– Очень хорошо, маленькая женщина, ты выиграла половину своего испытания. Но ты еще не победила меня. Твоя королева не добьется мира, пока ты не победишь меня.

Голосом, подобным сверкавшим молниям, Лилин спросила:

– Ты выстоишь?

– Ха! – рявкнула хранительница. – Я не боюсь тебя. Что ты можешь? Это моя сила сломала мне руку, а не ты. Я выдержу твои три удара. А потом убью тебя и всех, кто с тобой. Амика узнает, на что способны нуури, если их обидеть.

С каким-то расслабленным видом – Эстия не могла разобрать, то ли от безнадежности, то ли от уверенности в себе – служительница Духа приблизилась к повелительнице нуури. И мягко похлопала ее по груди.

– Тебе не хватает смелости, – сказала Лилин, – или стойкости. Но ты ведешь себя честно. Я признаю́ это. Ты завоевала мое уважение. Я не хочу навредить тебе. Твои раны быстро заживут.

В ответ хранительница только презрительно фыркнула.

Под завывание ветра, шум дождя, гром и вспышки молний ассасин отступила назад, освобождая себе место для удара. Она указала рукой на хранительницу, туда, где у нуури под защитой нагрудника сходились ребра, и выжидательно остановилась, давая своему противнику время, чтобы подготовиться.

Повелительница нуури злилась, не понимая этой остановки. Наконец, она догадалась, что ассасин ждет от нее знака, чтобы начать схватку, и резко кивнула головой.

Лилин ударила без промедления.

Один, два, три – Лилин наносила удары по выбранной цели быстрее, чем Эстия могла сосчитать. Первый пришелся по зубам хранительницы. Второй – по нагруднику, расщепив кости, из которых тот был сделан. Третий оглушил великаншу.

Обхватив себя обеими руками, она опустилась на колени.

Увидев это, сто пятьдесят воинов нуури издали ужасный вой. Но королева Эстия не услышала его. Шторм нахлынул всей своей мощью, словно стремясь потопить целый мир.

* * *

Через несколько секунд Эстия, продрогшая до костей, уже поднималась по склону, вернее, позволила Джаспиду чуть ли не затащить себя наверх. Ветер и дождь, казалось, пронзали ее насквозь. Она уже дрожала от холода.

Лилин была рядом. В промежутках между раскатами грома Эстия слышала, как принц, тяжело дыша, просит служительницу Духа:

– Научи меня. Ты должна научить меня.

– Глупец, – кажется, так отвечала Лилин. Королева Эстия не была уверена в том, что верно расслышала ее слова. – Это не то, что ты думаешь. Ты не знаешь, чего просишь.

Командир Крейн уже спешил вниз по склону с кипой плащей в руках. Принц Джаспид взял один и накинул его на Эстию, затем взял еще один для себя. С легкой улыбкой служительница Духа тоже надела плащ.

К тому времени, когда они достигли леса Утешения, где можно было укрыться хотя бы под ветвями деревьев, уже целые потоки дождевой воды стекали в долину. Но там некому было бороться со стихией. Все нуури исчезли.

Королева Эстия понятия не имела, как принц Джаспид добрался до этого места. Вероятно, он сильно устал. Но ей было все равно. Пока она еще помнила, кто она и зачем здесь находится, она отдала приказ принцу взять трех воинов Крейна и следовать за нуури. Она хотела, чтобы он подтвердил: королева Амики возместит нуури нанесенный ущерб. Через несколько дней она отправит эмиссаров, чтобы те выслушали и приняли требования степного народа.

Командир Крейн не возражал. Очевидно, он знал принца Джаспида. Сам принц и его винтовка были гарантией того, что с воинами Крейна ничего не случится.

А вот возражал ли брат короля Бифальта, Эстия не знала. Она только видела, как Джаспид с воинами взобрались на лошадей и отправились выполнять приказ, держась не залитого водой края долины. Пока шторм не утихнет, они не вернутся.

Эстия, все еще дрожа от холода, заснула под импровизированным холщовым укрытием рядом с костром, который умудрился разжечь командир Крейн.

