И оттуда пошли в монастырь святой Богородицы, который называется Перечь; тут лежит голова Иоанна Златоуста, и мы поклонились и приложились к ней. И оттуда пошли в монастырь Панахрантов — тут глава святого Василия лежит. Оттуда недалеко монастырь Пантократор (Пандассы), и тут есть страсти господни, надвое разделенные.

И оттуда пошли во вторник к выносной иконе святой Богородицы, эту икону Лука евангелист написал[120], смотря на самую госпожу девицу Богородицу, еще при ее жизни. Эту икону в каждый вторник выносят. Чудное очень это зрелище. Сюда сходится весь народ, и из городов других приходят. Икона эта очень большая, окованная гораздо, и певцы перед нею поют красиво, а народ весь восклицает с плачем: «Господи, помилуй!» Одному человеку поставят на плечи икону стоймя, а он руки раскинет, как будто распятый, также и глаза у него закатятся, — страшно видеть, — и по площади мечет его туда и сюда, очень сильно вертит его, а он не помнит себя, куда его икона носит. Потом другие подхватят, и с ними тоже бывает, также и третий и четвертый подхватывают, и они поют с дьяконами пение великое, а народ взывает с плачем: «Господи, помилуй!» Два дьякона держат рипиды, а иные кивот перед иконою. Дивное зрелище! Семь человек или восемь поставят на плечи одному человеку, и он так просто ходит изволением божиим.

И оттуда по пути к монастырю Инеяклесия, иначе говоря к церкви Девяти чинов, и в одной церкви здесь Христос очень гораздо изображен, как живой стоит человек не на иконе, но сам собою (скульптура). Тут же дворец, называется «Палата правоверного царя Константина». Стены его очень высокие, выше городских стен, дворец великий, городу подобен, стоит около Ипподрома у моря. Тут недалеко монастырь Сергия и Вакха, и мы приложились к головам их. То все надо идти по движению солнца, слева от городской стены, возле моря.

Если от Ипподрома пойти мимо Кандоскамии[121], то есть ворота городские железные, решетчатые, очень большие. Этими воротами море введено внутрь города. Когда бывает нападение войск с моря, то тут держат парусных кораблей и гребных катарг до трехсот. На катарге имеется двести весел, а на иных и триста, на этих судах рать всегда по морю ходит. Какой бы ни был ветер, они на веслах идут, А корабли, парусные суда, стоят, погоды ждут.

А оттуда пошли к святому Димитрию, тут лежат мощи Святого царя Ласкарнасафа (такое имя ему), и мы, грешные, приложились к ним. Тут есть монастырь царев, стоит у моря, возле городской стены. Здесь близ монастыря живет евреев много, при море, около городской стены, и ворота на море называются Иудейскими.

Здесь было знамение: приходил Хозрой, царь персидский[122], ратью на Царьград и уже готов был взять город. И был в Царьграде плач великий. Тогда явился бог некоему старцу и сказал: «Возьмите пояс святой Богородицы и омочите конец его в море». И сотворили все так с пением и плачем. Возмутилось море и разбило вражеские корабли о городскую стену. Тут и ныне кости их белеются, как снег, при городской стене близ Иудейских ворот.

Затем пошли ко святому Иоанну в Студийский монастырь[123] и многое там увидели, — невозможно все описать. И приложились к мощам святого Саввы, повара: сорок лет варил он на братию еду. А другие мощи святой Соломониды. Здесь же стоит лоток, на нем же изобразилась святая Богородица с Христом: пекарь-просвирник высыпал муку на доску и влил воду, и закричал отрок в муке, на доске. Просвирник испугался, прибежал к игумену и братии. Пришел игумен и братия и увидели на доске образ святой Богородицы с Христом.

Церковь же эта очень большая и высокая, с палатным сводом. Иконы в ней сияют как солнце, украшены золотом, а пол церковный удивил нас: как жемчугом усыпан, и нет возможности описать это. Изумительна и трапеза, где монахи едят: весьма чудесна, лучше других монастырей, стоит на краю, вблизи Золотых ворот[124]. Тут жил Феодор Студийский, и на Русь отсюда послано много книг: Устав, Триоди и иные книги.

И оттуда пошли к Перевлету[125], иначе говоря к прекрасной Богородице, в монастырь, приложились к руке Иоанна Крестителя и Симеона Богоприимца и Григория Богослова. Оттуда пошли к Андрею Критскому, этот монастырь женский, очень красив, приложились к мощам святого Андрея. Оттуда пошли к святому патриарху Тарасию и приложились к мощам его; и оттуда пришли к святой Евфимии и приложились к мощам ее. Оттуда пошли в монастырь святой Богородицы и приложились к святой Елизавете. Оттуда пошли к святому пророку Даниилу: из церкви надо пойти под землю со свечою, двадцатью пятью ступенями спуститься, на правой стороне стоит гроб святого пророка Даниила, а на левой стороне — святого мученика Никиты. И мы, грешные, приложились и печать взяли святого пророка Даниила. И оттуда пошли к святому Иоанну Милостивому и к святой Марии Клеопине и к святой мученице Феодосии, ее же закололи рогом козьим за икону Христову. Эти святые лежат в одной церкви, которая стоит высоко, идти по лестнице вверх, тогда войдешь в церковь; и мы, грешные, приложились.

И оттуда пошли на гору к Апостольской церкви, и тут поклонились мощам святого Спиридона и святого Полиекта. Если подойти к алтарю, то на правой стороне гроб святого Григория Феолога в ограде алтарной, тут же и гроб Иоанна Златоуста, здесь близко икона в киоте святого Спаса, ее ножом ударили неверные, и пошла из иконы кровь, тут и доныне след крови остался. И приложились мы, грешные. А от великих дверей на правой стороне стоят два столпа: один, к которому был привязан господь наш Иисус Христос, а у другого Петр апостол горько плакал. Привезены они из Иерусалима. Один толстый, что Иисусов, из зеленого камня, с черными прожилками, а другой — Петров, тонок, как бревнышко, очень красив, с черными и белыми прожилками, как у дятла[126]. А алтарь в середине церкви очень большой, и от алтаря прямо на восток в церкви же гроб стоит царя Константина, большой, из камня багряного, подобно яшме. Здесь же много и иных гробов царских, но не святых. Тут и мы, грешные, приложились.

А оттуда пошли к Спасу великому монастырю, иначе говоря Вседержителю. Если войти в ворота правые, то над вратами будет Спас, мозаикой изображен, большого размера и высоко. Также и другими воротами