Рядом с медпунктом находилось и здание церкви, как и все строения на базе, выполненное из бетона. Серое, угловатое, вытянутое к небу, с высоким шпилем, увенчанным крестом. Интересно, что раньше, до появления мисс Локсли, он не обращал внимания на такое соседство, хотя заходить в медпункт приходилось частенько, обычно для контрольных замеров кровяного давления перед полетами. А вот на посещение этой гарнизонной «церкви всех религий» как-то не хватало времени. Хотя, как и все летчики, он был достаточно суеверным и не забывал возносить молитву господу перед каждым полетом, вручая свою судьбу в его руки.

Глядя на вход в церковь, он вдруг явственно увидел знакомую женскую фигуру, одетую в длинное и пышное белое подвенечное платье. Причем не одну, а идущую рука об руку с офицером в белом морском кителе, весьма похожем на него самого. Они шли между двумя рядами джентльменов в таких же белых формах, держащих вытянутые вверх шпаги, образующие своеобразную сверкающую арку над головами новобрачных. Красивый рыцарский ритуал. Жаль, что век кавалерии и офицерских сабель и шпаг канул в прошлое. Правда, красивое, романтическое видение тут же исчезло, стоило ему прищурить глаза. Но, с другой стороны, эти внезапные и регулярные мистические явления уже начали его немного пугать.

Перед входом в ее кабинет, как ни странно, никого не было, и Стивен, для приличия стукнув пару раз в дверь и выждав паузу, зашел. Кабинет был небольшой. Часть его была отгорожена занавеской, видимо, создавая иллюзию личных апартаментов доктора и отделяя ее от нескромных взглядов входящих. Сквозь раздвинутую занавеску виднелся умывальник и угол кушетки.

В основном зале был размещен скромный мебельный гарнитур, включавший довольно объемистый темно-коричневый кожаный диван, несколько массивных кресел и небольшой письменный стол с полированной поверхностью, тоже коричневатого оттенка, примыкающий боком к стене. Рядом высился шкаф с книгами, в основном на профессиональные психологические темы. Между креслами располагался журнальный столик с включенным вентилятором, создающим некоторую прохладу в этом прогретом помещении.

Интерьер дополнялся несколькими растениями в горшках. Все это создавало довольно мрачный фон, явно напоминая о казенно-военном окружении. Приглушенное освещение создавали стоящий в углу торшер и ослабленные лучи солнца, пробивавшиеся через большое окно, закрытое плотными бежевыми шторами.

Единственным светлым пятном в этом казарменном уюте была сама мисс Локсли. Похоже, глаза его не обманывали. Это было уже не привидение и не сон, а она сама, в натуральном воплощении. Что и требовалось в его нынешнем состоянии.

Дженифер сидела в кресле у журнального столика, закинув ногу на ногу, с кружкой дымящегося кофе в руках, и листала какое-то пестрое женское издание в красочной глянцевитой обложке и с массой иллюстраций. Она была одета в элегантно-деловой шелковый костюм сиреневатого цвета. Короткая и узкая юбка приподнялась, обнажив не только красивые округлые колени, но и бедра, демонстрируя их прелестные очертания и будоража мужское воображение.

Дженифер подняла взгляд на вошедшего, и ее брови удивленно поползли вверх.

— Продолжаете преследовать меня, капитан? Или на этот раз по делу?

— О каком преследовании идет речь? Я не навязываю свое общество. Просто выполняю приказ командира базы. Он вменил мне в обязанность посещать тебя не менее двух раз в неделю, в твоем кабинете. Случайные встречи на улице и в других общественных местах не в счет.

— А, так значит, сама по себе я тебя уже не интересую. И ты готов со мной общаться только по приказу руководства, — насмешливо заметила хозяйка кабинета.

— Не надо передергивать. В данном случае мои пожелания и повеления руководства как раз очень удачно совпадают. Я же тебе говорил во время нашей последней встречи, что нам надо серьезно поговорить. Это ты уклоняешься от общения. Так что будем считать, что я пришел к тебе как пациент, и по долгу службы ты обязана уделить мне некоторое внимание. Кстати, сколько ты обычно времени отводишь на одного посетителя?

— Это зависит от самого клиента. Обычно от получаса до часа. Но ради тебя я готова продлить наше свидание сверх обычной программы. Так с чего начнем? С тестов? Проверим уровень устойчивости твоей психики и креативность творческой фантазии? Зафиксируем вазомоторные реакции? Или затронем образность мышления? А потом выйдем на уровень подсознания и нейролингвистического программирования. Доберемся до твоего либидо и твоих скрытых комплексов.

— Может быть, лучше сразу начнем с моих тайных эротических фантазий?

— А ты случайно не кровожадный маньяк-извращенец? Может быть, я зря принимаю тебя без свидетелей? Вдруг я своими неосторожными вопросами разбужу дремлющее внутри тебя разрушительное садомазохистское начало?

— Не бойся. В крайнем случае, можешь вооружиться каким-нибудь медицинским фолиантом потолще и обрушить его на мою голову при первых признаках кризисного состояния. А потом немедленно вызовешь военную полицию. Надеюсь, у тебя есть в кабинете телефон?

— Спасибо за добрый совет, незваный пришелец. Я учту твои рекомендации. Телефона пока нет, секретарши тоже. Но я могу выпрыгнуть в окно. Ты же помнишь, что я достаточно спортивная. И хочу сказать тебе по секрету, что у меня черный пояс по айкидо. Так что это ты должен меня бояться, а не я тебя. Ну ладно, на этом будем считать словесную разминку законченной. А теперь о серьезном. У меня, действительно, не так много времени в запасе. Через полчаса официальное начало приема. Но могут прийти и раньше. А сейчас обеденный перерыв. Хочешь кофе?

— Да нет, спасибо. А кофе тоже входит в процедуру беседы по душам? Для создания атмосферы доверия и доброжелательности?

— Какой догадливый. Именно этого я и добиваюсь в наших отношениях. Доброжелательности и искренности. Чтобы ты понимал, что меня волнует и почему. И почему я не хочу продолжения наших случайно начавшихся отношений. Во всяком случае, в такой форме.

— А чем эта форма отношений тебя не устраивает? По-моему, все было просто замечательно. И я не против все это повторить еще раз. И еще, и еще. До бесконечности. Ты мне очень нравишься. Я скучаю без тебя. Хочу тебя видеть ежедневно. И не только видеть. Мне кажется, ты просто все усложняешь. Мы же взрослые люди и можем себе позволить не только служебные отношения. Ты не хочешь огласки, и я тебя понимаю. Можешь не переживать. Я никому не рассказывал о нашем первом свидании. И не собираюсь. Да, я не монах, у меня были женщины. Но я никогда не хвастался своими успехами. И не обращай внимания на глупый треп моих сослуживцев на эту тему. Это полная чепуха и их собственные выдумки. Мы можем встречаться за пределами базы. В том же отеле, в конце концов.

— В самом деле? Говоришь, выдумки? А мне кажется, что одного взгляда на тебя достаточно, чтобы понять, что ты из себя представляешь. И принять соответствующие меры самозащиты. Я не хочу неприятностей на работе. И не хочу общаться с тобой в постели ни здесь, ни в отеле. Кстати, и руководство базы меня об этом предупреждало.