глупенькая... (опускает голову, пресекающимся голосом) красивая... и наверное... милая... во всяком случае... с виду. (Пауза. Вскидывает голову.) Прости, Вилли, но нет-нет да и поддашься горю. (Обычным голосом.) Ну да ладно, и все равно приятно знать, что ты как всегда здесь и вдруг еще и не спишь и ничего не пропускаешь мимо ушей, все слышишь, ну пусть не все — какой счастливый день... мог бы быть для меня! (Пауза.) До поры до времени. (Пауза.) Хорошо еще, что ничего не растет, а то представь себе — вдруг вся эта гадость возьми да и тронься в рост. (Пауза.) Только представь! Ничего не скажешь, велики ко мне ми­лости. (Долгая пауза.) Вот и все, что я могу сказать. (Пауза.) Пока что, во всяком случае. (Пауза. Поворачи­вается, смотрит на сумку. Лицом к залу. Улыбка.) Нет-нет. (Улыбки как не бывало. Смотрит на зонтик.) Пожалуй, я могла бы — (берет зонтик) — да, пожалуй, могла бы... сейчас раскрыть и поднять его. (Принимается раскрывать зонтик. Речь ее прерывается, пока она преодолевает техниче­ские трудности.) Все оттягиваешь-оттягиваешь потяги­ваться... чтоб не подняться слишком рано, — а день прохо­дит, так и проходит — а ты так и не поднялась — не под­нялась вообще. (Зонтик уже открыт. Повернувшись направо, она бесцельно крутит его так и сяк.) Ну да, и сказать почти нечего, и делать почти нечего, и бывают дни, когда так боишься, что... и вовсе не находишь, чем заполнить время, — звонок все не звонит, а тебе вовсе нечего сказать, и делать тоже вовсе нечего, а дни идут — бывают такие дни, они идут себе идут, и вот звонит звонок — пора отходить ко сну, а ты почти, а то и вовсе ничего не сказала, и почти, а то и вовсе ничего не сделала. (Поднимает зон­тик.) Тут кроется серьезная опасность. (Поворачивается к залу.) И ее надо остерегаться. (Смотрит в зал, держит над собой зонтик правой рукой. Предельно долгая пауза.) Бы­вало, я легко потела. (Пауза.) Теперь почти никогда не по­тею... (Пауза.) Печет все сильнее. (Пауза.) А потею я все слабее. (Пауза.) Ведь это просто чудо. (Пауза.) Как чело­век приспосабливается. (Пауза.) Ко всяким переменам. (Перекладывает зонтик в левую руку. Долгая пауза.) Уто­мительно держать руку вверх. (Пауза.) Не тогда, когда движешься. (Пауза.) А в неподвижности. (Пауза.) Интерес­ное наблюдение. (Пауза.) Мне будет очень огорчительно, Вилли, если ты пропустил его мимо ушей. (Берет зонтик обе­ими руками. Долгая пауза.) Утомилась его держать, а опу­стить не могу. (Пауза.) Под зонтиком мне ничуть не лучше, даже хуже, и все равно опустить его я не могу. (Пауза.) Рас­судок подсказывает: опусти зонтик, Винни, зачем ты его держишь, опусти его сейчас же, займись чем-нибудь дру­гим. (Пауза.) И нет сил. (Пауза.) Невмочь. (Пауза.) Что-то должно сдвинуться, перемениться в этом мире, а мне уже невмочь, у меня нет сил. (Пауза.) Вилли. (Кротко.) Помоги. (Пауза.) Нет? (Пауза.) Вели мне поло­жить зонтик на место, Вилли, и я послушаюсь, я ведь всегда почитала и слушала тебя. (Пауза.) Ну пожалуйста, Вилли. (Кротко.) Сжалься. (Пауза.) Нет? (Пауза.) Не можешь? (Пауза.) Ну что ж, я тебя не виню, нет, я и сама пошевелиться не могу, так мне ли винить моего Вилли, если он не может выговорить ни слова. (Пауза.) А ко мне — какое везенье — вернулся дар речи. (Пауза.) Ведь это просто чудо что такое, эти мои два светильника: когда один гаснет, другой горит еще ярче. (Пауза.) Да, велики милости ко мне. (Предельно долгая пауза. Зон­тик вспыхивает. Она принюхивается, поднимает глаза, швыряет зонтик за взгорок направо, перегибается на­зад, смотрит, как он горит. Пауза.) Да, земля, она спокон века тушит огонь. (Лицом к залу.) Наверняка нечто подобное случалось и раньше, только я что-то не при­помню. (Пауза.) А ты, Вилли? (Полуоборачивается к не­му.) Ты не припоминаешь — раньше такое случалось? (Пауза. Перегибается назад, глядит на него.) Вилли, ты знаешь, что случилось? (Пауза.) Да ты не слушаешь меня — опять отключился? (Пауза.) Я не спрашиваю, реагируешь ли ты на все вокруг, спрашиваю только — не отключился ли ты вообще? (Пауза.) Глаза у тебя вроде бы закрыты, но мы же знаем, это ничего не значит. (Пауза.) Подними палец, миленький, ну пожалуйста, дай мне знак, если ты не совсем бессердечный. (Пауза.) Сделай это ради меня, Вилли, ну пожалуйста, хотя бы мизинчик, если ты не потерял сознание. (Пауза. Радостно.) Ой, поднял все пять, ты у меня сегодня просто прелесть какой милый, сразу от души отлегло, теперь я могу продолжать! (Лицом к залу.) Ведь ничего не случилось такого, чего не случалось бы прежде, и все же у меня неспокойно на душе, да, да, при­знаюсь, у меня неспокойно на душе. (Пауза.) Ну и что же, что солнце печет все сильнее, что ни час, все сильнее — все равно непорядок, чтобы вещи загорались, сроду такого не было, то есть чтобы вот так вот, ни с того ни с сего. (Пау­за.) А что, если солнце и меня растопит или, того хуже, спалит, нет, я вовсе не хочу сказать, что обязательно займусь огнем, просто мало-помалу обуглюсь как головеш­ка, повсюду — (широко разводит руки) — куда достает солнце. (Пауза.) С другой стороны, разве была в моей жизни пора, когда солнце меня щадило, не палило так? (Пауза.) Щадило, палило — все это слова, ничего не гово­рящие слова. (Пауза.) А на самом деле я говорю о той поре, когда я еще не была прикована вот так вот, и у меня были ноги, и они еще не отказали, и я могла спрятаться в тенек не хуже тебя, когда солнце мне опостылеет, а если мне опостылеет в тени, перебраться не хуже тебя на солн­це, но все это пустые, ничего не говорящие слова. (Пауза.) Сегодня не жарче, чем вчера, а завтра будет не жарче, чем сегодня, гадай не гадай, приглядывайся не пригля­дывайся, хоть оглядывайся сколько хочешь на прошлое, хоть заглядывай сколько хочешь в будущее. (Пауза.) И поднимись завтра земля выше моей груди, значит, я не только не увижу, но и не видела своей груди, и никто ее не видел. (Пауза.) Надеюсь, Вилли, до тебя хоть что-то дошло, мне будет жаль, если до тебя ничего не дойдет, мне, знаешь ли, не каждый день случается дойти своим умом до таких откровений. (Пауза.) Да, кажется, что-то случилось, казалось, что-то случится, — ан нет, ничего не случилось, решительно ничего, ты прав, Вилли. (Пауза.)