— Потом, — Ольга наблюдала как я прикуриваю. — Все вопросы Латеи ты откладывал на потом. Ты нахально водил ее за нос. Ничто не забыто. Считай, что это лишь маленькая месть за нее, — она рассмеялась и снова стала серьезной. — Если можешь перенести нас сейчас в Вятич, да еще прямо в тюрьму, то давай. Там я отведу тебя в покои Радигора — его скорее всего нет на месте. Сама поднимусь за деньгами, потом зайду за тобой. Возможно, задержусь ненадолго. Надо предупредить, чтобы меня не искали.

— Отлично, — согласился я и, прежде чем вызвать меню, заметил: — С тобой приятно иметь дело.

Кажется, княгиню зацепили мои последние слова: щечки порозовели, а зеленых в глазах вспыхнул блеск. Но я уже вызвал меня и перешел в «Особые возможности». Получалось несколько расточительно: мотаться туда-сюда, тратя по 30 единиц из «Актива» только за перемещение «субъекта» — дело как бы не умное, но мне приспичило одним махом решить московские проблемы. Хотя не факт, что они таким образом решатся, в любом случае что-то делать надо.

Вскоре я сидел в покоях телохранителя Латеи, дожидаясь княгиню и покуривая сигарету. Радигора, к сожалению, на месте не оказалось, иначе я бы попросил его сходить к Агате и передать весточку, что со мной все хорошо и даже не только со мной, но и второй частью кода. Ведь теперь до него добраться не сложнее, чем до влажной щелочки Ольги Васильевны. Славина отчего-то задерживалась. Прошло, наверное, больше часа, когда она наконец явилась, позвякивая сафьяновым мешочком с монетами, одетая все так же в Ленкины джинсы и мою рубашку. Мне показалось, что ей нравится этот наряд она намеренно разгуливала по дворцу, шокируя гаянской модой свою прислугу.

— Я готова, — заявила она и протянула мне кошель. — Не знаю, здесь сколько. Это доля Латеи после того, как мы с тобой прижали Наругу Хуммая. Там, наверное, не только лекры, но и рубли — все что успела зачерпнуть жадная рука Радигора из сундучка.

Взвесив кошель в руке, я прикинул, что в нем может оказаться гораздо больше ста грамм. Тогда при перемещении неизвестно как распорядится Система. Лишнее брать у княгини тоже не хотелось. Развязав кошелек, я высыпал содержимое на стол, сразу откинул в сторону несколько серебряных монет. Еще имелось колечко, массивное, с зеленым камешком, возможно неграненым изумрудом — его тоже отложил в сторону. Затем отделил лекры от рублей. Эльфийских монет насчитал 14 штук разного достоинства на общую сумму 280 лекр. Прикинул, вспоминая, что самая маленькая монета в 10 лекр со слов ювелира тянула почти на пять грамм, значит 280 лекр весят примерно 140 грамм. Дохрена… Но проблему можно решить так: три самых крупных монеты не класть в кошелек — я их перетяну в своем кулаке.

— Ваше сиятельство, вот это бы брать с собой нежелательно, — я отгреб в сторону рубли и серебро. — Может вернешь на место? Беру взаймы 280 лекр, и, если позволишь, это колечко, — меня раздирало любопытство, во что его оценит Илья Яковлевич.

— Нет уж, — сказала княгиня, — я не собираюсь бегать туда-сюда. Если это не нужно, давай оставим у Радигора. Есть у него тут тайное местечко.

Я кивнул. Она собрала отложенные монеты и отнесла в спальню. Я же сложил эльфийские монеты с колечком в сафьяновый мешочек и вернул его Славиной, показав, как следует держать при перемещении. Три крупных монеты придержал в левой руке. Прежде чем вызвать меню, прикинул еще раз… с весом вроде все нормально — монеты распределил правильно. Теперь, что мы с этого поимеем в переводе на гаянские рубли: 280 лекр… если Илья Яковлевич не изменил цену, то это примерно 700 тысяч гаянских рублей — весьма приличные бабки. Ну и плюс колечко — камешек в нем огромный и, может, дорогой. Хотя неграненый. Понятия не имею, как их оценивают.

— Как у тебя ловко получается! — княгиня стояла посреди кухни точно в том месте, с которого мы переносились на Флагрум.

— Денежки давай, — я шутя отнял у нее кошелек. — Хочешь, пока я буду собираться, могу предложить кофе или чай?

— Нет, если будешь собираться долго, то покажи еще телевизор, — она прошлась мимо стола до газовой плиты, потрогала блестящие никелем ручки, с любопытством посмотрела на светящиеся цифры на дисплее микроволновки.

