Лея покачала головой:

— Кастерфо говорил то, что думает. Он заблуждается, но в искренности ему не откажешь. Кроме того, он умеет быть убедительным и не лишен харизмы. Если центристы разыщут в своих рядах еще несколько таких же страстных ораторов или даже кандидата, плохи наши дела.

За столом принялись охать и ворчать, и дроиды поспешили за новыми порциями напитков.

Дома большинства сенаторов на Хосниан-Прайм были обставлены достаточно скромно. Даже Лея, хотя у нее не было другого жилья, довольствовалась простой, но удобной квартирой поблизости от комплекса правительственных зданий. Однако лонеранцы считали роскошь добродетелью, а потому жилище Вариш Вицли было минимум раза в четыре больше среднестатистического. Невзирая на почти возмутительную вычурность ее дома — на каждой стене красовались абстрактные картины, выдержанные в цветовой гамме «вырвиглаз», а с каждого светильника свисали хрустальные подвески, — в нем было уютно, и гости всегда чувствовали, что им здесь рады. Сегодня эта атмосфера служила им утешением.

Но на душе у Леи было неспокойно. Она почему-то подумала о своей матери — настоящей матери, которой она не знала, Падме Амидале. Много лет назад, выяснив, кто была ее мать, Лея попыталась узнать как можно больше о бывшей королеве и сенаторе Набу. Она выяснила, что ее мать присутствовала в старом Галактическом сенате в тот день, когда он проголосовал за то, чтобы дать Палпатину чрезвычайные полномочия. Лея хорошо себе представляла, какое отчаяние, должно быть, охватило ее.

«Неужели история повторяется? — мучительно размышляла она. — Моя мать видела падение Старой Республики, а теперь я вижу, как рушится Новая?»

Лея сделала большой глоток бренди.

Тай-Лин выпрямил спину и одернул алую мантию.

— Избрания Первого сенатора теперь не избежать. Все, что нам остается, — это продвинуть своего кандидата, чтобы такая огромная власть не попала в неправедные руки, — сказал он.

За столом согласно забормотали, и Лея машинально кивнула. Действительно, разве есть другой выход?

Вариш по-птичьи наклонила голову, так что золотая грива рассыпалась по плечу.

— Хочешь предложить свою кандидатуру, Тай-Лин? Неплохая мысль.

— У меня есть идея получше. — Он улыбнулся. — Нашим кандидатом должен стать сенатор со стажем, в высшей степени достойный доверия. Известный всей Галактике. Тот, кто не только сам внес немалый вклад в становление Новой Республики, но и может сказать то же самое про своих друзей и родных. Герой, точнее, героиня войны, которую даже центристы не смогут упрекнуть в слабости.

Лея начала понимать, к чему он клонит. «О нет!»

Вариш захлопала мохнатыми лапами:

— Ну конечно! Первым сенатором Новой Республики должна стать принцесса Лея!

«Да чтоб вас всех!»

— Но это же замечательно! — Грир улыбнулась и отложила инфопланшет. Новости Леи выбили ее из рабочей колеи. — Из вас получится прекрасный Первый сенатор.

— Вы точно победите на выборах, ваше высочество! — Корри восторженно прижимала планшет к груди.

Конечно, для девушки шестнадцати лет узнать, что она, возможно, скоро будет не просто стажером, а стажером в офисе первого лица государства, — серьезный повод трепетать от восторга. И Грир не могла ее за это винить, поскольку и сама чувствовала воодушевление.

На государственной службе обычно не происходит ничего особенно интересного, но это… Предвыборная гонка за пост Первого сенатора — это же почти так же здорово, как гонки на истребителях. Не совсем, конечно. Но близко к тому. Ничего более увлекательного Грир в любом случае позволить себе не могла.

— Какие чудесные новости! — заявил C-3PO. — Когда состоится голосование?

Лея только покачала головой, глядя на них троих, и откинулась на спинку кресла:

— Я ведь уже говорила вам. Я хочу оставить политику, даже не дожидаясь окончания срока избрания.

Грир хотела возразить, но не решилась. К счастью, C-3PO от избытка тактичности не страдал, зато энтузиазма ему было не занимать.

— Но, ваше высочество, вам нельзя уходить! Ведь сейчас вы, как никогда, нужны Галактике!

— C-3PO прав, — сказала Грир (возможно, впервые в жизни). — Вы, наверное, самый сильный кандидат, которого могут выдвинуть популисты. А значит, у вас больше всех шансов на победу. Если победят центристы… может произойти что-нибудь плохое.

Окончание фразы вышло неуклюжим, и Грир сама это понимала, но, если называть вещи своими именами, пришлось бы использовать слова «война» и «тирания». А Грир не хотелось поднимать эти темы без крайней необходимости. Разумеется, до такого не дойдет. Принцесса Лея все понимает, она примет верное решение…

Лея со вздохом встала из-за стола и отошла к окну. Из кабинета мало что можно было увидеть, кроме кустиков и дорожек вокруг комплекса правительственных зданий, зато свет ничто не загораживало. Иначе Грир чувствовала бы себя в офисе как в ловушке.

Порой ее одолевала тоска по небу.

— События на Бастазе напомнили мне старые времена. Когда мы сражались против Империи, — проговорила Лея, глядя в окно. — Когда твоя жизнь зависела только от того, хватит ли у тебя проворства, смелости и умения обращаться с бластером.

— Какой кошмар! — сказал C-3PO. — Воистину это были ужасные дни, ваше высочество.

— Но в этом были и хорошие стороны. — Лея обернулась через плечо, но не на C-3PO, а на Грир и Корри. Наверное, она надеялась, что они поймут ее. — Я хотела бы снова действовать. Сама преодолевать все трудности. Общаться с пилотами и солдатами, а не с политиками. Я скучаю по временам, когда я чувствовала себя… Нет, не так. Я скучаю по временам, когда я точно знала, что делаю важное дело.

Грир случалось представлять себя повстанцем. В детстве она воображала, будто она — пилот Альянса и взрывает «Звёзды Смерти», иногда обе сразу. Только детям война представляется сплошным приключением, где добро обязательно победит, а зло умрет, не пролив ни единой капли настоящей крови.

Но когда принцесса Лея, постоянно рисковавшая жизнью, пережившая ужасную трагедию, вспоминает войну с ностальгией — это очень многое говорит о том, во что превратился Галактический сенат.

С другой стороны, если сенат разваливается на куски, Грир знала, кого она хотела бы видеть уцелевшей на его обломках.

— Зато вы сможете продолжить расследование делишек Риннривина Ди, — неуверенно сказала она. — Возможно, перед выборами сенат предоставит вам даже больше свободы действий: популисты — чтобы вы проявили себя, а центристы — в надежде, что вы опозоритесь.

Лея охнула, рассмеялась и вернулась за стол.

— Да уж, конечно.

Грир немного приободрилась и рискнула добавить:

— Значит, вам не придется навсегда забыть о том, чтобы заниматься настоящим делом. А если вы станете Первым сенатором, то сможете действовать в обход всей этой бюрократии, от которой одна только головная боль. Это будет не то же самое, что просто остаться сенатором. Все изменится.