– Капочка, почему тебе все равно?

– Я же сказала, – недовольно повторила Семенова. – Я заканчиваю существование на этой бренной земле.

– В каком смысле? – дрожащим голосом поинтересовалась Пирогова, которая от страха смотреть уже не могла на эту сумку.

– В прямом, – выпалила Капа. – Ухожу я из этой жизни!

– Капочка, если ты из-за денег, то забери их, пожалуйста! Теперь я вижу, что тебе они нужнее. Придется лечиться, а хорошие клиники для душевнобольных очень дорогие. Но ты не бойся: я всегда буду рядом с тобой, я тебя не брошу! Хочешь, мы вылечимся вместе?

– Идиотизм не лечится, – фыркнула Капитолина. – Забирай свой миллион, иди, отдавай его Бессонову, милиции… Я же говорю, мне теперь все равно. Я ухожу в монастырь.

– Куда? – изумилась Оля Пирогова. Это было что-то новенькое.

– В монастырь, – повторила Капа громче. – Стану монахиней, забуду мирские радости, тебя, подлеца Птицына… Из-за денег не буду переживать. Ты знаешь, как хорошо живут монахини?

– Не знаю, – призналась Оля. – Только слышала.

– И что ты слышала? – недоверчиво поинтересовалась Капитолина.

– Анекдоты, – призналась Оля. – Например, про то, как монашки копали подземный ход в мужскую лавру.

– Я копать не буду, – возмутилась Капитолина. – Я окружу себя божественным началом и разорву связь с низменными страстями. Кстати, о низменном. Видела я сегодня Птицына с его придурочной невестой. Они хихикали и строили друг другу нежные рожи.

– А с чего ты взяла, – осторожно поинтересовалась Оля, – что она его невеста?

– Его сосед Суконкин так и сказал им вслед: мол, глядите все, какая невеста!

– И ты поверила какому-то незнакомому соседу?

– Почему незнакомому? Мы с ним знакомы. Помнишь, пустой пакет выбрасывали, он нас напугал?

– И ты поверила какому-то алкашу?

– Ой, Лялька, хватит с меня нравоучений, – скуксилась Капитолина. – Я решила в монастырь, и все. Пусть все женятся на ком попало, деньги раздают налево и направо, я удалюсь из этого мира с его пагубными привычками!

– Капа! – вскрикнула Оля, вспомнив о пагубных привычках. – Монашки же постоянно сидят на диете!

– Правда, что ли? – недоверчиво заинтересовалась Семенова, любившая хорошо покушать. – На диете? Что ж, значит, пришло мое время наконец-то стать такой, как все, и сесть на диету.

Она внимательно посмотрела на пачку замороженных пельменей и тяжело вздохнула.

– Они едят одни овощи, – продолжала стращать подругу Оля, – которые сами выращивают у себя на монастырском огороде!

– Ну и что? – пожала плечами Капитолина и срочно занялась варкой пельменей, боясь передумать. – Я тоже что-нибудь выращу, редиску, к примеру. Я знаю, как она растет и осенью опадает с деревьев.

– Капочка, – взмолилась Оля. – Ты же ничего не смыслишь в растениеводстве!

– Подумаешь, зато я могу готовить! – твердо сказала Капитолина и забросила пельмени в кипящую воду. – Всего делов-то, – она потерла руки и вернулась к столу.

– Капа, их лучше помешать, – посоветовала Оля. – И пельменей, мне кажется, в монастыре не будет.

– Когда кажется, креститься надо, – глубокомысленно заметила Капитолина. – Вот я и буду собирать осенью редиску, кашеварить и молиться. Обалдеть! И никаких Птицыных и чужих миллионов! На все наплевать.

– Капочка, а ты наплюй, не отрекаясь, – попросила ее Оля, стараясь вложить в голос как можно больше ласки, заботы и внимания. Всего того, чего, как ей казалось, подруга была лишена в последнее время. – Наплюй, сидя дома или торгуя косметикой в магазине.

– Не смогу, – призналась Капитолина, – я опять смалодушничаю.

– Тогда я перекрашусь из розовой блондинки в жуткий мышиный, – заявила Оля, исчерпав все меры воздействия.

– Никогда! – возмутилась Капитолина. – Лялька, я тебе не позволю этого делать!

– Позволишь, – усмехнулась Оля. – Ты же будешь далеко, редиску собирать. А еще я поеду на рынок и куплю себе новый джинсовый сарафан!

– Не вздумай, – поморщилась Капитолина. – Они шьют, как для беременных!

– А мне будет некому подсказать, что лучше. Куплю тот, что дешевле.

– Пирогова, – простонала Капитолина, – ты мной манипулируешь, ты мне угрожаешь…

– Нисколько, – сказала Оля, – я тоже хочу на все наплевать.

– Так нельзя, – задумалась Капитолина. – Если все на все наплюют… К тому же, Лялька, тебя не бросали самым бессовестным способом, к тебе на голову не сваливалась невеста твоего жениха!

– Ты думаешь?

– Я не считаю Бессонова твоим женихом.

– А если я в него влюбилась?!

– Ты сдурела! И тебе действительно нужно лечиться.

– Иди, Капочка, в монастырь с чистой совестью, зная, что бросила подругу на произвол судьбы. И наплюй на все. Правильно, главное, подумать о себе, любимой. А на других наплевать.

– Пирогова! Ты хотела деньги? Бери их и неси первому встречному!

– Хорошо, Капочка, если это единственное, что держит тебя в этом погрязшем в пороках мире, то я их не возьму. Пусть они тебя держат и дальше. Иди и положи их под бабулю. Я не хочу, чтобы, когда она обнаружит пустую корзину, у нее случился сердечный приступ.

– Корзина не пустая. Там лежит мой свадебный наряд и… – губы Капитолины дрогнули, и по щеке скатилась одинокая слезинка, – и половина де-де-не-г-г-г…

– Вот как! Так ты, значит, отрываешься от мира? – Оля вскочила и посмотрела в пакет. Действительно, денег было маловато.

– Но я хотела оторваться, честно!

– Нормальные люди отрываются несколько иначе.

– Ой! Кто бы говорил!

Внезапное помутнение рассудка Капитолины Семеновой благополучно завершилось. Кто знает, возможно, она стояла на грани вечного, и для любой другой эта грань оказалась бы вратами в рай, но Капитолина для рая явно не годилась. Впрочем, уже то, что она задумалась над собственным существованием и поняла, что нужно меняться, давало повод для размышлений. Вот только размышлять Оле Пироговой было некогда. Пришлось вытаскивать из сумочки мобильный телефон и отвечать на странный звонок.

Капитолина вытерла слезу и уставилась на подругу, у которой от изумления округлились глаза и отвисла челюсть. Ответы «да» и «нет» не позволяли угадать абонента, но навеяли страшные мысли о внезапно обнаружившемся хозяине валюты. Смирившаяся с неизбежным Капа начала вновь подумывать об отречении от всего мирского: к чему ей этот мир без жениха и средств к существованию?

– Бессонов, – осторожно, словно боясь спугнуть свежую новость, сказала Оля, – приглашает меня на свидание. – В качестве улики она положила на стол мобильный телефон и уставилась на его экранчик. – Откуда он узнал мой номер?!