— Что тебе показать на телевизоре? Как так строгая брюнетка бьет плеточной блондинку? — я очень постарался, чтобы не засмеяться.

— Нет… — после некоторых сомнений отозвалась Славина. — Хочу музыку. У тебя отличная музыка. Такая громкая, сильная, в ней много энергии! Ты назвал ее хард-рок?

— Именно. Хард-рок — прекрасный выбор для настоящей княгини. Сейчас воткну тебе концерт Black Sabbath «Cross Purposes Live», — я потянул ее за собой в комнату.

— Что воткнешь? — не поняла Ольга. — Мне что ли? — тут же насторожилась она.

— Сейчас поймешь, — я включил телевизор, подключил акустику и нашел папку со старыми видеоконцертами.

С первыми аккордами «Time Machine» Славина замерла вслушиваясь. Ну ясно, ей такое нравится.

— Вот и воткнул. Как хотела громкую и сильную музыку, — рассмеялся я и пошел собирать.

Отложил запасные джинсы, пару маек, носки, труселя и полотенце. Дорожный комплект: зубная щетка, паста, мыло. На всякий случай взял демисезонную куртку. Все это легко помещалось в спортивную сумку, даже не потребовалось брать дополнительно рюкзак. И теперь главное: ноутбук, самая главная ценность — дистрибутив «Флагрума», виртуалка, еще переносной винчестер с данными, где у меня копия всех важных файлов с компа. Наушники, переходники, еще немного мелочовки, за что зацепился взгляд. Ах, а, триммер — бородка должка быть идеальной. В общем-то и все. Остальное купим — благо, деньги есть. Затем включил компьютер и перенес на мобильник номера и адреса квартир для съема, которые меня интересовали, обновил запароленный файл с логинами и паролями для интернет-сервисов. Вышел на кухню, чтобы не отвлекала грохочущая музыка, и позвонил по первому номеру из списка. Увы, облом — квартира уже сдана. Второй номер не ответил, а вот третий… Отозвалась женщина, судя по разговору, интеллигентная и явно немолодая. Уточнил детали: трешка индивидуальной планировки, общая 138 квадратов, кухня 24, санузел совмещенный большой — 12 квадратов, две лоджии, дизайнерский ремонт, новая мебель, бытовая техника в полном наборе вплоть до фена и робота пылесоса — типа заходи, живи. Ах, да даже посуда есть и постельное белье. Говорит хозяйка, сдавала посуточно, разочаровалась из-за каких-то башлевых чмырей, которые устроили бардак. Теперь только с оплатой за два месяца вперед и сто штук на депозит. Иначе говоря, мне нужно отсчитать ей сегодня же 440 тысяч наличкой или переводом на Сбер. Ну и ладно — это около половины того, что я имею, если, конечно, не случится прокола с Ильей Яковлевичем.

Я решил не мотаться лишний раз туда-сюда, а идти сразу во всеоружии: с вещами, княгиней и увесистой жменькой эльфийских монет двинуть к ювелирке, что возле «Атланта». Уже оттуда, вытряхнув с ювелира крупненькую денежную сумму, поехать на такси или метро к своему новому месту жительства на ближайшие два месяца.

— Дорогая, — я обнял Ольгу сзади — из-за громкой музыки, она не слышала моего появления, и еще несколько мгновений ритмично вздрагивал в такт громовым барабанам Black Sabbath. — Нам нужно идти.

— Я так и пойду? — княгиня провела ладонью по джинсам и рубашке, завязанной узлом на ее чуть оголенном животике.

— Да. Тебе не нравится? — я положил руки на ее груди, топырившие бархатистую ткань.

— Нравится, — согласилась она, ощущая ягодицами мое возбуждение.

Мне так и хотелось сказать: «Хорошая девочка, не то, что Элиан, с придирчивыми примерками и неуверенностью, что надеть. Элиан в самом деле, надо хорошенько высечь плеточкой. Отходить ее по заднице, а потом в задницу». От этой мысли я едва не рассмеялся, взял за руку ее светлость и направился в прихожую.

Уже выходя из подъезда, Ольга спросила:

— Ты собираешься идти вообще без оружия? Сам же говорил, здесь опасно.

Бля, вот как ей объяснить, чтобы не мусолить эту тему долго?

— Понимаешь ли, — начал я, внимательно оглядывая двор и детскую площадку, — в нашем, идиотском мире, носить оружие без особого разрешение нельзя. Некоторые лихие люди носят, но они очень рискуют. Если их схватит полиция, то проблем у них будет очень много. Полиция — это служба типа ваших городских стражей, только похуже.

— И даже ножи нельзя? — после моих