Я сказал об этом майору Фрич, она повернулась и сказала:

— О Боже! — и начала объяснять кому-то на командном пункте:

— Послушайте, вы ошиблись, к нам засунули одного из самцов, нужно отложить полет до выяснения обстоятельств!

Но тут ракета снова зарычала, задребезжала, и мы услышали только, как тот парень, что был на командном пункте, ответил ей:

— Теперь это ТВОЯ проблема, сестренка, а нам нужно выдерживать расписание.

И мы полетели!

Первое впечатление у меня было, что меня чем-то сильно придавило — совсем как моего папочку сеткой с бананами. Невозможно было ни повернуться, ни даже закричать. Ничего нельзя было сделать — нас ведь за этим сюда и посадили. Снаружи через окно было видно только голубое небо. Ракета летела.

Потом мы немного притормозили и стало легче. Майор Фрич сказала, что мы может расстегнуть наши ремни, и заняться своими делами, что там нам полагалось. Она сказала, что мы летим со скоростью примерно 15000 миль в час. Я поглядел в окно, и точно — Земля превратилась в маленький шарик позади, прямо как на фотографиях из космоса. А рядом сидела большая злобная обезьяна и нехорошо смотрела на нас с майором Фрич. Майор Фрич сказала, что наверно, она хочет есть, и приказал мне разыскать бананы и дать обезьяне, пока она не слишком разозлилась.

Для обезьяны был заготовлен специальный мешок с бананами, сушеными фруктами и прочей снедью. Я начал искать там, чего бы ей дать, а майор Фрич связалась по радио с Хьюстонским КП.

— Послушайте, нужно что-то сделать с этой обезьяной. Это не Сью — это самец, и ему здесь не нравится. Он может что-нибудь натворить.

Через какое-то время — пока ее слова долетели дотуда и назад — какой-то парень нам отвечает:

— Ничего! Все обезьяны одинаковы, какая вам разница!

— Нет, есть разница! — отвечает майор Фрич. — Если бы вас засунуть в эту конуру с этим зверем, вы бы по-другому запели!

Через минуту-другую радио снова захрипело, и чей-то голос объявил:

— Вот что, приказываю вам хранить это в тайне, потому что иначе нас поднимут на смех во всем мире. Для всех непосвященных эта обезьяна остается Сью — независимо от того, что у нее там между ног.

Майор Фрич поглядела на меня и покачала головой:

— Есть, сэр! Но я не собираюсь отстегивать эту сволочь, пока я в кабине — вы меня поняли?

И с командного пункта последовал краткий ответ:

— Понял.

В общем, когда немного привыкнешь к космосу, там даже весело. Силы тяжести нет, поэтому можно летать по всему кораблю, и вид за окном замечательный — луна и солнце, земля и звезды. Я подумал — где-то там Дженни Керран, что-то она поделывает?

И мы начали вращаться вокруг земли — час за часом, день за днем. Нужно сказать, что постепенно это как-то меняет взгляд на вещи. Я подумал, вот сейчас я здесь, а когда вернусь — ЕСЛИ я когда-нибудь вернусь — что мне делать? Начать ловить креветок? Снова разыскать Дженни? Играть с «Треснувшими яйцами»? Помочь маме выбраться из богадельни? Очень странное ощущение!

Время от времени майор Фрич дремала, но когда не дремала, то шипела. Она шипела на обезьяну, на этих ослов на командном пункте, на то, что ей негде покраситься, на меня, когда я ел не вовремя. Между прочим, есть все равно было нечего, кроме батончиков «Марс». В общем, не хотелось бы мне жаловаться, но все-таки они могли бы послать женщину поприятнее, или хотя бы не такую стервозную.

Но должен вот что вам еще сказать: эта обезьяна тоже оказалась не подарком.

Вот я дал ей банан — хорошо? Она берет банан и начинает его чистить, потом вдруг отшвыривает банан и он начинает летать по кабине, и мне приходится его ловить, и снова давать обезьяне. Она его давит и начинает размазывать по всем окрестным местам, а мне приходится все это мыть. В общем, требует постоянного внимания. Как только вы оставляете ее одну, она устраивает скандал и начинает клацать своими огромными зубами. Просто начинает выводить вас из себя.

Наконец, я достал свою гармонику и начал наигрывать что-то, кажется, «Домик на границе». И тут обезьяна слегка приутихла. Тогда я стал играть разные мелодии типа «Желтая роза Техаса» и «Я мечтаю о светловолосой Дженни». Обезьяна улеглась на своем сиденье и стала тихой, как ребенок. Я совсем позабыл, что у них в кабине всюду установлены камеры, и они на контрольном пункте за всем следят. И вот на следующее утро они показывают нам по телевизору заголовки газет: «Идиот исполняет космическую музыку, чтобы успокоить обезьяну». Впрочем, против этого я ничего не имею.

В общем, дела пошли на лад, но тут я заметил, что этот Сью как-то странно поглядывает на майора Фрич. Каждый раз, когда она оказывается поблизости, Сью делает такое движение, словно хочет ее схватить. Она начинает шипеть: «держись от меня подальше, тварь, убери свои лапы!» Но у Сью явно что-то есть на уме, это я сразу понял.

И вскоре стало ясно, что именно. Только я как-то зашел за маленькую ширму, чтобы пописать, вдруг послышался шум. Высовываю голову из-за ширмы, и вижу — Сью заполучил таки майора Фрич и засунул ей руку под скафандр. Она отбивается, что есть сил, и колотит обезьяну по голове микрофоном.

Тут-то я все понял! Ведь мы уже два дня в полете, а бедняга Сью так и прикован к сиденью и не может даже отлить! Я-то знаю, каково это. Наверняка, он готов взорваться! Тогда я отцепил майора Фрич от обезьяны, а Сью отцепил от кресла, и повел за загородку. Майор Фрич побежала на нос и там начала рыдать, повторяя все время «грязное животное!»

Я нашел для Сью пустую бутылку, чтобы он мог пописать, но когда он кончил, то запустил этой бутылкой в панель, где мигали разноцветные огоньки и бутылка разлетелась на куски, а моча начала летать по всей кабине. Черт с ним, подумал я, и повел Сью назад к креслу, чтобы пристегнуть, и тут вижу, что большой шарик мочи летит прямо на майора Фрич и вот-вот ударит ее по затылку. Я отпустил Сью, чтобы поймать этот шарик специальной сеткой, которую они нам дали, чтобы ловить летающие предметы, но только я собирался его поймать, как майор Фрич повернулась, и шар разбился прямо о ее физиономию.

Тут она начала орать, а Сью подобрался к панели управления и начал вырывать оттуда всякие провода. Майор Фрич закричала:

— Останови его! Останови! — но не успел я что-либо сделать, как посыпались искры и полетел всякий хлам, а Сью начал прыгать от пола до потолка, срывая все на своем пути. По радио раздался голос:

— Какого черта, что у вас там творится!?

Но было уже слишком поздно.

Ракета задрожала, и нас всех начало швырять туда-сюда. Невозможно было за что-либо ухватиться. Потом снова раздался голос с Земли:

— Наблюдается небольшая дестабилизация орбиты корабля. Форрест, вы можете ввести в бортовой компьютер с пульта вручную программу Д-6?

Ни хрена себе шуточки! Меня мотает по все кабине, и еще нужно отловить эту сумасшедшую обезьяну! Майор Фрич орет так громко, что я почти ничего не слышу, но смысл ее слов такой, что нас просто разнесет на клочки и мы сгорим в атмосфере. Тут я посмотрел в окно и понял, что шутки плохи — Земля очень быстро приближалась к нам.