Я же продолжала сидеть в пробке, которая, как назло, ползла черепашьим шагом. Когда же я наконец-то добралась до отдела, то поспешила на допрос. Приоткрыв дверь, я увидела, что в кабинете было как минимум четверо человек. Помимо Головина и Савелия, там сидели еще два человека в дорогих костюмах.

– Значит, вы утверждаете, что не ссорились с Яшиным в последние недели его жизни? – спросил Головин Савелия.

– Это я и утверждаю, – закинув ногу на ногу, произнес тот.

– Но свидетели говорят, что видели и слышали, как вы ломились к нему в номер с угрозами.

– Да это же была шутка.

– Ничего себе у вас шуточки. Тогда что вы от него хотели? И что значат слова: «Уничтожу тебя, если ты не прекратишь искать»? – Головин прочитал показания соседки Гриши.

– Ничего не значат, – развел руками Савелий.

– Послушайте, капитан, – вмешался один из мужчин в сером костюме, как я поняла, адвокат Савелия. – У вас есть к моему клиенту конкретные вопросы или факты, доказывающие его причастность к вашему делу?

– Хорошо. Будут вам факты. – Головин включил на компьютере файлы с флешки, которую передала мне Полина.

Я не видела в этот момент лица Савелия, но заметила, что он напрягся и резко сменил свою вольготную позу.

– Откуда это у вас? – испуганно спросил Савелий Головина.

– Неважно откуда, лучше расскажите, что вы об этом думаете. Ведь один из голосов определенно принадлежит вам.

– Просто похож голос.

– Хотите, чтобы мы провели экспертизу?

На несколько секунд в кабинете воцарилась тишина. Затем Савелий, пошептавшись с адвокатом, признал, что на записи был он.

– Но это ничего не значит. Я не причастен к смерти Гриши. Да, у нас был кое-какой конфликт. Это очень старая история, которая изжила себя.

– А я думаю, что совсем наоборот, – начал излагать свою версию Головин. – Из-за вас Яшину пришлось уйти из спорта в самом расцвете карьеры. Судя по этой записи, он прикрывал вас, чтобы тренер не узнал про допинг. Кстати, интересно, почему он это делал. Спустя годы его замучила совесть, и он решил признаться, сделав это видео. А вы не хотели, чтобы правда всплыла наружу, поэтому подменили ему витамины.

– Чушь! Это неправда, – попытался возразить Савелий. – Это только догадки, ничем не подкрепленные.

– Теперь-то, когда ваш друг мертв, можно утверждать все, что угодно.

– Это все, что у вас есть? Как и признался мой клиент, конфликт между ним и покойным действительно был. Но к смерти он привести никак не мог, – обратился к Головину все тот же адвокат. – Простая ссора двух друзей. И ничего более.

Я видела, что Головину больше было нечем крыть, поэтому взяла на себя смелость сама задать Савелию вопрос.

– Медэксперт утверждает, что в организме покойного во много раз был превышен калий, – я вышла из подполья и подошла к столу Головина. – Капсулы с таким веществом внутри полиция обнаружила в баночке. Гриша считал, что пил витамины. Нам также известно, что эти препараты продает кто-то из ваших коллег. Не знаете случайно, кто?

– Извините, а вы кто? – набросился на меня другой адвокат.

– Я частный детектив Татьяна Иванова. Мы уже знакомы с вашим клиентом, общались с ним на похоронах. Провожу расследование вместе с полицией. – В этот момент я думала, что Головин готов был меня растерзать за то, что влезла в допрос. – Вопрос, на мой взгляд, безобидный.

– И я смогу на него ответить, – Савелий сменил свой высокомерный тон на дружелюбный. – Эти витамины из-за границы привозит наш бывший тренер Аркадий Ковурский. Он амбассадор немецкого завода, который как раз производит их. Где-то пару недель назад он привез нам наши заказы. Я сам их принимаю. Прекрасно себя чувствую. Могу договориться, чтобы и вам привез.

– Спасибо, но я уже такие пью. Но только покупаю их через подругу.

– Как знаете. Мое дело предложить.

– Значит, вы говорите, что новую баночку вы начали принимать две недели назад? – вмешался Головин.

– Я чуть позже, с неделю назад. Когда Аркадий вернулся из Германии две недели назад, тогда и привез эти витамины. Но меня в этот момент не было в стране. Я уезжал на неделю в Альпы покататься на лыжах. Надеюсь, что с меня сняты подозрения? Я никак не мог подменить Грише эти таблетки.

– А кто мог?

– Ну, вы же частный детектив. Выясняйте.

– А вы легко можете стать подозреваемым, если не начнете сотрудничать, – решила я присмирить Савелия.

Головин уж было открыл рот, чтобы заткнуть меня, но Савелий его опередил:

– Хорошо. Понял вас. Кстати, вы проверяли его невесту? Она вполне могла это сделать.

– Вероника? И какой, по-вашему, у нее мотив? У них были планы. Они же собирались пожениться.

– А вы разузнайте у нее, почему они постоянно ругались и даже собирались расстаться? Чем не мотив?

– Откуда у вас такая информация?

– У меня большие уши и везде есть глаза. Насколько я знаю, Гришка хотел порвать с ней.

– Другая девушка? – попыталась угадать я.

– Нет. Скорее, другой парень. К тому же его невеста работает в фармкомпании. Или вы считаете это совпадением? – Савелий встал со стула. – И если ко мне больше нет вопросов, то я, пожалуй, пойду. Можете проверить мое алиби. Адвокаты предоставят вам авиабилеты.

– Пока вопросов больше нет. Мы проверим ваше алиби, и если нужно будет что-то уточнить, то с вами свяжемся, – предельно вежливо произнес капитан.

Кирьянов бы так не сделал. Это первое, что пришло мне в голову, когда все вышли из кабинета. Головин показался мне слишком мягким и тактичным. Скорее всего, он просто побоялся надавить на сына чиновника. Ведь его причастность мы так и не доказали.

Несколько минут Головин сидел безмолвно и только что-то записывал в свой ежедневник. Поставив жирный восклицательный знак в середине страницы, он вложил ручку в блокнот и закрыл его. Затем аккуратно положил его на край стола и осуждающе посмотрел на меня. Я ожидала, что он начнет отчитывать меня за то, что я влезла в разговор.