– Наши потери: убито четверо, ранено девять, – продолжил свой доклад Джума. – Из них – один тяжёлый. Все, включая убитых, доставлены в расположение бригады.

– Какое оружие захвачено? – поинтересовался Хамис.

– Автоматическое: пулемёты, автоматы, штурмовые винтовки, переносные зенитно-ракетные комплексы и боеприпасы к ним. В основном американского и французского производства. Но есть и английские автоматы для диверсионных групп.

– Очень хорошо! Всем раненым выдать кроме положенного жалованья компенсацию. За убитых – деньги для родственников, – распорядился комбриг, глядя на своего начальника штаба. – А как повёл себя русский подполковник? – поинтересовался он у Борислава.

– Я видел, как он лично уничтожил одного и ранил двоих диверсантов. Затем, будучи сам ранен в рукопашной схватке с противником, не растерялся и из боя не вышел, отстреливаясь, – доложил серб. – Такому можно доверять.

– Что ж, поздравляю с достойным воином! – улыбнулся сын ливийского лидера. – Он сейчас в госпитале?

– Нет. Ранение лёгкое, и подполковник остался в строю.

– Русские – хорошие воины! Я ведь когда-то учился в военной академии в Москве, на факультете для иностранцев, – признался Хамис. – Отличная была подготовка! В академии обучались не только представители развивающихся стран, но и советские офицеры, занимавшие командные должности в войсках. Я был знаком со многими из них, прошедшими не одну горячую точку в Азии и Африке. Беседовал с ними, мусульманами и христианами, посещал их семьи. Мне импонировал боевой опыт русских офицеров и их абсолютная открытость и простота в быту… Что же, ведите ко мне на допрос британского лейтенанта. Посмотрим, как поведёт себя этот «доблестный воин», находясь в плену!

* * *

– Ваше имя и воинское звание? – начал допрос пленного Хамис. Он хорошо владел английским языком и не нуждался в услугах переводчика.

– Лейтенант Харрис, офицер Британских Королевских вооружённых сил, – заносчиво объявил молодой человек. Было видно, что он решил держаться «достойно».

– Нам это известно. Конкретнее! Часть, её количественный состав, с какой задачей и когда прибыли в Ливию? – потребовал комбриг.

Лейтенант угрюмо молчал.

– Для чего прибыли в Ливию? – вновь повторил вопрос сын ливийского лидера. Но результат был прежним.

– Скажите, лейтенант, что бы вы сделали, окажись на моём месте? – вдруг спросил Хамис, заставив удивиться не только пленного, но и всех, кто присутствовал при допросе.

– Я… ну, я… – мямлил британец. – Меня убьют? – наконец решился он, и голос молодого человека дрогнул. – Я – британский офицер, военнопленный. Существует конвенция…

– Прекратите, лейтенант! – прервал его Хамис. – Вы – иностранный диверсант, прибыли сюда незаконным путём, с оружием в руках и потому являетесь преступником, персоной вне закона. Итак, выбирайте: либо неминуемый расстрел – прямо сейчас, либо вы начнёте говорить, причём исключительно правду. Тогда у вас останется шанс остаться в живых. С какой задачей прибыли в Ливию?

– Мы выполняем миссию по защите ливийского народа от тирана Каддафи, который уничтожил демократию у себя в стране и поддерживает международный терроризм, поставляя оружие режимам! – с нескрываемым пафосом в голосе поведал присутствующим англичанин.

– Вот как? А Великобритания, значит, является оплотом демократии? – в голосе Хамиса послышались стальные ноты. – Не кажется ли вам, что происходящее в нашей стране, есть наша внутренняя проблема. Проблема суверенного государства! Никому же не приходит в голову лезть в тлеющий долгие годы конфликт Лондона и Белфаста, защищая одну из сторон с оружием в руках?

А известно ли вам, лейтенант, что ваша страна совсем недавно продала в Бахрейн стрелкового вооружения на сумму в шесть миллионов фунтов стерлингов, которое было использовано там правящей верхушкой для кровавого подавления народного выступления?

Где же были вы, ярые поборники справедливости и демократии, когда там убивали безоружных людей?! Почему не потребовали срочного созыва Совбеза ООН? А где же резолюция ООН по Ираку?… Её до сих пор нет! Ваша страна бомбила Югославию, уничтожая неугодные ей славянские народы. Или вам напомнить о варварском нападении «славных войск туманного Альбиона» на острова, принадлежавшие суверенной Аргентине?…

Кстати, мирные уличные выступления в Бахрейне помогла подавить армия Саудовской Аравии, которая является одним из главных импортёров британского оружия. Вряд ли две эти страны являются образцом демократии. Почему же тогда Великобритания оказывает им помощь?…

Ваша страна продала в Саудовскую Аравию стрелкового оружия на сумму 1,7 млрд фунтов стерлингов, в Египет – на 20,4 млн фунтов стерлингов, в Объединённые Арабские Эмираты – на 52,8 млн фунтов стерлингов! Всё это – сделки последнего времени. И вы ещё будете говорить о поддержке Ливией международного терроризма?!

Хамис сделал паузу. Было видно, как покраснело его лицо от приступа гнева.

– А теперь более конкретно о демократии, которую вы якобы защищаете, – взял себя в руки полковник. – Можете ли вы – колониальная империя, которая убивает своих принцесс только за то, что она стала невольным свидетелем тщательно скрываемой тайны – опиумного бизнеса, в котором замешана Британская корона, говорить о демократии?! А кто управляет вашим государством?… Премьер и ближайшее его окружение, а вовсе не парламент, который собирается лишь изредка для того только, чтобы «утвердить» кем-то предложенный ему документ.

Вам ли, господа-колонизаторы, которые грабили и продолжают грабить мою страну, другие страны всю свою многолетнюю историю, обвинять моего отца в том, что в Ливии нет демократии?! – Хамис с нескрываемой ненавистью глядел прямо в глаза побледневшего британского офицера, и взгляд его был страшен.

– Вы… сын Каддафи?! – дрожащий от страха лейтенант опустил глаза. – Хорошо, хорошо, я буду говорить…

* * *

– Поздравляю тебя с боевым крещением, – улыбнулся Борислав, протягивая Дорошину конверт с деньгами. – На, возьми!

– Сколько здесь? – поинтересовался Павел.

– Три тысячи долларов за успешно проведённую операцию.

– А если бы она провалилась? – поинтересовался бывший подполковник Советской армии.

– Тогда бы те, кто остался в живых, получили бы только по тысяче – за сутки боя.

– Понятно.

«Ещё один такой конверт, – подумал Дорошин, горько усмехнувшись про себя, – и финансовые задачи командировки выполнены!»

Он как раз вспомнил, что за свою поездку в Ливию рассчитывал получить по возвращении в Москву сумму, равную приблизительно шести-семи тысячам американских «рублей», как говорили в его кругу. Эти деньги помогли бы подполковнику «просуществовать» до следующей подобной поездки, если бы таковая предвиделась вообще, учитывая ситуацию на Ближнем Востоке.

«Тунис, Алжир, Египет, Йемен. Теперь – Ливия! Кто следующий?… Может быть, Сирия или Иран? – размышлял Дорошин. – Неужели Россия и дальше будет взирать на творящуюся расправу над малыми народами только лишь потому, что так угодно „партнёрам“ из Америки?! Сколько же будет продолжаться этот бандитский беспредел, который лишь из приличия называют правовым нигилизмом?…»