Гордон вспомнил множество преступников, своим жалобным тоном и достойными манерами вызывавших у людей сочувствие и желание помочь. Шарп быстро раскусил эту женщину, которая сама достойна жалости. Можно представить ее ужас, если бы она узнала, какой он на самом деле.

– Шарп давал о себе знать? – поинтересовался Гордон.

– Пока нет. Но обещал вернуть деньги, как только начнет получать прибыль.

– Какой у него бизнес?

– Что-то связанное с автомобилями. Но бизнес нельзя создать в один день. Мистер Шарп предупреждал меня об этом. Сказал, что придется подождать, и не хотел брать денег. Но я его заверила, что мне пока они не нужны, просто без дела лежат в банке. Ну, потом он, конечно, согласился и обещал, что вернет долг с процентами, как только наладит дело.

– Однако пока не вернул, хотя прошло четыре года, – заметил Гордон.

– Вы не поняли, – произнесла мисс Ларкин. – Нужно подождать, пока у него не появится постоянная клиентура. Я это знаю, потому что сама дамская портниха. Необходимо иметь терпение и примириться с неизбежными убытками. Мало ли какая дамочка попадется. Иная говорит, что ей нравится этот фасон, ты раскроишь материал, а она приходит и заявляет, что ей нужен совсем другой фасон. Притворяется, будто именно о нем раньше и говорила. Бывали случаи, когда уже сошьешь, а она не хочет брать. Цвет ей, видите ли, не подходит.

Разумеется, больше они никогда не увидятся, и мисс Ларкин денег своих не получит.

В следующие два дня Гордон при всем старании не продвинулся в расследовании ни на шаг и вернулся в Лондон, чтобы доложить результаты Эджертону.

– В общем, след завел меня в тупик, – признался Гордон, закончив рассказ.

Эджертон улыбнулся:

– У любого тупика есть два выхода. Один может быть загорожен стеной, но другой всегда открыт на улицу. И наш тоже.

– Я не совсем вас понял. – Гордон пожал плечами. – Ведь мы не можем проверить всех, кто держит заправочные станции или торгует запасными частями для автомобилей. Причем сделать это так, чтобы не спугнуть преступника. Если, конечно, это он.

– Вообще-то у нас нет доказательств, что он занят именно этим делом, – возразил Эджертон. – Мало ли что Шарп говорил миссис Тайсгерст и мисс Ларкин. К тому же прошло несколько лет. Он мог промотать все деньги.

– Как же его искать? – пробормотал Гордон.

– С другого конца тупика. В прямом и переносном смысле.

– Что это означает?

– В ту ночь в тупике недалеко от дома, где было совершено преступление, стояло такси. Почему оно там появилось? Я не верю в случайные совпадения. Такси стояло там не просто так. Тем более что Шарп, как нам известно, увлекается автомобилями.

– Но свидетель не уверен, что это было такси, – возразил Гордон. – Возможно, там стоял частный автомобиль.

– Вначале по поводу такси свидетель говорил вполне уверенно, а потом, когда ему задали много вопросов, начал сомневаться в своем собственном имени.

– Автомобиль мог стоять по какой угодно причине. Не обязательно связанной с убийством.

– Тогда укажите, пожалуйста, эту причину. Никто из жителей ближайших домов такси не вызывал, никто из гостей на такси не приезжал. Плюс ко всему автомобиль стоял с погашенными фарами. Недавно я решил прогуляться по Менсис-стрит в одиннадцать часов вечера. Погода была чудесная, как и в тот день. Я поставил свой автомобиль в тупике и выключил фары. Так вот, во время прогулки я обнаружил, что его скрывает тень дома напротив. Таксист, который привез Чарльза и его жену, заметил машину лишь потому, что осветил ее фарами своего автомобиля. Кстати, почему такси стояло в тупике? Трудно представить, чтобы обитатель любого дома на Менсис-стрит, приехав, не отпустил такси немедленно. Нет, машина стояла с выключенными фарами потому, что так захотел водитель. А захотел он так, потому что не желал, чтобы ее кто-то заметил. Да, он мог приехать на Менсис-стрит по личным делам, но что это за дела? – Эджертон пристально взглянул на детектива. – Итак, мы должны выяснить, работает ли в Лондоне таксистом изображенный на фотографии человек. Под фамилией Шарп или какой-либо иной.

– Он мог удачно вложить полученные от Фанни деньги Хубарта и стать владельцем гаража, – добавил Гордон. – И отправиться на Менсис-стрит на одной из своих машин.

– Совершенно верно, – кивнул Эджертон. – В общем, за дело. К счастью, у нас пока есть время. Суд состоится летом. И его отложат, если мы представим основания.

– Предвижу одну сложность, – заметил Гордон. – Мы рассчитываем на фотографию, но после убийства Шарп мог изменить внешность.

– Сомневаюсь. Он не дурак, поверьте мне, и не захочет привлекать к себе внимание. А принять другой облик – верный способ это сделать. Вы ведете неприметный образ жизни и пребываете в твердой уверенности, что вас никто не знает. Но это ошибка. Вас знают квартирная хозяйка, соседи, продавцы местных магазинов и, вероятно, полицейский, за которым закреплена данная территория. И если вдруг вы меняете внешность, это ни от чьих глаз не укроется. Люди по своей природе любопытны. Они начнут гадать, почему такое случилось.

– Что ж, буду искать таксиста, в конце концов все водители имеют лицензии. Но если среди них нашего человека не окажется, тогда что?

– Тогда придется согласиться, что такси к убийству не имеет никакого отношения. Но такой вывод мы сделаем, лишь проверив гаражи и всех частных владельцев такси. Не раньше. Как известно, метод исключения – один из основных в работе детектива.

На следующее утро Гордон дал поручения своим помощникам. Под любым предлогом они добывали образцы почерка таксистов и владельцев гаражей. Их изучал известный почерковед по фамилии Ансти, автор научного труда на эту тему, переведенного на французский и немецкий языки.

– Неужели в мире нет двух человек с совершенно одинаковым почерком? – спросил его Гордон при встрече.

Ансти подавил зевок. У него сегодня выдался тяжелый день.

– Представьте, что нет. Вам это кажется удивительным, но в природе вообще много чудес. Например, вы знаете, сколько зубов во рту улитки? Свыше четырнадцати тысяч.

Перед сном Гордон посмотрел в энциклопедию. Все правильно.

Проверка заняла пять дней с нулевым результатом.

– Не надо отчаиваться, – подбодрил детектива Эджертон. – Подумайте о множестве людей, исключенных из игры. Круг подозреваемых сужается.

Поиски продолжились. Надо ли говорить о том, что были выявлены все Шарпы, имеющие лицензию на работу такси, и опрошены под тем или иным предлогом. Ни один не подошел. Но детективы были готовы к тому, что он сменил фамилию, чтобы не компрометировать себя отсидкой в тюрьме. Эджертон по-прежнему настаивал, что нужного человека следует искать среди владельцев такси. На гараж у него денег не хватило, поэтому-то он так и давил на Фанни.