– Правоверные, – продолжал читралец, – я призываю всех истинных приверженцев ислама стать под зеленое знамя джихада и прогнать отсюда всех неверных и освободить нашу страну от кафиров – англичан…

О событиях, произошедших на базаре и в мечети, начальнику гарнизона полковнику О’Нейлу поведал его доверенный слуга и агент туземец Султан-Али. Он, как истинный горец, рассказал о происшествии на базаре в лицах, изображая то муллу, то неизвестно откуда взявшегося дервиша, то недовольного призывами к бунту толстопузого купчишку.

Работа по укреплению фортов продолжалась, и потому О’Нейл никаких выводов из базарных слухов делать не стал. Достоверной информации о продвижения противника не поступало, а слухами всегда мир полнился. Он же привык опираться только на конкретные факты.

На следующий после сборища богословов день намечался очередной матч в поло. Полковник, несмотря на дурные вести, не стал его отменять. Утром офицеры малакандского гарнизона, разделившись на две команды, отправились в соседнее селение, чтобы на специально подготовленном для игры поле выяснить кто сильнее. Туда же направился и младший лейтенант Джилрой.

Он впервые присутствовал на таком матче и с большим интересом наблюдал, как восемь всадников на пони (по четыре в каждой команде) длинными бамбуковыми клюшками гоняли по полю деревянный мяч, стараясь попасть в ворота. И когда кому-то это удавалось, зрители, не сдерживая эмоций, криками и хлопками в ладоши приветствовали результативных игроков и всячески подбадривали неудачников.

Джилрой, еще обучаясь в училище, слышал от офицеров-преподавателей, послуживших в Индии, об этой игре, которая, зародившись на Тибете, вскоре распространилась и по Индии. С особым упоением они рассказывали о довольно экзотических поло на слонах или на верблюдах.

Видя, как офицеры гарнизона с легкостью управляют норовистыми пони, заставляя их то развивать бешеную скорость, то резко останавливаться, что нередко приводило к падению игроков, Уинстон по-настоящему понял, что эта игра для настоящих мужчин, и с тех пор загорелся желанием обязательно ей научиться.

А на поле игра с каждой минутой становилась все более и более захватывающей. Заранее зная, что англичане будут играть в поло, из соседних селений толпами шли туземцы, собравшись небольшими группами, они внимательно следили за игрой, выражая эмоции криками и помахиванием разноцветных платочков. Ничто в поведении горцев не выдавало их воинственных мыслей и намерений. Вскоре игра закончилась, и офицеры собрались ехать обратно в форт.

И вот тогда произошло странное событие. После того как британцы уехали в форт, а их слуги из туземцев собирали коврики и попоны, навьючивали на пони спортивную поклажу, местные жители, которые только что с интересом наблюдали за игрой, начали убеждать их побыстрее убираться домой, потому что ожидается большая драка. Ибо волна фанатизма уже захлестнула долину и могла смести и их. Туземцев не особенно волновало, когда именно прибудет «Безумный Факир». Они знали одно: рано или поздно они будут сражаться и перебьют неверных. Но сейчас их больше всего волновало, кому достанутся пони, которые участвовали в игре. Именно поэтому, отчасти из злонамеренности, отчасти из солидарности, они и предупредили местных конюхов, и те, поняв намек, бросили животных и снаряжение и быстро ретировались в лагерь. Об этом рассказал полковнику тот же Султан-Али.

– Мистер О’Нейл, сахиб, – сказал в заключение агент, – моджахеды ислама уже близко. Не сегодня завтра они могут быть здесь, – уверенно добавил он.

В тот же самый день полковник получил донесение из Северного Малаканда о том, что под знаменем «Безумного Факира» собралась огромная толпа и что форт, по всей видимости, фанатики скоро атакуют.

О’Нейл тут же отправил в Мардан гонца с просьбой об отправке в форт подкрепления, а сам, забравшись на наблюдательную вышку, внимательно осмотрел местность в бинокль.

На дальних и ближних горных тропах, спускающихся в долину, он увидел толпы людей, над головами которых развевались зеленые тряпки – или так называемые знамена джихада. В лучах заходящего солнца сверкали сабли и пики, которыми в большинстве своем были вооружены горцы.

Переведя войска на осадное положение, полковник собрал офицеров и сообщил свое решение:

– Джентльмены! Для того чтобы подкрепление из Мардана смогло беспрепятственно прийти к нам на помощь, необходимо прежде всего удержать Амандарский перевал. Высокую честь защищать перевал я предоставляю лейтенант-полковнику Марею из 45‐го Сикхского полка. Приказываю вам, сэр, выступить в полночь. Батальон под командованием майора Бриджа должен выступить на перевал в 7.00.

Вскоре все приготовления были закончены. Непосредственно перед тем, как форт лишился проводной связи, была получена телеграмма из ближайшего городка Чакдары, в которой сообщалось, что большой отряд вооруженных огнестрельным оружием повстанцев движется в сторону Малакандского форта. Четверть часа спустя прискакал верный британцам туземный разведчик с не менее тревожным известием: «Факир прошел Хар и движется на Малаканд. Туземные войска и местное население не оказывают ему сопротивления. Холмы к востоку от лагеря усеяны патанами[5]».

Послышался пронзительный звук горна, раздавшийся на смотровой площадке в центре форта. Это был сигнал для сбора. Офицеры хватали шпаги и спешно застегивали портупеи. Солдаты и сипаи бежали на площадь для построения. Войска еще не успели получить приказ на марш, как раздались первые ружейные выстрелы. Приступ Малакандского форта и великая пограничная война начались.

2

Услышав звуки трубы, Джилрой вместе с остальными офицерами поспешил на плац, где уже шло формирование маршевой колонны. Неожиданно его окликнул вестовой:

– Младшего лейтенанта Джилроя вызывает полковник О’Нейл!

В глинобитном доме, где располагался штаб гарнизона, стояла необычная для этого времени тишина. Слышен был только глухой, уверенный голос полковника. Он явно распекал кого-то.

– Лейтенант, вам была поручена важнейшая задача – наладить в долине агентурную разведку. Я ждал от ваших людей не только оперативной информации, но и конкретных действий в отношении Факира. А вы вместо этого пользовали меня слухами, которые я часом-двумя раньше получал от своего верного слуги.

Слышно было, как кто-то тихо и виновато оправдывался, ссылаясь на незнание местных языков и обычаев.

– Вы прибыли сюда по протекции вашего дяди, советника вице-короля Индии, на конкретную должность, и я надеялся, что получил достойного для этой сложной и кропотливой работы офицера. Но вы не оправдали моего доверия. Я обязательно отпишу об этом вашему протеже. А пока что принимайте у младшего лейтенанта Джилроя взвод сипаев… Я долго буду ждать младшего лейтенанта? – грозно добавил он.

– Я здесь, полковник! – вытянулся на пороге комнаты Джилрой.

– Приказываю вам передать свой взвод лейтенанту Фоксу!

– Слушаюсь, полковник. А что буду делать я? – недоуменно спросил Уинстон.

– После того как передадите взвод лейтенанту, сразу же прошу ко мне. В это