По-видимому, родственники не знали, что, после того как они устроятся на новом месте, Владимир планирует вернуться в Берлин. Вера была не единственной причиной, по которой Набокова тянуло в Германию; в убогой пражской квартире стоял пронизывающий холод и не было никакого спасения от клопов. По возвращении в Берлин Владимир в письме к матери обещал: через два месяца или «так скоро, как только смогу, я заберу тебя сюда».

Но убогий быт угнетал Елену Набокову куда меньше, чем смерть мужа. Она шутила, что такая жизнь даже удобнее. В России она иной раз теряла покой и сон, выбирая, какую из пятидесяти шляп надеть. Теперь, когда осталась единственная шляпа, выбор сводится к тому, надевать ее или нет.

В конце концов нужда заставила Набоковых расстаться: Владимир остался в Берлине, а Сергей уехал в Париж, еще дальше от матери, брата и сестер, которые обосновались в Чехословакии. Оба брата перебивались частными уроками английского и русского.

Летом Набоков заработал достаточно и отправился к матери, чтобы сообщить свою главную новость: он помолвлен с Верой. Елена Ивановна вежливо кивнула. Она мечтала об одном – вернуться в Германию, к могиле мужа. Однако пока Набоков и себя-то с трудом мог прокормить, не говоря о матери. Возвратившись из очередной поездки в Прагу, он обнаружил, что домовладелица спрятала его пальто, боясь, что он не расплатится за жилье.

Поклявшись добыть денег и вернуть мать в Германию, Набоков решил взять больше учеников и «готов был бы камни расколоть, только бы помочь ей». Шансы найти прибыльную работу таяли вместе с остатками немецкой экономики. Теплое местечко, карьера – все это теперь переместилось куда-то в область фантастики.

При этом Набоков продолжал писать. В 1924 году он начал роман под названием «Счастье». Чтобы угнаться за растущими ценами, приходилось давать все больше уроков. Владимир носился по городу от ученика к ученику, давая уроки бокса, тенниса, французского и английского языков, а по вечерам допоздна засиживался над рукописью. Перевезти мать в Берлин он не мог, но каждый месяц посылал ей деньги.

Работа над «Счастьем» застопорилась, и Набоков до поры отложил роман. Зато из-под его пера продолжали выходить рассказы, и он уже подумывал об их переделке в киносценарии. Совместно с Иваном Лукашем он сочинял комедийные скетчи для кабаре «Синяя птица». Случалось ему и подрабатывать в массовке на берлинских съемочных площадках.

15 апреля 1925 года в здании берлинской мэрии Владимир Набоков и Вера Слоним были объявлены мужем и женой.

Женитьба благотворно сказалась на творчестве Набокова. Вскоре он закачивает свой первый роман «Машенька» – песню любви к утраченной родине, результат попытки связать прошлое и настоящее. И проводником на этом пути для Набокова была его детская любовь Люся Шульгина.

Место действия – дешевый берлинский пансион для русских беженцев. Главный герой – бывший белогвардеец Ганин, получивший ранение в Крыму и эмигрировавший в Германию, – собирается уехать во Францию. Его соседи по пыльному пансиону госпожи Дорн тоже какие-то пыльные, печальные. Среди них умирающий поэт, который из последних сил рвется в Париж, молодая женщина, зарабатывающая машинописью, и пара по-дамски смешливых балетных танцовщиков.

Ганин узнает, что его первая любовь Маша, давно потерянная в дыму революции и войны, – жена еще одного его соседа, Алферова. Она несколько лет не могла выехать из России, но теперь наконец должна присоединиться к мужу. Ганина захлестывают воспоминания о тех временах, когда они с Машенькой встречались в беседке фамильного имения, в оконницах которой ярко горели разноцветные стекла. Он заново переживает боль расставания в конце лета и воссоединение в Петербурге, где, к досаде молодых людей, им никак не удается уединиться.

Накануне приезда Машеньки Ганин подпаивает Алферова и, когда тот засыпает, оставляет его с заведенным на неверный час будильником. Ганин покидает пансион навсегда, планируя встретить Машу вместо мужа и увезти с собой.

Но перед самой встречей с Машенькой он сбегает, осознав, что любовь и память, живущие в его сердце, заменяют собой и превосходят несовершенную реальность. Концовка подразумевает, что Машенька, прошедшая через мытарства и ужасы на родине, останется стоять на платформе в одиночестве: никто ее не встретит. Дорожа памятью о детской любви, рассказчик приходит к выводу, что ему от нее нужно только то, чем он уже обладает. При этом сам Ганин, как видно, не считает себя чем-то обязанным Машеньке. Она для него больше не существует. Ее место в прошлом, которое хранит неприкосновенным ее волшебный образ.

Как и у Ганина, главными вехами на пути Набокова станут разлуки. Оставив Россию в руках большевиков, а мать – в Праге, он через творчество приходит к осознанию, что между воспоминаниями и реальностью лежит зияющая пропасть. Читателей Набоков по-прежнему соблазняет нежностью и ностальгией, характерными для его ранней поэзии, но сам уже начинает сопротивляться искушению впасть в сентиментальность. В «Машеньке» он оглядывается на восток – вернется ли когда-нибудь то, что было утрачено. Развязка романа дает понять, что это возможно только в искусстве и в памяти, а в реальной жизни – никогда.

Набоков характеризовал своего героя как «не очень симпатичного господина», но радовался, что сумел контрабандой протащить на страницы романа пять Люсиных любовных писем (в этом он признался в переписке с матерью). Перетасовав Люсины слова с собственным вымыслом, Набоков навеки обессмертил то короткое время, когда они были вместе.

3

Во втором романе Набокова «Король, дама, валет» мы встречаем куда менее симпатичную группу персонажей. Неотесанный, зацикленный на себе провинциал Франц приезжает к дяде в Берлин, где заводит интрижку с его женой; парочка даже планирует убить дядюшку. Нежности тут значительно меньше, чем в «Машеньке», а Германия показана с неприязнью (которая со временем будет проявляться все более отчетливо).

Дядя, мечтатель-неудачник, снабжает деньгами умельца, который мастерит движущиеся манекены, все больше и больше похожие на людей. Так и сам Набоков постепенно совершенствуется в искусстве очаровывать читателя искусственно созданными, но все более правдоподобными существами, даже если те порочны и бессердечны.

Однако в жизни писатель оставался человеком отзывчивым и даже рыцарственным. В 1927 году покончила с собой жена одного румынского скрипача, не в силах терпеть издевательства мужа. По немецким законам скрипача оправдали, но его жестокое обращение с женщиной стало достоянием общественности. Узнав об этой истории, Набоков с другом разыскали ресторан, где играл музыкант, и бросили жребий, кому ударить первым. Короткую соломинку вытянул Владимир, и началось! Когда в драку ввязался уже весь оркестр, приехала полиция, и Владимира вместе с другом и скрипачом ненадолго забрали в участок. Набоков охотно придумывал негодяев, но при встрече с реальными мерзавцами в нем просыпалось унаследованное от отца чувство справедливости.

Тоска по России не оставляла Владимира. «Университетская поэма», написанная в перерыве между двумя первыми романами, – это долгая исповедь русского изгнанника, поступившего в английский университет, скорбный перечень потерь и расставаний: весна, непохожая на русскую весну; запах черемухи, пробуждающий боль воспоминаний; девушка, мечтающая о замужестве, но уверенная, что каждый год ее будут бросать уезжающие студенты; русский рассказчик, тщетно убеждающий себя, что однажды возвратится на родину.