Сближения он станет меж сердцами,

     А потому всегда мы вместе будем.

     И если непомерный груз забот

     Судьба мне взвалит на плечи с годами,

     Ваш взор ее удары отведет

     Быстрей, чем прах взметается ветрами.

     Обязан стать, сравнясь с отцом делами,

     Таким, чтоб не могли нас попрекнуть им,

     Плод, выращенный  нашими трудами,

     А потому всегда мы вместе будем.

     Принцесса, чувство -- все равно что пламя:

     Оно тепло дарует нашим грудям,

     Чтоб ни случилось в этом мире с нами,

     А потому всегда мы вместе будем.*

* Перевод Ю.Корнеева- Какая прелесть! – сказала Памела, когда я дочитал стихи. – Это вы написали?- Если бы, миледи. Это написал величайший поэт нашего мира по имени Франсуа Вийон.- Очередной  бумагомарака, - отозвался Ванбрахт. – Ненавижу поэтов.- Это заметно, сэр, - сказал я и поклонился рыцарю. - Никогда не слышала о мэтре Вийоне, - произнесла Памела. – Как жаль. Спасибо за чудную балладу, Алекто.- Миледи, я бы хотел поговорить с менестрелем с глазу на глаз, - сказал я.

-Извольте. Мы будем ждать вашего возвращения. Куршавель, заплатите менестрелю.

- А я не дам ни полушки, - заявил Ванбрахт.

- А я у тебя и не возьму, - прошептал Хатч.

Глава 15 Невеста для лоха

Глава пятнадцатая:

Если ваш компьютер висит, перережьте веревку

В миру Хатча звали Валерой. Если я питерский, то Валера был из Нововолжска – есть такой маленький городок близ Самары. Его история сильно отличалась от моей – он не получал уведомления по «мылу», не встречался с Консультантом, не проходил профилирования. Человек просто пришел домой после работы, сел за компьютер, загрузил любимую сетевую ходилку-стрелялку, вошел в игру и…

- Что-то вдруг мигнуло, и компьютер завис, - рассказывал мне Хатч, и было видно, что он сильно волнуется. – Я подумал, что опять на подстанции химичат, решил выйти из игры. Нажал на Esc, и тут кааак грохнет!

- А потом?

- А потом я очнулся уже здесь. В этой одежде, с гитарой и с несколькими монетами в кармане. Полдня просидел в какой-то роще и выл от ужаса. Понимаешь, я решил, что умер. Правда, потом дошло, что я попал в какое-то другое измерение. Знаешь, как в фантастических романах. Идет человек себе по улице, идет и вдруг – на, получи! Ты больше не в Москве, не в Питере, не в Нововолжске, а в палатах царя Ивана Грозного. Или в какой-нибудь тюряге с иномирскими урками кантуешься. Да еще со смертным приговором в активе!

- Ну и что было дальше?

- А ничего. Пришел в себя, подумал-подумал и решил, что надо что-то делать. Взял гитару и пошел, куда глаза глядят, пока не добрался до этого замка.

- А Консультант тебе не встречался?

- Какой Консультант?

Я понял, что должен рассказать Хатчу, как я сам попал в этот мир. Он выслушал меня внимательно, а потом сказал:

- Да, подбросили они тебе подлянку, ничего не скажешь!

- Это ты о чем? – насторожился я.

- Да о профиле твоем.

- Пустяки. Мне тут одна девчонка объяснила, что слово «лох» у них не ругательство. Что-то вроде «чужак». А мы и есть чужаки. – Я посмотрел на Хатча. – Не, здорово, что я тебя встретил. Теперь вдвоем будет веселее.

- Скажешь тоже! – Он пожал мне руку. – Играем в одной банде. В четыре руки.

- А ты что, музыкант?

- Ага. В группе играю на гитаре и клавишах. Слышал такую группу «Визит Воланда»?

- Не приходилось. Я вообще-то русским роком не интересуюсь. Так, Макара иногда слушаю, «ДДТ».

- А в замке ты как очутился?

- Нужно мне тут отыскать одну вещь. Только вот не знаю, как правильно к этой Памеле подкатить.

- Слушай, какая тетка! – Хатч восторженно округлил глаза. – Она же вылитая…

- Понял уже. Тут слепой увидит. Еще и имя одинаковое. Но не про нас карамелька. Видел, какой лось при ней? Ну, ничего, я умный, я что-нибудь придумаю. Ты куда сейчас?

- Пока не знаю.

- Знаешь, подожди меня во дворе. Я попробую со своими делами разобраться и тебя найду.

- Слово?

- Обижаешь, Хатч. Встретить в чужом мире земляка и потом слызнуть от него – это не по-нашему.

- Прости, - Хатч глубоко вздохнул. – Я ведь таких страхов натерпелся, что теперь больше всего боюсь один тут остаться.

Я хотел сказать ему что-нибудь ободряющее, но тут появилась Куршавель.

- Мессир Алекто! – позвала она уже гораздо более дружелюбным тоном, чем раньше.

- Ладно, до встречи, - сказал я менестрелю. – Жди, как договорились.

Хатчкивнул и вышел в низкую дверь, ведущую на галерею. Куршавель немедленно подошла ко мне поближе.

- Должна признаться вам, мессир Алекто, что вы так замечательно пели. И стихи о любви растрогали меня, - объявила она, почему-то перейдя на шепот. – Это было так… волнующе. Я бы еще с удовольствием послушала стихи мэтра Павильона.

- Вийона, сударыня. Рад, что угодил вам.

- Вы еще почитаете стихи?

- Как вам будет угодно.

- Миледи попросила узнать, закончили вы свою беседу с менестрелем, или нет.

- Да, уже все. Я иду в зал.

- Погодите немного, - она запнулась и покраснела. – Я хотела вам сказать… если вам что-нибудь понадобится, то вы…

Бедненькая, подумал я, глядя на девушку. Природа обидела тебя по самое не могу. Каково это – иметь такую серую невзрачную внешность и при этом каждый день видеть свою шикарную госпожу, которой природа дала все в избытке? Наблюдать, как все без исключения мужики теряют рассудок от одного появления ее госпожи и знать при этом, что нет ни единого шанса, что кто-то из них посмотрит на тебя? Наверное, это страшно тяжело. Мне почему-то захотелось сказать этой дурнушке что-нибудь приятное.

- Вы очаровательны, когда краснеете, - сказал я с любезной улыбкой.

- А когда не краснею? – спросила она.

Вопрос бы, что называется, не в бровь, в глаз. Но я быстро нашелся.

- И когда улыбаетесь, - добавил я. – А еще когда задаете трудные вопросы.

Бог ты мой, она, кажется, пытается со мной кокетничать! Спасибо, друг Вийон, ты мне подкузьмил.