Зараженная Димкиным беспокойством, Инна сама то и дело прикасалась к лежавшему на диване сотовому и тут же испуганно отдергивала руку. Она постаралась придать своей позе как можно больше изящества и даже ноги поставила не прямо, а слегка наискось, словно на великосветском приеме у президента. Посмотрев на себя в отражение зеркального шкафчика, Инна осталась довольна.

– Может, чаю? – нервно спросил Димка.

– Можно, – кивнула Инна.

Получив из его рук чашку, Инна подула и осторожно отпила.

Чай пахнул веником и был слишком слабым, чтобы она почувствовала вкус.

Димка курил одну сигарету за другой.

Инна снова отхлебнула, поймав себя на мысли, что не имеет представления, сколько времени она сидит вот так, строит планы, в то время как вполне вероятно, что Егору отказали. Часы в квартире были, но все показывали разное время, а трогать телефон она не хотела, чтобы не подвергать себя соблазну позвонить пасынку.

Звонок домофона заставил обоих подпрыгнуть.

Инна расплескала чай, на светлых брюках расползлось отвратительное пятно. Димка уронил на ковер пепельницу и вприпрыжку понесся к дверям, врезавшись по пути в кожаную банкетку.

– Да? – нетерпеливо сказал он и нажал на кнопку. Домофон закурлыкал, пропуская визитера в дом.

– Это Егор? – спросила Инна.

Димка затряс головой так интенсивно, что нечесаные вихры на голове заметались в причудливом танце…

Егор ввалился в квартиру и со вздохом уселся на диване. Его лицо было усталым, с глубоко запавшими глазами – не то от бесконечной работы, не то от беседы с отцом.

Инна почувствовала, что паника снова накрыла ее душной тряпкой…

– Получилось? – нервно спросила Инна.

Егор выдерживал паузу так долго, что она взмолилась:

– Ты меня специально мучаешь?

– Да получилось, успокойся, – поморщился Егор, вяло махнув рукой. Его слова потонули в радостных воплях Инны и Димки, которые, обнявшись, как школьники, начали выплясывать вокруг столика какой-то дикий разбойничий танец. Выждав, когда они немного успокоятся, Егор сказал:

– Кстати, Диман, я, кажется, ее только что видел.

Димка замер и испуганно посмотрел на него:

– Где видел? Ее пропустили во двор?

Егор мотнул головой в сторону окна.

Инна тоже посмотрела туда. Ничего особенного. Окно как окно. с унылым московским пейзажем: крыши, громоотводы, антенны. И только наверху кусочек неба с рваными комьями облаков, наливающимися снизу чернильной синевой.

– Посмотри, вон там она стоит, под деревом. Эта или другая?

Димка метнулся на балкон, откуда вернулся спустя мгновение повеселевшим.

– Нет, это другая, постарше. Я же тебе сказал, что та – совсем малолетка…

– Вы о чем? – вмешалась Инна.

Егор и Димка переглянулись с одинаково загадочным видом, показавшимся ей подозрительным. Потом Егор опустил глаза и внимательно рассмотрел пятно от пролитого чая на ее брюках. И хотя пасынок не сказал ни слова, Инна почувствовала, что краснеет.

Чертов сноб!

– Надо сказать, – заявил Егор.

– Думаешь? – засомневался Димка.

– Думаю. В конце концов, она теперь твой продюсер, и решать проблемы придется именно ей.

Голос Егора на миг показался Инне злорадным, но она выбросила это из головы, озаботившись неожиданной и таинственной проблемой, которую ей предстояло решить.

– Я узнаю, наконец, что происходит? – сурово спросила она, глядя на Димку. – Давайте, выкладывайте!

Димка помялся:

Его рассказ поверг Инну в тягостное размышление.

Две пары глаз сверлили ее столь настойчиво, что, казалось, вот-вот пробуравят дырки.

Димка смотрел с отчаянием и надеждой, Егор – с легкой насмешкой.

«Хорошо ему, – зло подумала Инна, – скинул на меня проблему и сидит, зубы сушит. А тут думай, как разруливать…»

Разруливать не хотелось, хоть ты тресни!

Сама история гроша ломаного не стоила, если бы не одно маленькое, но неприятное обстоятельство, затягивающее Димку, а вместе с ним и Инну в мерзкое болото. И теперь она мрачно глядела в пол, не зная, что делать. Будучи типичной маменькиной дочкой, она совершенно не умела решать проблемы! Для уборки существовала горничная, для приготовления обеда – кухарка. На звонки отвечал секретарь, о фигуре заботился личный тренер. А за всем этим великолепием монолитной скалой высился муж, на которого всегда можно было не только опереться, но и свалить все проблемы. Удивительно даже, что при такой жизни она родила дочь сама, не воспользовавшись услугами суррогатной матери!..

С новым спутником жизни – фигуристом Евгением Романенко – все было по-другому.

Женя был нежным и жестким одновременно, дисциплинированным до мозга костей, что вызывало у Инны уважение и оторопь. Однако с тех пор как они стали жить вместе, она столкнулась с некоторыми чертами характера, которые Евгений от нее скрывал, а может, просто не афишировал. Во-первых, он был невероятно эмоционален и мог устроить настоящую истерику из-за упавшего маслом вниз бутерброда. Во-вторых, в быту Евгений оказался полным нулем. И хотя Инна посмеивалась: мол, подумаешь – не умеет забивать гвозди! Для этого существуют специалисты. Но все чаще проблемы приходилось решать ей. Рассказывая направо и налево, как она рада избавиться от диктата бывшего мужа, Инна не хотела признаваться даже себе, что иногда диктатура – это очень даже удобно, особенно в сложных ситуациях.

Например, таких, как эта.

– Егор, как же быть? – беспомощно пролепетала она.

– Ты меня спрашиваешь? – осведомился пасынок и даже брови поднял точно так же, как бывший муж.

Инна мгновенно разозлилась. Димка с несчастным лицом хлопал ресницами, а в испуганных глазенках мелькало что-то вроде слез. Злость помогла Инне думать.

Ситуация была тривиальной: будучи на гастролях, Димка, пребывавший под солидной мухой, привел в номер девочку. Дело, как говорится, житейское, с кем не бывает! Пьяный Димка не заметил, что вертлявая красотка засняла их художества на мобильный. А спустя несколько дней он получил первое сообщение-картинку: голый Димка, на котором скачет пронырливая девица.

То, что подобные фото просочились бы в прессу – полбеды. Беда была в том, что девица оказалась, во-первых, несовершеннолетней, во-вторых, дочкой начальника УВД – хоть и не Москвы, но тоже мало приятного…

– У тебя это видео есть? – угрюмо спросила Инна.

Димка кивнул.

– Покажи.

– Но там же я…

– Дима, я – твой продюсер! – жестко сказала она. – Так что прекрати дергаться. Считай, что это нужно для дела.