И кстати, тот сразу встрял в дело. И начал задавать какие-то не такие вопросы. Не такие, как Огнев с Хмелевым. Те все больше топтались на одном месте: где был днем и что делал. А этот сразу:

– Скажите, Вадим, какие отношения вас связывали с Аллой Геннадьевной Беликовой?

Зачем спросил этот, последним зашедший в кабинет Огнева? С какой целью?!

– В смысле?

Вадик глянул на него, как на бармена, тяжело и высокомерно. Он всегда так смотрел на обслугу. И этому ясно давал понять, что его место именно там – за стойкой бара, под лестницей, за дверью, наконец.

– Вы посещали дом Беликовых? – зашел загорелый накачанный нахал с другого бока.

– Да.

– С какой целью?

– Ну-у, просто.

– Что значит, просто? – возмутился вдруг Хмелев, ему явно хотелось спать, он без конца зевал и подслеповато щурился. – Ко мне-то ты просто не заходил, нет?

– Нет.

– Вот! Потому что тебе у меня делать нечего. Интереса не было. Так?

– Так.

Вадик глянул на Огнева. Тот явно пытался ему что-то подсказать, активно шевеля бровями.

– Так что за интерес у тебя был в доме Беликовых? – снова перехватил инициативу новичок.

– Саша, наверное, так, Вадим? – не выдержал Огнев.

– Игорь Валентинович! – прикрикнул вдруг на подчиненного Хмелев. – Я попросил бы вас!

– Молчу, молчу…

Огнев выставил щитом крупные пухлые ладони. И Вадик подумал, что в бейсбол он мог бы запросто играть без перчатки.

– Ну да, Саша мне нравилась. Я пару раз заезжал за ней утром, чтобы на работу отвезти.

– Отвез? – спросил загорелый.

– Нет. Ее Усов перехватил. Она к нему села и уехала.

– Вас это не обидело? Не возмутило? Не разозлило? – Молодой наседал, скотина.

Вадик равнодушно пожал плечами:

– А как еще она могла поступить в тот момент? Мы подъехали одновременно. Она села к нему. Он же ее начальник. Села бы ко мне, он бы ее уволил… возможно. Ее мать за нее извинилась.

– Вы можете утверждать, что Александра Беликова питала к вам интерес? – вдруг спросил загорелый.

– Не могу, – не стал врать Вадик и недовольно поморщился. – Она гордая – Сашка-то. Сама не знает, чего ей надо. Она и к Усову не особо.

– Она сказала? – встрял снова молодой.

– Сергей Иванович! – прикрикнул теперь уже на Назарова Хмелев и укоризненно качнул головой. – Это к делу не относится.

– Да ладно, чё, я скажу. Не она говорила. Я просто у пацанов узнавал из охраны Усова. Не спит она с ним, это точно.

Вадик развалился на стуле, решив, что дело, по которому его дернули в отдел, яйца выеденного не стоит. И ему бояться нечего. Про карту пока никто даже не заикнулся. Все больше про Сашку спрашивают.

– Вас это вдохновило, и вы стали настойчиво посещать их дом, так? – Умница Огнев подсуетился.

– Ну да. Алла Геннадьевна была «за». Сашка тоже вроде была не против. Правда, почти не смотрела в мою сторону. – Вадик делано вздохнул. – Но я все равно приходил. Так Алла Геннадьевна посоветовала. Вадик, говорила она мне, капля камень точит.

По тому, как довольно улыбнулся Огнев, как он одобрительно двигал головой вверх-вниз, Вадик понял, что на верном пути.

– Значит, мать Александры была не против вашего романа с дочерью? – спросил умница Огнев.

– Да вы что! Она нас и познакомила. Они же с моей матерью подруги. Вот и хотели нас с Сашей поженить. А Сашка нос воротила. Мы с Аллой Геннадьевной и решили не наседать на нее. Решили, что пусть она сначала привыкнет к моему присутствию. – Вадик пел соловьем, без конца посматривая на Огнева, который только что не плакал от умиления умным мальчиком. – Я и ходил без конца.

– А чем вы занимались, бывая в гостях у Беликовых? Раз Александра не обращала на вас никакого внимания, что вы делали в их доме?

Загорелый качок отошел к окну, задрапированному какими-то домашними занавесками. Это Огнев наверняка из дома приволок, решил Вадик. У него все в кабинете мало способствовало рабочему настрою. И аквариум в дальнем углу с глупыми мелкими рыбешками. И настольная лампа на столе, как из будуара. И кресло странное, в которое сейчас с кряхтеньем опустился Хмелев. Обивка в цветочек, нормально!

– Так что вы делали в доме Беликовых? – повторил вопрос малый, кажется, его назвали Сергеем Ивановичем.

Огнев моментально нахмурился, и Вадик понял – вот оно, начинается!

– Мы общались с Аллой Геннадьевной в основном, – осторожно начал Вадик.

Вдруг вспомнился совет деда, который наказывал его неоднократно в детстве за глупое вранье.

«Если не умеешь врать, идиот, говори правду!» – накручивал дед ему ухо.

«А если правду нельзя говорить? – выл Вадик и вытягивался на цыпочках, чтобы не было так больно. – Есть же моменты, когда надо соврать!»

«Тогда… Тогда говори часть правды! – орал дед ему в то самое ухо, которое накручивал. – Это твое спасение, олух! Часть правды, которая тебе не навредит!..»

Вот он будто услыхал сейчас глухой басистый голос деда. И пожелал ему царствия небесного! Молодец был дед, знал, что советовать.

Ведь начни он сейчас врать, кто знает, чем обернется! Сашка хоть и не обращала на них внимания, но наверняка в курсе была, о чем они шушукаются. А что касается Аллы Геннадьевны…

– Что вы делали с Аллой Геннадьевной? – вдруг спросил Хмелев.

И Вадик едва не заржал в полный голос. Вот был бы прикол, расскажи он им сейчас, что он делал с этой жирной бабой! Никто из них не поверил бы, точно. Поэтому их выкрутасы в ее спальне он решил от полиции скрыть.

– Мы рассматривали карты ее покойного мужа, его записи, разговаривали об этом, – не стал он врать.

И по тому, какой силы вырвался из груди Огнева облегченный выдох, понял, что молодец. Стопроцентный молодец!

– И что? Рассматривали… и?

Сергей Иванович с загорелыми плечами явно был разочарован. Он ждал чего-то другого.

– И ничего! – фыркнул Вадик. – Все обсуждали, а существуют ли на самом деле эти сокровища или это так – вымысел. У моего отца с дедом тоже были такие карты, но все оказалось лажей.

Вот и…

– Что было на картах Беликова? – вдруг спросил Хмелев, выпрямившись в кресле. – Там было указано, где эти самые награбленные богатства?

– Мы ничего не поняли, если честно, – снова не соврал Вадик. – Карта, главная карта, она зашифрована. Да что вы меня-то допрашиваете? Вы у Аллы Геннадьевны спросите! Она вам сама скажет! И карты покажет!

– Не покажет, Вадим. – Огнев печально улыбнулся. – Все документы из дома Беликовых исчезли. Карты, записи, все исчезло!