27

Бодро спрыгнула с повозки и угодила прямо в грязь: видимо, не так давно в окрестностях прошел дождь. И пока вытаскивала ноги из хлюпкой жижи — осторожно, чтобы не остаться босиком — нашла даже в этом своеобразный плюс. Теперь моя королевская, удобная по посадке обувь и убийственная в гололед из-за скользкой подошвы, неотличима от деревенской. Теперь можно газелью убегать от похитителя. Можно, но… Так хотелось рассказать Гавру, что с его подругой все в порядке, в чем я была уверена процентов на 90 %. Поэтому я подсознательно оттягивала этот момент, да и блестевший в лучах заходящего солнца клинок решимости совершить отчаянный шаг не прибавлял.

— Эм… — издала нечленораздельное мычание, попутно руками сохраняя баланс, перепрыгивая с камня на камень — Гавр такой ерундой не занимался, а просто пересек широкий ручей вброд.

Прикусила язык, когда поймала прилетевший в меня недовольный взгляд хозяина Ада — от него даже адские котлы от страха остынут. Это красноречивее всего говорило о том, что тема закрыта. Ладони опять в страхе вспотели, но, видимо, последние события серьезно повредили мой инстинкт самосохранения.

— Твоя подруга жива, — быстро произнесла, вскинув ладонь: надеясь, что он даст мне договорить прежде, чем метнет в меня кинжал. — Да погоди ты…

Парень промолчал и, вместо того, чтобы вылить на меня чан едких слов, приправив их ножевыми ранениями, просто ускорил шаг. Да так, что мне пришлось его догонять. Видимо, Гавриил решил, что лучше бросить меня здесь на съедение…

Так…

Кто у нас обитает близ Трина? Там, где на границе протекает река… Вулвзы. Обширный клан, управляемый хаубисом Ану, отцом Ару, Зэффа и Алима. Значит, я могу попытаться сбежать и найти родственничков-наемников, если они не направились в Ливахайм вместе с отцом…

Остановилась, обдумывая все. Даже правда о «жертвоприношениях» отошла на второй план. К тому же, если ее узнает человек, ненавидящий Хайм, кто знает, что может случиться. Люди живут в страхе перед «ужасными монстрами, обитающими по ту сторону границы. Которыми правит жуткий зверь, пожирающий девственниц в полнолуние»… Уверена, подобная сплетня гуляет по все стране Маннов. То, что их король согласился на это, странно, но… Что будет, если до него дойдет правда, что его водят за нос? Как он поступит? Пойдет войной? Или, наоборот, заключит мир? Кто знает….

Но одно было ясно — я не вправе выдавать чужой секрет. Даже если это значит, что один колючий парень так и останется с зачерствевшим, треснутым сердцем…

Может, если я помогу ему вернуть ту вещь…

Додумать мысль мне не дал звук топора, рубанувшего ствол, смешавшийся с победоносным кличем и мужской гоготом. Под ложечкой засосало.

Ну, все… Теперь на меня еще нападут дровосеки-разбойники…

Но звуки не приближались. Оглядевшись, нашла пострадавший дуб, от его кроны как раз взметнулась стайка каких-то пугливых птичек. И там же, меж разросшихся ветвей, гнущихся к земле, мелькнул знакомый меч, украшенный рубинами.

Ринулась туда. Сразу не подумав о том, что люди, чьи голоса я слышала, могут быть как друзьями Гавриила, так и настоящими бандитами… Хорошо, что я вовремя опомнилась, как раз у зарослей кустов, щедро усыпанных красными ягодами — чем-то похожими на кизильник — пригнулась, затаив дыхание.

— Ха, не думал, что ты вернешься, задохлик, — рыжеволосый здоровяк сплюнул на землю, поигрывая топором, будто бы тот практически ничего не весил. Именно он оставил внушительную зарубку на старом стволе, справа от плеча Гавра. Голову даю на отсечение, но дуб попал под удар случайно. А этот бугай целился именно в Гавриила.

— Соскучился по твоей кривой роже, Пирр, — парировал Гавриил, потирая покрасневшую скулу.

— Не шути со мной, — ощерился бородач, закидывая на плечо на топор, двое его дружков — тощий, словно скелет с впалыми щеками и мышиного цвета волосами, и кудрявый брюнет, почти таких же размеров, что и рыжий, напряглись, вскидывая свое оружие: лук и булаву.

— И не думал.

Гавр говорил спокойно, даже насмешливо. И пока по моей спине градом лился пот, а в голове мелькали картинки возможного скверного исхода событий, он расслабленно прислонился к шершавому стволу, словно и не существовало никакой потенциальной опасности.

— Слушай, мне некогда играть с вами, — ответил он, делая шаг вперед, непринужденно кладя левую руку на свой изогнутый меч. — Дай пройти.

Тут в ветвях, усыпанных листьями, уже наполовину поменявшими свой зеленый цвет на желтый, что-то мелькнуло. Я не расслышала, что ответил рыжий: кровь, в панике забившаяся в висках, заглушила все остальные звуки, как только я смогла разглядеть наконечник натянутой стрелы, направленной прямо на парня.

— Гавр, берегись! — заорала как потерпевшая, резко вскакивая.

К счастью, у прятавшегося стрелка сбился прицел — от моего истошного крика или внезапного появления — и стрела лишь зацепила лжестража за плечо.

Дальше все завертелось: закончился обмен «любезностями» и мужчины вступили в схватку. Мелькали руки, ноги, лезвия, перемежаясь с криками и неизвестной мне заправской руганью, начинавшуюся с «Ах, ты…». Гавриил, казалось, превратился размытое черное пятно. И хоть его скорость явно была не сверхъестественная, за его движениями сложно было уследить. Надо признать, что, видя, как проворно двигается Гавр — успевая уворачиваться от стрел, сыпавшихся с двух сторон, и отражать атаки булавы и топора, будто они были сделаны из картона — я усомнилась в разумности попытки побега. В меня тут же полетел бы один из метательных ножей, что сейчас вошел в лодыжку мужика с булавой, от чего тот потерял равновесие и повалился на землю. Завидев это, первый стрелок по комплекции явно не отличавшийся храбростью, тут же бросился наутек. А Пирр, получив порцию подсохшей грязи и палой листвы в лицо, уронил топор и рухнул рядом со своим товарищем.

Гавр остановился. И тут же пресек попытку Пирра — тот пытался продрать глаза одной рукой, а другой дотянуться до рукоятки топора. Раздался противный хруст ломающихся костей и крик, похожий на рычание яростного медведя.

— Это ты… Ты виноват… — почти прошипел Гавр, отталкивая кудрявого, пытавшегося защитить друга, ударом эфеса меча по носовой перегородке. Следующим был Пирр. Парень с силой пнул его прямо к корням могучего дуба. И занес меч.

Но тут его вдруг что-то отвлекло, и он вскинул голову. Дальше все словно превратилось в нарезку из стоп-кадров.

Шелест потревоженных листьев.

Свист рассекаемого воздуха.

И стрела, стремительно летящая мне в грудь.

28

Все случилось за долю секунды, я только и сумела что моргнуть. Сверкнуло лезвие, перебив стрелу и вонзившись в сырую землю в двух метрах от меня. Следующий нож полетел в темную фигуру, мелькнувшую меж деревьями. Стрелок со вскриком полетел вниз. Скорчившись на земле, он схватился за пораженное плечо.