* * *

Позже принц Джаспид рассказал ей о своем путешествии от Кулака Беллегера до этой долины. Когда он покинул замок, королева уже опережала его на пять дней, и Джаспиду пришлось гнать изо всех сил. Еще прежде чем он добрался до места, где отряд королевы попал в засаду, принц узнал о трупах в ущелье и вокруг него: ходили слухи, что все погибшие – беллегерцы, но не солдаты, и женщин среди них не было. Он решил было, что королева попала в плен и что ее, вероятно, хотят использовать в качестве заложницы, но в гарнизоне Пятимостья, встретившись с воинами эскорта, принц узнал правду. Добившись их освобождения, он отправил эскорт обратно к королю Бифальту, а сам поехал дальше.

Зная, что королева Эстия хотела встретиться со своим отцом, принц сэкономил время, поскакав прямо к лесу Утешения, минуя Малорессу.

Дойдя до этого места, принц замолчал. После минутной паузы королева попросила его продолжить рассказ.

– Как вы наверняка знаете, ваше величество, – продолжил принц с неохотой, – я обнаружил, что убежище короля Смегина покинуто. Сарай, конюшни, помещения для слуг – все было пусто. Я ненадолго зашел в усадьбу. А затем тут же отправился на север. – Джаспид смотрел вниз, на свои руки, будто они вдруг разочаровали его, он старательно избегал взгляда Эстии. – Куда еще вы могли пойти? Отца вы остановили. Ваша следующая задача – понести ответственность за его преступления.

Неловкое молчание и опущенный взгляд Джаспида говорили Эстии о том, что принц что-то скрывает. В конце концов, откуда ему знать, что она остановила своего отца? Причин для отсутствия короля Смегина могло быть множество. Как и причин разгрома в его убежище.

– Скажи мне, Джаспид, – тихо приказала она. – Скажи, что ты скрываешь?

Рот принца досадливо скривился. Резко, будто бранясь, он ответил:

– Усадьба была не совсем пустой. Я нашел вашего отца. Он был мертв. Он повесился на одной из стропил.

«Мертв, – подумала Эстия. – Конечно же, мертв». Потеря магии убила его. По сути, его собственная дочь убила его. В конце концов именно она, Эстия, привела магистра Фасиль в убежище отца.

Но если посмотреть на это с другой стороны, королева Амики ничего не сделала. Магистр Фасиль избавила ее от короля Смегина, так же как Лилин избавила ее от угрозы войны с нуури. Единственное достижение Эстии состояло в том, что она организовала этих людей, и они достигли того, к чему она стремилась, достигли вместо нее.

Возможно, именно этим и занимаются королевы. Возможно, именно это и означает управлять государством. Но Эстия сомневалась, что ее муж сделал бы то же самое.

Для него данное им слово означало нечто большее. Оно было бесценным.

Она не ровня ему.

Таверна под названием «Осажденный орел» ютилась среди кучки лачуг на восточной окраине Отверстой Длани. В годы прежних войн этот район был скопищем вонючих трущоб, местом, плодившим хулиганов и головорезов, куртизанок и карманников, нищету и болезни. В те времена здесь располагалась таверна, где подавали жидкий эль и дрянное вино, постояльцы таверны были слишком бедны, слишком больны или слишком озлоблены, чтобы обращать внимание на то, что они пьют. Таверна и теперь стояла на прежнем месте. Но после заключения союза между двумя королевствами преобразования, проводимые королем Бифальтом, постепенно затронули и жизнь за пределами старых городских стен. Посыпанные гравием улицы незаметно заменили собой грязные переулки и тупики. Для сточных вод были прорыты каналы и проложены трубы, которые направляли нечистоты на специальные поля и в колодцы далеко за пределами трущоб. Полуразвалившиеся лачуги отремонтировали или перестроили. И, наконец, совсем недавно появились даже трубы, по которым в город, в установленные для этого общественные баки, подавалась чистая вода. «Осажденный орел» в лице по крайней мере трех поколений его владельцев, и надо сказать, всех с сомнительной репутацией, был свидетелем значительных изменений.