– Странная вещь! – Морщась, будто держал дохлую крысу, ланг поболтал медальоном перед моим носом. – Что это?

Ответила без запинки:

– Подарок любимого человека.

– Его волосы? – продолжил допрос командир.

Он намеревался поймать на лжи, но не выйдет. Пусть Соланж Альдейн для меня не то же, что Эллан Марон, в его присутствии дыхание учащалось, а тело изнывало от желания прикоснуться, слиться с некромантом воедино. Никак не могла понять, отчего тело считало его столь привлекательным. То ли Соланж сам по себе вызывал столь сильные чувства, то ли срабатывала магия половинок. Должны же Вседержители позаботиться о продолжении рода Альдейнов? Если им суждено иметь потомство только от одной женщины, нужно ее привлечь. Так уж вышло, что такой единственной для Соланжа Альдейна стала я.

– Да.

Удовлетворившись ответами, ланг временно оставил в покое, разжал пальцы.

С облегчением выдохнула. Теперь бы еще руки развязали, а то затекут, при худшем стечении обстоятельств… Не думать, все обойдется!

– Судя по всему, обычный оберег, – обратился командир к ожидавшим вердикта подчиненным. – Связующих нитей нет, темная магия отсутствует. Пусть магистр посмотрит.

Надежда затеплилась и рухнула. Медальон мне не отдали.

Сглотнула, когда серый, который прежде тыкал мечом в горло, достал из сумки антимагический ошейник и, видимо со страху, крикнула:

– Я наиви! Меня похитили из замка магистра Онекса.

Сказала бы, что угодно, лишь бы не испытать дикую боль, не услышать хруст костей. Как целитель, знала, чем заканчивается ношение ошейника, того же Геральта долго лечила.

Признание произвело эффект сродни удару молнии.

Ланги переглянулись, взволнованно зашептались.

Мой персональный охранник, получив молчаливое согласие командира, развязал и отступил на шаг.

На память о веревках остались красные следы на запястьях.

Серые помолчали и начали сбивчиво извиняться. И лица растерянные, смущенные. Переводила взгляд с одного на другого, но ничего не могла понять. Разобраться в причинах столь странного поведения, помог осторожный вопрос:

– Вы Дария Онекс, дочь магистра Онекса, верно?

Сначала хотела ответить отрицательно, но потом сообразила: в Мире воды я действительно его дочь. Как бы ни было противно, если хочешь выжить, придется носить чужую маску, и я кивнула.

– Не знал, что вы наиви, госпожа, – командир отряда внимательно осматривал меня.

Он не доверял, кожей чувствовала! Под его взглядом хотелось сжаться в комочек и слиться с окружающим пейзажем.

Ох, напрасно призналась! Теперь опять начнут охоту. Мало тебе прежних мытарств, Дария? Кому ты достанешься? Тут препятствий нет, согласия никто не спросит, через год порадуешь новоиспеченного мужа потомством. Затем снова и снова, сколько пожелает хозяин. Разумеется, внешние формальности соблюдут: свадьба, почет – и клетка. Хорошо, если в комнате не запрут, цепями не прикуют.

– Я потомок наиви, – небрежно пожала плечами, растирая запястья. Нужно исправлять ситуацию, пока она не превратилась в патовую. – Моя бабка была наполовину светлой. Она удочеренная, внебрачный ребенок. Наиви красивы, прадед не устоял, в итоге остался с дочерью на руках. Я очень похожа на бабку, вот и прозвали светлой. – Усмехнулась, стараясь, чтобы губы не дрожали. – Сами видите, я блондинка, тоненькая, хрупкая, а наши девушки все сильные, плечистые, да и кожа темнее. Думали, проявятся способности, но без толку. Даже колдовать не научилась: дара нет, вы проверяли.

Вроде, вышло беззаботно, естественно, насколько такое возможно в сложившихся обстоятельствах. Нервозность понятна: я перепугалась, пряталась от темных. Хоть бы командир поверил! К счастью, все, знавшие мою тайну, мертвы, а ланги не владеют умениями Соланжа или чутьем Эллана. Тот же Геральт ничего не заметил, считал серой, хотя навсей.

– Сколько в вас светлой крови, госпожа? – попытался подловить бородач.

Недаром он сразу показался опасным!

– Вся. – Ох, лишь бы не вздрогнуть! – Мы же не темные.

– Я о крови наиви, – не унимался собеседник.

Подозревает!

Усилием воли не дала пальцам вцепиться в подол. Раз заварила кашу, выкручивайся. Начнешь мямлить, ни себе, ни Эллану не поможешь.

– Сами считайте. Одна шестнадцатая.

Знают ли они об убийстве товарищей и, главное, как я их убила? Да нет, вряд ли. Кто поверит, будто безобидное существо, вроде меня, способно отправить на тот свет боевой отряд. На магию уже проверили, в сокрытии разрушительного дара не обвинишь.

Дыши глубже, Дария! Чем ты спокойнее, тем больше шансов выбраться. Виновные всегда нервничают.

– Вы меня так напугали! – изображала дурочку. – Спустились с холма, приставили меч… Я решила: темные. Они ведь проникли в замок под видом светлых! Украли плащи, знаки отличия.

Командир хмыкнул и достал прозрачный шар – собирался связаться с остальными, проверить.

Сердце обдало холодком, но я продолжала болтать чепуху, благодарила за спасение, сетовала на жутких навсеев. Де, натерпелась от них, злыдней! Ох, как бы не переиграть, лишь бы проверка провалилась! Прошу тебя, Великая Мать! И за себя, и за Эллана. Мне его еще спасать. Знаю, станет дуться, перестанет разговаривать, но принять помощь – не слабость. В конце концов, он оказался тут по моей вине.

А серый все говорил. Выражения лица не видела: отвернулся. Хитрый! Однако скупая жестикуляция свидетельствовала, беседа выдалась бурной.

– Мне потребуется капля вашей крови, госпожа, – прозвучало раскатом грома посреди ясного неба.

Погрузившись в невеселые мысли, проворонила, когда ланг закончил разговор и убрал шар.

– Зачем? – нервозность прорвалась в голос дрожью.

– Чтобы выяснить правду.

Серый пристально смотрел в глаза. Поневоле потупилась. Тяжелый взгляд, недобрый.

Доверившись судьбе, протянула руку, однако нож не успел резануть кожу: в беседу вмешался новый участник. Высокий мужчина в накидке с синей полосой спустился с пригорка и стремительно направился к нам.

– Прекратите! – приказал он. – Немедленно прекратите издевательства!

Странно, но командир отряда подчинился, нехотя, с кислой миной отпустил мою руку.

Голос и фигура спасителя показались до боли знакомой, а когда он скинул капюшон, сомнения и вовсе отпали. С радостными криками: «Мэтр Дорн!» кинулась к нему. Учитель поймал, но обнять не позволил, просто стиснул руки. Сначала не поняла почему, но затем сообразила: раны. У мэтра Дорна не в порядке ребра, я могла потревожить их, пришлось бы снова вправлять.

Учитель сильно постарел, лицо изуродовали ожоги. Я могла свести их последствия, убрать рубцы, мэтр, увы, нет. Пусть он опытный целитель, мой дар сильнее, потому как дарован Светом. Именно поэтому меня допускали в лазарет наравне со взрослыми. В этом не щадили, зато в другом… Но не будем о прошлом.