– Выходит, дело закрыто? – задал Руслан самый главный вопрос.

– Не поверите, ваше сиятельство, не знаю, – развел подполковник руками. – Уехали, никому ни слова не сказав.

– Так зачем вы тогда снова поднимаете это дело? – задумчиво осведомился Руслан.

– Ну не дает оно мне покоя, – нехотя признался полицейский. – Полицмейстер человеком был непростым, но, при всех своих недостатках, имел и немало достоинств, которые в нашей службе весьма ценились.

– Ну, это не мне судить. Я его вообще не знал, – снова отмахнулся Шатун. – Впрочем, если вам так угодно, можете возиться с этим делом и дальше. А у меня, уж простите, и своих дел хватает, – закончил он, таким образом намекая, что разговор можно считать законченным.

– Да, и вправду пора мне, – снова засуетился подполковник.

Проводив его до двери, Руслан вернулся в свое кресло и принялся прокручивать в голове весь разговор. Судя по вопросам, подполковник решил расследовать это дело на свой страх и риск. Не получится, и ладно. Все одно дело закрыто. А вот если получится, можно будет получить немало вкусных плюшек. Во всяком случае, карьерный рост будет обеспечен. Но он не знает, с чего начать и за что зацепиться. К тому же, судя по его вопросам, подполковник этот никогда не занимался дознанием, хотя в уме и внимательности ему не откажешь. Убедившись, что ничего особенного он полицейскому не сказал, Руслан плюнул на этого карьериста и попытался вернуться к работе.

В третий раз его отвлек уже приятель. Рязанов, войдя в кабинет, с интересом покосился на незаконченные эскизы и, устало плюхнувшись в кресло, сообщил:

– Похоже, придется все-таки тебе в горы ехать.

– Плохие новости? – моментально подобрался Шатун.

– Очередная банда, – скривился майор.

– Сведенья точные?

– Наш человек из горцев рассказал. Он уже много лет на меня работает, и лгать ему проку нет, – пожал майор плечами.

– Где именно ту банду видели? – быстро поднявшись, спросил Руслан, раскатывая на столе карту предгорий.

– Вот тут, неподалеку от селения Тырныауз, – ткнул майор пальцем.

– Дорога к перевалу, – понимающе кивнул Шатун. – Но мы его еще два года назад завалили. Точнее, тропу снесли. Получается, горцы как-то смогли завал разобрать?

– Об этом я ничего не знаю, – качнул Рязанов головой. – А человека своего туда посылать не стану. Опасно. Это уже земли непримиримых.

– Ну а что банде еще там делать? – задумчиво протянул Руслан. – Или через перевал, на ту сторону идти, или обратно, сюда. В долину. Ну не будут же они просто так по горам кататься? Или у горцев промеж себя какая замятня началась?

– Мой человек ничего такого не говорил, – снова качнул майор головой. – Что делать станем? – спросил он, отодвигаясь от стола.

– Как обычно. Беру свой десяток и в горы. Троп там не много. Думаю, где-нибудь да встретимся.

– Думаешь их ловить до того, как они в предгорья спустятся?

– А чего ждать? Пока они на хутор какой налетят? – возмутился Шатун.

– Нет. Надо перекрыть тропу, по которой они выйти могут, и ждать их там, – помолчав, решительно заявил Рязанов. – Не будем горцев злить раньше времени. Пока не напали, не враги. Сам понимаешь, просто так пальбу устраивать глупо.

– С Романом поговорить надо и с его барбосами. Может, подскажут, где еще абреки могут в предгорья выйти, – задумчиво проворчал Руслан, подхватывая со стола колокольчик.

* * *

Катерина узнала о дуэли случайно. Вернувшись с базара, она решила проведать отца и застала его одетым в полковничий мундир, при всех орденах. Так он поступал только в том случае, когда намечалось какое-то серьезное мероприятие. Торжественный прием или ругань с чиновниками. Столоначальников Вяземский на дух не переносил и иначе как с пистолетом за поясом ни в какое присутственное место не ходил. Из-за этого на него даже подавали в суд, но обошлось. Мировой судья, выслушав историю несгибаемого полковника, даже виры не выписал, решив, что полковник в отставке имеет полное право требовать от чиновников почтения. И вот теперь Вяземский снова был в своем мундире, застегнутый на все пуговицы и прямой, словно на параде.

– Что случилось, папенька? Мы же вроде не в нашем уезде и с чиновниками ругаться вам нужды нет, – улыбнулась девушка, с удовольствием оглядывая седого, но еще крепкого отца.

– Не собираюсь я ругаться, Катюшка, – повернулся к ней полковник. – Тут другое.

– Что стряслось, папенька? – насторожилась Катерина.

– Штабс-капитан твой сегодня в полдень стрелялся с тем подпоручиком, что тебе нахамить посмел.

– И ничего он не мой, – смутилась девушка, заливаясь румянцем. – Погоди, так ты хотел сам того полицейского вызвать? – вдруг сообразила она.

– Я, дочка, офицер, и поругания чести ни от кого не потерплю, – еще больше выпрямился полковник, хотя, казалось бы, куда уж больше. – Да только князь меня опередил.

– Погоди. Я на базаре была и ничего такого не слышала, а ты дома сидел, и все знаешь? Как так-то? – вдруг возмутилась Катерина.

– Полицейский подполковник заходил. Тот самый, что пьянь эту из зала выкинул. Оказалось, родичи они, – коротко пояснил полковник.

– И чего приходил? Грозился небось? – насупилась девушка.

– Извинялся, – вздохнул Вяземский. – Рассказал, что князь тому подпоручику пулю в плечо вогнал, и тот теперь месяца два будет вынужден дома сидеть. Вот я и подумал, что должен выразить князю свою признательность. Что ни говори, дочка, как ни хорохорься, а все одно годы свое берут, – грустно улыбнулся Вяземский. – Старый я уже, чтобы дуэли затевать. Да и подполковник тот просил за родича своего.

– Так ты теперь к князю? – вычленила Катерина главное для себя из его монолога.

– Да.

– Лихача кликни, и шинель застегни, – тут же потребовала Катерина. – Холодно еще на улице. Не приведи бог, простынешь.

– Само собой, не пешком пойду, – сварливо отозвался полковник. – А ты, егоза, дома посиди. А то ишь, глаз-то загорелся, как про князя услыхала. Ты это, Катюха, смотри мне. Он, конечно, не папаша, но и к нему у меня особой веры пока нет.

– Глупости, папенька, – отмахнулась девушка, снова заливаясь краской. – Князь Ростовцев человек чести. Служит тут, в медвежьем углу и даже не думает в столицу рваться. Дом вон строит свой. Мне тут кумушки местные уже успели уши прожужжать, что Руслан Владимирович очень скоро станет завидным женихом. Ему и князь Тарханов благоволит, и генерал-губернатор отмечали лично. Уж простите великодушно, но столько людей сразу просто не могут ошибаться.

– Ну, может, и так, – едва заметно смутился полковник. – Выходит, он тебе нравится? – спросил он, помолчав.

– Не знаю, – тихо призналась Катерина, едва заметно пожав плечами. – Знаю только, что рядом с ним я себя, как с тобой в детстве, чувствую. Тепло и