– Перестань быть тряпкой! – вместо этого шутливо воскликнула она и так неожиданно толкнула его в грудь, что Карлос упал на кровать.

Он посмотрел с удивлением на ее улыбающееся лицо.

– Ты не женщина, а дьявол, красавица моя.

– Наверное, тебе виднее. – Наклонившись над ним, Диана сняла с него галстук. – И если ты такой стеснительный, что не можешь снять все остальное, я помогу тебе!

– Ненавижу, что приходится это повторять, но мы действительно должны поговорить, – снова запротестовал Карлос.

– Тебе надоело соблазнять меня? – прошептала Диана, дразня его.

Карлос запустил пальцы в ее волосы, прежде чем она успела увернуться, и, потянув ее вниз, положил на себя. Сквозь одежду она ощутила его твердую плоть.

– Извини, но это всегда так, когда ты рядом.

Диану бросило в жар.

– Всегда?

– Если бы я знал, как с тобой поступил твой бывший жених три года назад, я бы порвал его на кусочки при нашей прошлой встрече, – сказал он.

Диана расстегивала пуговицы на его рубашке.

– Клиффорд мне давно безразличен.

Карлос, отстранив ее, присел на кровати и сам избавился от пиджака.

– Переезжай ко мне.

Диана посмотрела на него удивленно, услышав столь неожиданное приглашение.

– Я никогда никого не просил об этом раньше, – признался Карлос с плохо скрытой резкостью.

Ей показалось, что он не совсем уверен в своем предложении. И с улыбкой произнесла:

– Мне нужно узнать тебя получше, прежде чем я решусь переехать к тебе в Дублин.

Удивление промелькнуло в темных глазах, но он заупрямился.

– Я не отпускаю тебя обратно в Корк.

– Ты, дорогой, еще не центр Вселенной, – поддразнила она его.

Карлос приподнял ее и положил на кровать. От его горячего прикосновения ее тело загорелось огнем страсти.

– Всю неделю я принимал холодный душ, – жадно прорычал он ей в лицо.

Он нетерпеливо начал скидывать оставшуюся одежду. Диана наблюдала за его сумасшедшим поведением, и сердце ее радостно билось. Ей самой пришлось стягивать свои джинсы и топ.

– Все остальное ты должен снять сам. У тебя это очень хорошо получается. – Диана откинулась на подушки, осознавая, как она желанна.

Его черные глаза блеснули из-под длинных ресниц.

– Ты прелесть! – Карлос смотрел на нее с явным восхищением. – Я думал, ты будешь сильно переживать из-за этой истории.

Он опустился на кровать. Диана таяла под его взглядом, у нее во рту пересохло. Ее била неудержимая дрожь, пока возлюбленный расстегивал бюстгальтер. И сладострастный стон вырвался у нее, как только Карлос прикоснулся к напрягшимся твердым соскам. Они были так чувствительны, что легчайшее прикосновение зажгло в ее теле настоящий огонь.

– Господи, что ты со мной делаешь, – прошептала она, подставляя ему груди.

– Пряча свое великолепие в бесформенных костюмах неопределенного цвета, ты все равно была прекрасна, – сказал вдруг Карлос.

– Я никогда не чувствовала себя красавицей, пока ты не посмотрел на меня, – призналась Диана с бессильной искренностью.

Карлос расположил ее поудобнее на кровати и прошелся губами от груди до вздрагивающего живота, осторожно избавляясь от последнего препятствия на своем пути. Ее тело наполнилось величайшим наслаждением.

– Боже, как я скучала по тебе, – пробормотала она.

– И я тоже, любимая…

Карлос вошел в нее, и она закрыла глаза, позволив удовольствию захватить себя. Он довел ее до изнеможения, и оно было диким и прекрасным. В этот момент они были близки как никогда и оба наполнены глубоким чувственным восторгом и неизъяснимым блаженством. Казалось, жизнь наконец повернулась к ним лучшей своей стороной.

Карлос, сдерживая частое дыхание, поцеловал ее, обнимая так сильно, что ей даже стало больно.

– Сейчас мы позавтракаем и заодно поговорим. Обещай, что не будешь осуждать меня, пока не выслушаешь до конца.

О чем он хочет говорить? О ее переезде к нему в Дублин? О чем же еще? Почему она решила, что это необдуманное предложение? Ведь Карлоса легкомысленным не назовешь. Наоборот, с самого начала он производил впечатление человека, который тщательно планировал каждый свой поступок. Более того, если он настаивал на разговоре с того самого момента, как они пришли в его дом, значит, идея переезда пришла ему на ум, пока он был в Нью-Йорке.

В уютной столовой на первом этаже Диана проявила заботу и, вспомнив слова Карлоса, демонстративно насыпала сахар в его чашку с кофе.

– Ты можешь быть серьезной хотя бы несколько минут?

Диана удивленно взглянула на него. Она считала, что выглядит достаточно глубокомысленно, просто с утра ей было трудно на чем-либо сосредоточиться. Несколько часов назад можно было подумать, что ее мир разбился вдребезги. Но сейчас, хотя она все еще до конца не разобралась в том, что узнала о Джеймсе Маршалле, Диана испытывала чувство удовлетворения.

Слуга принес на подносе завтрак. Но как только она уловила знакомый запах бекона, волна тошноты подкатила к горлу. Вскочив, Диана убежала в туалет.

Через пять минут Карлос постучался к ней.

– С тобой все в порядке?

Опираясь на раковину, чтобы не упасть, Диана посмотрела в зеркало на свое искаженное лицо и подавила стон. Ее желудок все еще сжимали спазмы, а голова кружилась. Умываясь, она подумала, что, пожалуй, неожиданно сработал закон подлости: это надо же заболеть именно в тот момент, когда хочется выглядеть как можно лучше.

Возвратившись в столовую и встретив вопросительный взгляд Карлоса, девушка сказала с показной веселостью:

– Я действительно не голодна.

– Ты плохо себя чувствуешь?

– Нет-нет! – Усевшись за стол, она стала пить чай. – Ты предлагал мне быть серьезной… – напомнила она беззаботно.

Карлос, не притрагиваясь к завтраку, внимательно посмотрел на нее, потом начал говорить:

– Видишь ли, прошлым летом моя сестра Альберта приняла предложение поработать в исследовательской команде Джеймса Маршалла. Ей было девятнадцать, и она сильно увлеклась им.

– Да? – Диана была тронута тем, что он хочет поделиться с ней самым сокровенным.

– Он спал с ней.

– Ты в этом уверен?

– Абсолютно. Ее лучшая подруга рассказала мне об этом. Маршалл в этом деле не новичок, у него продумано все до мелочей. И он поддерживает внебрачные связи с большой осторожностью. У него за городом есть коттедж, о существовании которого знают только его любовницы.