венец на императрицу, и отходят они на свое место и садятся на стулья. Патриарх совершает вход и прочее.

Когда херувимская песнь кончается, подходят два главных дьякона и сотворяют императору поклон, как и прежде. Император встает и идет в алтарь, свечу зажженную держа в руке.

Кто сможет передать эту красоту! Император находится в алтаре до святого причащения. И два главных дьякона сотворяют поклон императрице. Когда уходят от престола вниз, тогда тут стоящие люди раздирают всю опону чертожную, сколько может захватить себе. Императрица входит южными дверями в крыло алтаря, ей дают святое причастие. Император же причащается от патриарха со священниками у престола Христова. При выходе из церкви императора осыпают монетами, народ же расхватывает каждый руками своими.

Пименово хожение в Царьград

Весной 1389 года Пимен митрополит в третий раз пошел в Царьград к патриарху, а с ним Михаил владыка Смоленский и Сергий архимандрит Спасский, да старцы его и слуги, и протопопы и протодьяконы и иные священники и дьяконы. Было начало пути тому от города Москвы месяца апреля в 13 день, в великий вторник Страстной недели. Князь же великий Дмитрий Иванович негодовал на митрополита[157], поскольку без его разрешения и совета пошел в Царьгард, и была распря между ними. И так началось путешествие. Повелел митрополит Пимен Михаилу владыке Смоленскому и Сергию архимандриту Спасскому и всякому, кто захочет, описывать это путешествие все, как пошли, и где что случилось или кто возвратится или не возвратится назад. Мы же это все писали[158]. Итак, пошли из Москвы, как уже написал, и пришли в Коломну в субботу великую, в святую неделю пасхи пришли к Рязани по реке Оке и прибыли к Перевитску, где встретил нас Еремей, епископ Рязанский, грек. И когда мы приблизились к городу Переяславлю Рязанскому, встретили нас сыновья великого князя Олега Ивановича Рязанского. И затем, когда мы немного отошли, встретил нас с великою любовью сам князь великий Олег Иванович, с детьми своими и боярами. Когда мы пришли к городу Переяславлю, встретил нас с крестами митрополит, придя в соборную церковь, отслужил молебен и пировал у великого князя, и почести многие принял, и так беспрестанно чествовали пас и своего епископа Еремея грека.

Когда мы выезжали оттуда, проводил нас сам князь великий Олег Иванович Рязанский с детьми своими и боярами со многими почестями и любовью. Тогда же, поцеловавшись, разлучились. Рязанский князь возвратился в город, мы же отправились в путь свой. Князь отпустил с нами боярина своего Станислава со значительною дружиною и повелел проводить нас до реки Дона с большой осторожностью, опасаясь разбоя. Провожали нас тогда епископы многие: Феодор Ростовский, Евфросин Суздальский, епископ Рязанский Еремей грек, Исакий епископ Черниговский, Даниил епископ Звенигородский, и архимандриты, и игумены, и иноки.

Выехали же из Переяславля Рязанского в Фомину неделю, в первое воскресенье после пасхи. С нами же везли три струга и насад на колесах. В четверг подошли к реке Дону и спустили суда на реку и, водрузившись в них, поехали. На второй день дошли до Чур Михайловых, так называется то место, некогда здесь и город был. Тут помолились, поцеловали крест, и с радостью и умилением проводили нас епископы, и архимандриты, и игумены, и священники, и иноки, и бояре великого князя Олега Ивановича, поцеловались все святым целованием, и отсюда провожающие возвратились восвояси. Мы же в воскресенье святых Мироносиц оттуда с митрополитом Пименом все пошли дальше: Михаиле епископ Смоленский, и Сергий архимандрит Спасский, и протопопы, и протодьяконы, и иноки, и слуги; влезли в суда и поплыли рекою Доном на низ. Было же это путешествие печальное и унылое, страшное запустение повсюду, и не видно было на берегах ничего: ни городов, ни сел. А когда-то в древности здесь были красивые города и очень благоустроенные места, теперь же все запущено и не населено. Нигде не увидишь человека, только запустение великое и зверей множество: козы, лоси, волки, лисицы, выдры, медведи, бобры, птицы — орлы, гуси, лебеди, журавли и прочие. Запустение великое.

На второй день речного плавания минули две реки — Мечу и Сосну. В третий день прошли Острую Луку. В четвертый же день прошли Кривой Бор. В шестой же день дошли до устья Воронежа-реки. Утром же, мая 9 дня, в воскресенье, на память святого чудотворца Николы, приехал к нам князь Юрий Елецкий с боярами своими и со многими людьми. Послал к нему вестового князь великий Олег Иванович Рязанский. Он же исполнил повеление, и воздал нам почести, и принес радость и утешение большое.

Оттуда же приплыли к Тихой Сосне и видели скалы каменные белые, дивно и красиво стоят рядом, как небольшие стога, белые и очень светлые, стоят над рекою над Сосною.

Тогда же минули реку Червленый Яр, и Битюк-реку, и Хопер-реку. В воскресенье же, в день памяти Самарянина, проплыли мимо устья реки Медведицы, минули реку Горы Высокие и Белый Яр реку. В понедельник же проплыли мимо горы каменной Красная, во вторник же минули город Терклий, но это по существу не город, а только городище. Тогда же и Перевоз минули и впервые встретили татар, много очень было их, как листья или как песок.

В среду же проплыли мимо Великой Луки и минули царев улус Сарыхозин, и отсюда начал нас страх одолевать, так как вошли в землю Татарскую, татар же множество по обе стороны реки Дона. В четверг же плыли мимо Бек-Булатова улуса и видели такое великое множество татарских стад, что трудно себе и представить в уме: овцы, козы, волы, верблюды, кони. В пятницу минули Красные горы. В воскресенье шестое, в день памяти Слепого, проплыли мимо улуса Ак-Бугин и здесь многое множество татар и бесчисленные стада всякого скота. Татары же нас ничем не обижали, только расспрашивали нас везде, мы же отвечали, а они, слышав наши ответы, никакой пакости нам не творили и молоко нам давали, и так с миром в тишине мы плыли.

В понедельник прошли Бузук-реку. В канун праздника Вознесения добрались до моря, до города Азова. В воскресенье же седьмое, в день памяти святых Отцов, пересели и перенесли поклажу в другой корабль на устье Дона-реки, под городом Азовом. Тогда в Азове жили фряги и владели этим местом, и мы отошли с устья в море и встали на якоря. Некие же люди в городе оклеветали нас перед фрягами. На рейде догнали нас фряги на