Мне не хотелось спорить с начальником, и все же я заметил:

– Сэр, мы не можем пока исключить Джонатана Тапли из списка подозреваемых, если, разумеется, у него нет алиби на то время, когда произошло роковое нападение. Мы приблизительно знаем, когда это было. Врач уверен, что Томас Тапли погиб незадолго до того, как его нашли. Заседания суда проходят почти каждый день. Скорее всего, Тапли в тот день действительно был в суде. И даже если он находился в своей конторе, его видели служащие. Если же он был дома, за него может поручиться прислуга. И все же необходимо выяснить, где он был и что делал в тот день… Судя по всему, заняться этим придется мне?

– Конечно, вам, Росс! – отрывисто ответил Данн. – Разве вы меня не слушали? Самые щекотливые расспросы вы должны проводить лично. Возвращайтесь к королевскому адвокату и еще раз побеседуйте с ним. Будет неплохо, если вы застанете его дома. Тапли не дурак. Он наверняка ждет, что вы спросите, где он был во время убийства.

– И постарается обеспечить себе алиби задолго до того, как явится по моему вызову в Скотленд-Ярд. Вы совершенно правы, сэр, он не дурак!

Данн прищурился:

– Вы серьезно считаете, что он способен вышибить мозги своему кузену?

– Наличие у него мотива – вещь небесспорная. Они с женой растят дочь Томаса, мисс Флору Тапли, как родную дочь. Мисс Флора собирается скоро выйти замуж. Ее жених – выгодная партия. Младший сын пэра, ни больше ни меньше! Представьте, какие надежды возлагают родные Флоры на этот брак!

Данн что-то проворчал, но я продолжал, не обращая на него внимания:

– Джонатан Тапли хотел, чтобы его кузен прислал письменное согласие на брак. Он был против того, чтобы Томас Тапли сам приезжал сюда, заявлял о своих отцовских правах и выдавал дочь замуж!

Данн снова что-то пробормотал себе под нос и ткнул в меня коротким мясистым пальцем:

– Мы обязаны как можно скорее найти злодея! Чем больше проволочек, тем вероятнее, что репортеры что-то пронюхают! Подумайте о тех, чьи интересы окажутся задетыми. Красивая и чистая молодая леди – полагаю, Флору Тапли можно так назвать – готовится к свадьбе с сыном пэра. Знаменитый адвокат. Загадочная француженка сомнительного происхождения, которую видели вместе с жертвой на пляже заграничного курортного городка… Росс, просто ужас! У этого дела все составляющие грошового бульварного романа!

Элизабет Мартин Росс

– По-моему, – сказала я Бену тем же вечером, когда он вкратце пересказал мне свой разговор с королевским адвокатом, – Джонатан Тапли с женой очень эгоистичные, даже жестокие люди. Джонатан практически вынудил своего кузена Томаса отправиться в ссылку, чтобы они могли по-прежнему опекать малютку Флору. Как он потом посмел требовать от кузена письменного согласия на брак дочери, заверенного нотариусом? Ведь он запрещал бедняге вернуться в Англию, чтобы тот мог лично дать свое согласие и даже присутствовать на свадьбе дочери!

Меня переполняло негодование при мысли о том, как несправедливо поступили с бедным Томасом.

– Если бы Томас вдруг объявился, неужели вспыхнул бы скандал? – пылко спросила я. – Никто не собирался вспоминать события сорокалетней давности… После того происшествия в Оксфорде прошло так много времени. Он очень давно покинул Англию, почти десять лет не возвращался на родину!

– Джонатан и Мария Тапли не были так уж уверены в последнем, – мягко возразил Бен, но я сдаваться не собиралась.

– Неудивительно, что Томас вернулся тихо, не известив своего кузена. Он хотел повидаться с дочерью; его желание вполне естественно! Если бы на его месте был мой отец…

– Но Томас Тапли не был доктором Мартином, – резко перебил меня Бен. – Когда твой отец остался вдовцом с маленьким ребенком на руках, он постарался вырастить тебя сам. Томас же охотно отдал дочь своему кузену. Впрочем, его можно простить. Не забывай о том, в каком непростом положении он находился. Дочь доктора Мартина вполне могла быть хорошо информированной и обладать терпимыми взглядами на вопросы пола, но большинство молодых женщин из приличных семей воспитываются в прискорбном невежестве. Предположим, что Томас оказался замешан еще в одном скандале. Кто и как мог объяснить все бедной Флоре? Томас понимал, насколько будет лучше для всех, если он переселится за границу. Кроме того, мы с тобой понятия не имеем, почему он вдруг захотел вернуться. Если он так отчаянно стремился повидаться с дочерью, почему он медлил вначале в Саутгемптоне у миссис Холланд, затем в доме миссис Джеймисон, не связываясь с Джонатаном и не пытаясь встретиться с Флорой?

– Ему не хватило духу, – предположила я. – Бедняга! По-моему, его дочь даже не знает, как он выглядит… то есть выглядел… Или, может быть, Томас хотел потянуть с согласием на брак?

Бен бросил на меня торжествующий взгляд:

– Лиззи, ты не учитываешь одного важного обстоятельства. Томас не знал, что Флора помолвлена и собирается замуж, потому что письмо, которое Джонатан послал на его последний адрес в Ницце, вернулось нераспечатанным. Джонатану не удалось найти кузена. Поверенные Томаса видели его в январе прошлого года. Он обещал прислать им свой новый адрес, как только подберет себе жилье, но никакого адреса они не получили. Ты как будто заранее уверена в полной невиновности Томаса Тапли. Может быть, вместо того, чтобы считать его тихим книжником, который живет в доме у почтенной квакерши, тебе лучше представить его человеком, который гуляет по пляжу в Довиле об руку с дамой сомнительной репутации!

Его последний довод попал в яблочко. Бен с торжествующим видом ждал моего ответа. Впрочем, я не долго молчала.

– Он ничего не сообщал Джонатану, потому что знал, как тот отнесется к его решению. Первое письмо вернулось. Джонатан, кажется, потом посылал еще письма? Он писал на те адреса, по которым когда-то жил Томас. И что же, неужели все письма до единого вернулись к нему? Почему нельзя предположить, что одно из них все же дошло до Томаса?

– Потому что Томас к тому времени, похоже, уже вернулся в Англию, – тут же ответил Бен. – Теперь нам известно, что, навестив поверенных в Харрогите и пообещав прислать свой новый адрес, он уехал в Саутгемптон, город на другом конце страны. Почему он так поспешно бежал из Харрогита? Может, боялся случайно встретиться со старыми знакомыми, которые помнили его по прошлой жизни? В Саутгемптоне он жил с февраля по июль. Собирался ли он вернуться во Францию? Если так, похоже, вскоре он оставил эту мысль, потому что приехал в Лондон, но вовсе не для того, чтобы разыскать своего кузена. С июля и до смерти он тихо жил у миссис Джеймисон. Томас, как говорится, залег на дно… Джонатан начал разыскивать кузена в октябре прошлого года, после того, как Флоре исполнилось девятнадцать лет. Тогда же появился претендент на ее руку. Но Джонатан напрасно тратил свое время и писчую бумагу. Томас Тапли уже был здесь. Ничего удивительного в том, что письма до него не доходили. Он бежал из ссылки, вернулся в Англию… и вовсе не потому, что хотел встретиться с кузеном или с дочерью.