Я поняла! У них заговор! Добычу будут делить пополам, или как?

— В смысле залезла? Да что вы всё кричите?!

— Это мой номер, Надежда.

— Что? Ваш? — ошарашенно хлопаю глазами, оглядываясь по сторонам.

Во дела…

И правда, я не вижу своего чемодана, который оставила возле трюмо в углу. Я точно помню, что оставляла его там! Похоже, я перепутала номера и вошла в соседний. Они же идентичны внешне. Та же мебель, те же обои, даже бельё постельное одинакового цвета и запаха.

— Да. И мы провели здесь ночь… — ледяные глаза порочно потемнели, Тимур коварно улыбнулся. — Мне понравилось. Ты хороша! Огонь!

Шлёп.

По комнате эхом раздался звонкий шлепок.

Я залепила Титову пощёчину.

— Я всё поняла! Ну вы и мерзавец! Ненавижу вас! Демон! Чудовище! Еще и психопат!

Схватившись за покрасневшую щеку, босс зашипел и ослабил хватку. Я быстро воспользовалась шансом, выкрутилась из цепкого захвата.

Со слезами на глазах, начинаю подхватывать с пола свою одежду, впопыхах одеваюсь.

Он опять сделал мне больно! Я всё поняла. Наконец, разум стал трезвым и я смогла проанализировать ситуацию.

Кофе…

Тот дурацкий кофе, который мне его дружок подсунул!

Который, между прочим, оказался вовсе и не врагом.

Так вот почему я ничего не помню и меня подкосила чудовищная слабость!

Всё это было специально подстроено.

Так ловко, что я даже предположить не могла.

И Ирины рядом нет.

Титов добился того, чего хотел.

Меня.

Как же ловко они всё придумали, чисто профессионалы и подонки высшего уровня, к тому же.

Ресницы стали влажными, в груди невыносимо заныло. Я поняла, что мною бессовестно воспользовались. Тимур достиг своей цели. Он затащил меня в постель подлым способом и разбил мне сердце…

* * *

Голова кипит, глаза жжёт от слёз. Но я не буду плакать! Раз уж так вышло, должна уйти с высоко поднятой головой.

Некоторые моменты всё же расходятся с логикой, быть может так просто совпало?

Или нет…

Титов может врать!

Играет роль недотроги, мол он перебрал вчера с друзьями и вырубился, ничего не помня.

На самом деле врёт!

С Сарбаевым великое, гнусное дело замутили!

Наверно дело дошло до того, что Титов ему заплатил. Та как я бы точно отказалась выпить кофе с Титовым, после его грубого тона в последнюю нашу встречу.

Он же тот ещё койот коварный. Я вспомнила, как он меня на дачу к себе в снегопад затащил, окончательно поняла, что ему нельзя верить.

Нахал. Гад. Бабник с придурью!

Психопат с циклотимией[1]!

Тимура Владимировича Титова нужно обходить на расстоянии пушечного выстрела порядочной, скромной, одинокой женщине. Для него, такие как я, лакомые курочки, которых он лопает на раз-два, ощипывая пёрышки.

В любом случае, Тимур хотел использовать меня как девку на один раз, его цель достигнута. И мне от этого очень больно, но что я уже могу сделать? Время не отмотать назад, как кассетную плёнку. Выход один — отпустить и отомстить.

А как отомстить?

Это я позже придумаю.

— Надя! А что с близнецами? — пытается встать на ноги, но его шатает. Тимур опять валится на кровать.

— Лечится вам надо! — следующее слово почти одними губами произношу, расправляя складки на платье. — Ненавижу…

Позади слышится стон — Титов кряхтит как старый дед, пытаясь встать на ноги. Массирует пальцами виски.

— Отец моих сыновей умер! Всё остальное вам точно приснилось!

— Проклятье… Кажется ты права, — так и сидит на краю кровати вопросительным знаком, схватившись за голову. — Выходит, и правда сон приснился, представляешь? Но такой реальный, что я даже растерялся и поверил в него, как если бы это случилось в реальной жизни. А вообще бред, да. Если бы мы с тобой встретились несколько лет назад, я бы тебя точно запомнил. Но мы же никогда не встречались…

Не могу найти свою вторую туфлю…

В панике прыгаю по комнате на одной на ноге.

Да где же она!

А бредни Титова слушаю через слово.

Голова сейчас болит о другом — я могу не успеть закончить все дела к мероприятию. И оно будет сорвано!

Теперь Тимур начинает вообще в голос смеяться:

— Ну и сон, с ума сойти! Ты, я… провёл с тобой жаркую ночь семь лет назад, а потом ты родила от меня двух шкодников с моими глазами и все эти годы от меня их скрывала.

— Хватит! Перестаньте!

Теряю терпение. Бросаю в него его же брюками, которые подхватываю с пола.

Бум!

Глухой звук.

Титов увернуться не успевает, получает пряжкой в темечко.

— Ашшш! Может хватит меня уже мутузить, Надяяяя!

— Мало вам! Определённо мало, за то, что вы со мной сделали! Если не уйметесь, я скорую вызову, скажу, что у вас белая горячка! Мой вам совет — никогда больше не ходите в бар! Вы опасны для общества! Кто знает, что в следующий раз случится. Вдруг кого-нибудь убьёте.

Пьянчуга чёртов!

Если бы не телефон, который затрезвонил в моей сумочке, честное слово! Ещё бы гаду врезала. Только уже кулаком. Может протрезвеет и перестанет чепуху нести.

Хватаю телефон в руки — как мука белею. На экране высвечивается имя: «Ирина…»

— Ало!

Стараюсь не заикаться, вести себя естественно и спокойно, но в горле пересыхает, а лицо пылает огнём.

Если Титов опять что-то брякнет на заднем плане, клянусь, получит туфлёй по лбу.

Она ни в коем случае не должна узнать, что мы сейчас вместе!

Надеюсь, Ирина только села в такси и собирается покинуть зону аэропорта.

— Я уже в отеле! — обламывает она меня деловым голосом. — Только что приехала!

НЕТ!

— Я скоро буду, проспала немного…

— Жду тебя в холле! Нужно провести контрольную проверку перед началом презентации. Я через пять минут спущусь в зал. Тимур вечером позвонил, сказал, что тоже приедет. Он остановился в триста двадцать шестом номере, сейчас к нему загляну и вернусь.

Боже, нет!

Оборачиваюсь назад, глядя на Титова, а он… Твою ж налево! Что придурок творит?!!!

Он уже стоит на своих двоих, невозмутимо смотрит на меня сквозь растрёпанную чёлку, упавшую на глаза, и… лёгким движением мускулистых рук скидывает с себя трусы.

* * *

Вскрикнув и зажмурив глаза, я мчусь к выходу из номера. По пути сшибаю мизинец о ножку стола и чуть не поскальзываюсь на ламинате, улетая навстречу полу.

— Ненормальный!

Дрожу и горю то ли от ярости, то ли от смущения. Нет! От всего разом!

Тимур Владимирович — это что-то с чем-то.

— Я просто иду в душ… — бубнит он, хлопая дверью ванной.

Вот и