— Что ты имеешь в виду?

— О-о… — Что-то он уловил в моих интонациях такое, что ему не понравилось. — Он тебя заинтересовал?

— Ты уверен, что тебя это касается?

— Меня много что касается. — Максим тоже стал серьезным. — И этот Денис тоже. Ты ведь этого человека совсем не знаешь.

— Я и тебя совсем не знаю, — напомнила я.

— Я полицейский. И убийство Андрея Селезнева здорово осложнило мою работу. Поэтому я хочу как можно больше узнать о его брате, который так вовремя появился.

— Так его полиция нашла, когда стали хозяина квартиры искать, сразу на него и вышли. И в любом случае много я о нем не расскажу. Мы только сегодня утром познакомились.

— И что ты успела о нем узнать?

— Ну-у… — Я снова заулыбалась. — Живут они с матерью в райцентре, отец давно ушел, сейчас он в Белоруссии живет, у него другая семья. Ему уже позвонили, но сумеет ли приехать, пока неизвестно — человек в возрасте и со здоровьем проблемы. Да и с похоронами не все ясно…

— Кхм. — Максим неловко кашлянул. — Что, прямо теми же словами?

— На самом деле это я перечисляла, что мне неизвестный семье рыжий брат Андрея рассказал, а Денис только подтвердил, что все так и есть.

— А чего это ты вдруг стала перед ним отчитываться?

— Не перед ним, меня Ярцев попросил.

— Владимир Андреевич?

— Ты его знаешь?

— Лично не знаком, но слышал о нем. Что-то у нас бестолково разговор идет. Давай-ка по порядку…

Если до сих пор у меня и были какие-то сомнения в принадлежности Максима к славному племени полицейских, то они испарились, когда он с ловкостью фокусника достал откуда-то блокнот и ручку, пристроил блокнот на колене и приготовился записывать.

— Протокол? — уточнила я.

И ответил он так же, как Ярцев:

— Нет, зачем нам формальности. Это так, записки для памяти.

Я довольно подробно пересказала ему все утренние события, начиная с того, как увидела в дверях соседской квартиры мужика с молотком. Максим время от времени задавал вопросы, и почти все они касались Дениса. Причем брат покойного Андрея ему явно не нравился.

Наконец он закончил допрос (Максим мог из вежливости назвать это беседой, но, по сути дела, это был настоящий допрос), закрыл блокнот и тоскливо сказал:

— Так-то все логично выстраивается. Прикупил мужик квартирку на будущее, а тут брат в город собрался — логично, если он там поживет. И присмотрит, и квартплата с него. А тут из полиции звонят: брата убили. Что делает мужик? Правильно, подрывается и едет в город. Умный, сразу в полицию идет, понимает, что квартира опечатана. Ключ у него, естественно, есть, утром начинает порядок наводить, тут ты появляешься… Полина, вот почему у меня такое ощущение, словно я пьесу пересказываю? Спектакль!

Я не была уверена, что вопрос не риторический, но на всякий случай ответила:

— Почему сразу спектакль? По-моему, все нормально. Сам говоришь, все логично выстраивается.

— То-то и оно. А в жизни логика, как правило… даже если она есть, ее не сразу поймешь.

— У меня вроде с логикой проблем нет. Все нормально.

— Ага. То есть для тебя совершенно логично и нормально находить поутру трупы, сидеть с полицейским на лавочке и рассуждать о покойных соседях и их братьях… Тебе этот Денис действительно так понравился?

— Ну знаешь! Понравился не понравился, это тебя совершенно не касается! И чего ты к нему прицепился? Денис — нормальный мужик и ведет себя нормально. А в твоей жизни логики нет, потому что ты сам с ней не дружишь!

— Потому и прицепился, — непонятно ответил Максим. — Полина, а кем этот Денис работает?

— Не помню. Что-то связанное с машинами, кажется, не то водитель, не то автослесарь. По-моему, он что-то про автосалон говорил.

— То есть своего бизнеса нет и профессия не самая денежная. Откуда тогда квартира? Вот сама, как думаешь, автослесарь из райцентра — и, раз-два, между делом, покупает квартирку в нашем городе… Ты знаешь, сколько она по нынешнему курсу стоит?

— И знать не хочу. — Поскольку Денис сам ответить на нелепые, с моей точки зрения, но очень неприятные намеки Максима не мог, я почувствовала необходимость вступиться. — Что, если человек в первую десятку списка Форбс не входит, так он уже и квартиру купить не может? Может, он на нее полжизни копил, со школы…

— С детского сада, — с ехидной улыбочкой подсказал Макс.

— Занял, продал что-нибудь ненужное, клад нашел…

— В лотерею выиграл.

— Между прочим! Выигрывают же люди! У меня мама, давно, правда, при советской власти еще, двадцать пять рублей выиграла, почему Денис не мог? И вообще, наши квартиры не такие уж дорогие: район не престижный, дом старый, панельный, трубы все ржавые… И ремонт прежние соседи не делали лет сорок, я точно знаю!

Максим покачал головой и грустно заметил:

— Тебе идет злиться. На щеках румянец сразу, и глаза блестят… Только ты попробуй меня услышать: я ни в чем его не подозреваю и не обвиняю, я просто задаю вопросы. И ответы мне не то чтобы не нравятся… просто после них у меня еще больше вопросов появляется. А что он вообще про себя рассказывает, этот Денис?

Я ощутила неловкость. С одной стороны, комплиментами я не избалована, и услышать в свой адрес даже такой, скажем откровенно, сомнительный было приятно. С другой, Максим явно настроен против Дениса, и как я выгляжу, отвечая на эти нескромные вопросы? Бесплатный осведомитель?

— Не понимаю, что ты от меня хочешь? Я познакомилась с человеком меньше суток назад. И разговаривали мы в основном о его покойном брате. Про самого Дениса я могу точно сказать только одно: он любит молоко и очень уважает борщ.

— Положим, это не одно заявление, а два. — Рыжий снова повеселел. — Кстати, я тоже люблю борщ. Молоко, правда, не слишком… лучше пивка.

— Не дождешься, — мстительно заявила я. — Ни пива, ни борща. Дома ешь.

— Так дома некому приготовить, Полиночка! Тебе же товарищи подтвердили, я человек абсолютно холостой!

Я посмотрела на его сияющую доброжелательным благодушием физиономию и осторожно уточнила:

— Максим, я не поняла. Что это — ты за мной ухаживаешь?

Вот говорила мне Леська, тысячу раз говорила, что никогда нельзя выяснять у мужика его намерения насчет себя! Аккуратно подталкивать его к нужным отношениям, мягко намекать, неназойливо давать понять, но ни в коем случае не задавать прямых вопросов! А я? Опять, как последняя дура… впрочем, то, что я дура, Леська мне тоже тысячу раз говорила.

Конечно, Максиму это не понравилось. Он нахмурился и, старательно отводя взгляд, ответил нелогично:

— Ты совершенно права. Давай по делу. Вы разговаривали про Андрея Селезнева. Ты о нем узнала что-то новое?