

– Поехали!

Машина тронулась. Сидевшие в ней решили, что он забрался в кузов. Лукас нетерпеливо повернулся к девушке. Но Зефиры уже не было. Он посмотрел направо, потом налево – но девушки снова и след простыл.

– Да что все это значит? – закричал он. – Чего ты добиваешься? Сейчас не время для детских игр!

Грузовик все еще был]различим в облаке пыли. Он быстро несся прочь по извилистой дороге, тянувшейся вдоль крутого берега, который по его вине никогда больше не станет лизать прибой.

Первой мыслью Лукаса было – почему зять так гонит машину по узкой и неровной дороге над крутым обрывом? Но тут же он вспомнил, что Алекс торопится в больницу, чтобы успеть вернуть его назад в тело. В этот момент грузовик начал делать поворот. Еще немного, и он скроется из глаз.

Не броситься ли за ним вдогонку?

Внезапно на дороге возникла фигурка ребенка. Пытаясь объехать его, грузовик круто свернул вправо и сорвался с обрыва. Через секунду послышался страшный грохот, под ногами Лукаса затряслась земля, и вверх взмыло белое облако чаек. В испуге они взлетели так высоко, что исчезли за пеленой облаков, прорвав ее и выпустив на волю потоки дождя.

Моментально промокший насквозь Лукас хотел подойти к краю обрыва и посмотреть – нет ли где тропинки среди скал, чтобы спуститься вниз и помочь пассажирам грузовика, если они каким-то чудом остались в живых. Но ноги у него словно налились свинцом.

Пока он тащился до обрыва, потоки дождя, который спровоцировали чайки, успели заполнить морское дно, и вода поднималась так быстро, что грузовик уже не был виден. Он в оцепенении уставился на бурный прибой, с яростью и ревом набегающий на прибрежные скалы. И в шуме волн ему послышалось: «Ты мой!»

Перспектива провести вечность, вися головой вниз рядом со Спайрусом и терпя его насмешки над Болваном Лукасом, причинившим столько терзаний девушке и повинным в ее смерти, теперь ему показалась делом куда более легким, чем предстать перед дочерью и мужем Джуди. Всего-то стоило только шагнуть вниз с обрыва…

И тут он услышал шепот. Шепот принадлежал маленькому мальчику, оказавшемуся виновником гибели отца его внука и одной из самый умных и милых женщин, которых он знал. Мальчик все еще стоял на повороте дороги под дождем, словно никак не мог опомниться после случившейся трагедии. Сжалившись над ним, Лукас направился к нему и когда наконец подошел, то вздрогнул от неожиданности.

Ребенок не был живым ребенком, это была кукла. Искусно сделанная механическая кукла, как те, что говорят «па-па» и «ма-ма», только более мастерски выполненная.

– Что же это такое! – закричал Лукас с отчаянием человека, понимающего, что сходит с ума. – Что здесь происходит?

Он потрогал куклу, чтобы убедиться, что она ему не мерещится. В то же мгновение, словно его прикосновение привело в действие механизм, кукла замахала руками, и ее шепот стал громче. «Ты мой! Ты мой!» – сказала она оцепеневшему от ужаса Лукасу. Затем кукла заковыляла прочь, вновь и вновь повторяя ужасные слова. Небо совсем потемнело и слилось с притихшей безжизненной землей, в то время как бурлящие волны взмывали вверх в торжествующем танце победителя.

Следовало ли пойти за куклой и узнать, кто принес ее сюда, на поворот дороги? Или лучше унести этот вопрос с собой в могилу и, смирясь с тем, что ответов больше не будет, прыгнуть с обрыва вниз и избавить себя от новых несчастий и заблуждений?

Пока он бился над этой дилеммой, стоя на ветру под ливнем, заметил среди моря могил, раскинувшегося по другую сторону дороги, хрупкую фигурку бабушки. Ее белоснежные волосы, как и прежде, были сколоты в аккуратный узел на затылке. Она услышала его крик и, как всегда, поспешила на помощь! Ее белый саван, развевающийся словно флаг, казался символом спасения среди гибельного шторма. Она даже захватила с собой зонтик.

– Беги сюда, малыш! – позвала она, поднимая зонт над головой. – Не то совсем промокнешь, простудишься до смерти.