Они гуляли вдвоём по лесу, снег искрился и скрипел под ногами, лёгкий морозец румянил щёки, а Павел рассказывал о бескрайних оранжевых барханах и раскалённых песках, о караванах и путниках пустыни.

Потом память унесла её далеко-далеко – за моря, в жаркую Ливию. Вот они вместе купаются в Средиземном море, и она боится акул, а Пашка смеётся над ней и пугает, подныривая снизу.

А потом их уже трое. Маленький Никитка учится ползать, сидеть, и вот – он уже ходит! Она – совсем ещё девочка, в белых джинсовых брюках, и её сын – вышагивает рядом с ней, держась за указательный палец…

«Эх, было ли это на самом деле или мне только померещилось?! Пашка, прости меня! Я виновата перед тобой, но ведь я же люблю тебя! Неужели ты не видишь?…» – беззвучно кричит Светлана Леонидовна, и по её щекам текут слёзы, застя глаза и не давая смотреть на снег…

* * *

Зелёная площадь гудела как улей. В следующий момент толпа взорвалась рёвом приветствия, увидев своего лидера, подходившего к микрофону. Активисты начали выкрикивать речёвки и революционные лозунги, которые подхватывало, волнуясь, людское море.

Каддафи вышел к народу в полевой военной форме без наград, в окружении высшего военного руководства страны, что подчёркивало серьёзность момента. На его поясе висела кобура с личным оружием – ливийский лидер был готов к бою. Он поднял обе руки, и через минуту всё стихло. В гулкой тишине голос полковника полетел над старинной площадью:

– Граждане Ливии! Мы подверглись атаке заговорщиков, которые с помощью западных стран организовали вооружённый мятеж в Бенгази, а также спровоцировали выступления оппозиции на западе страны: в аз-Завии, Зуваре и Мисурате. В этих городах вылезли из подполья те, кто в своё время был связан с террористами аль-Каиды, и предатели Ливии, купленные на западные деньги.

Бандиты убивают и насилуют наш народ, называя себя повстанцами, а западные СМИ, развернувшие против нас враждебную клеветническую кампанию, приписывают их злодеяния законной политической власти страны.

Предпринята беспрецедентная по своей жестокости и лживости психологическая война против Ливии, поддержанная не только западными СМИ, но также некоторыми продажными арабскими информационными агентствами, связанными с ЦРУ и аль-Каидой. Народу Запада «промывают мозги», заставляя поверить пропагандистской стряпне.

Сейчас толпа зверствующих боевиков из разных стран мира, подстрекаемая Западом, который вооружает их, натравливая на нас, готовится к наступлению на Триполи. Мы предлагаем им сложить оружие и сдаться добровольно или готовиться к битве! Те, кто не сложит оружие, не должен просить о пощаде. Пощады не будет! Наши солдаты обыщут каждый дом и найдут всех заговорщиков, как бы они ни прятались!

Вчера самолёты французских ВВС в нарушение всех международных норм и правил, вторглись в воздушное пространство Джамахирии и нанесли пиратские удары с воздуха в районе Рас-Лануфа по беззащитным беженцам, покидавшим Бенгази. Есть раненые и убитые среди женщин и детей. Как мы должны поступить с оккупантами?…

– Смерть оккупантам! Революция, революция, революция!.. – заревела толпа.

– Я призываю всех объединиться и дать достойный отпор кучке заговорщиков, которые ради наживы готовы продать Западу свою Родину и её богатства. Мы не сдадимся и не отступим перед агрессией! И не отдадим ни одной пяди своей земли! Пусть знают все, что мы скорее взорвём наши нефтяные месторождения, чем отдадим их колонизаторам! Мы не боимся никаких провокаций и способны дать им достойный отпор! Если потребуется, откроем арсеналы, вооружим наш народ и создадим ополчение! Да здравствует народная революция! Мы победим! Вперёд, только вперёд!..

– Фатех!.. Фатех!.. – взорвалась многотысячная толпа в ответ на выступление своего лидера.

* * *

– Павел Борисович, – подошёл к Дорошину Куприяныч, – паром скоро отходит. Меня послали за вами в последний раз.

– Уезжай, Миша, – разлепил высохшие губы Дорошин, впервые за время командировки назвав по имени старшего группы заводчиков.

Он сидел на песке в мокрой от пота, изодранной белой рубахе, у свежей могилы своего старого друга, невидящим взором уставившись на выложенный камнями крест на могильном холме.

Он был совершенно опустошён и раздавлен. Произошедшее, казалось, разделило его существование на безмятежное прошлое и суровое настоящее, которое, внезапно наступив, лишило всяких иллюзий.

– А как же вы?

– Я остаюсь здесь.

– Где? – не понял Куприяныч.

– В Ливии. И прошу тебя, опусти это письмо в почтовый ящик, когда доберёшься до России, – протянул он мужчине конверт, который взял у Александра.

– Да здесь же кровь! Вы ранены?! – встревожился заводчик.

– Это кровь не моя, а Саши, – еле ворочая языком, пояснил Дорошин. – Не забудь поменять конверт, пока на нём ещё читается адрес.

– Да, но…

– Уходи, Миша, – отмахнулся Дорошин, – мне нужно побыть одному.

– Может, что-нибудь в Москве передать?

– Ничего не нужно. Иди…

– Прощай, Паша, – тихо произнёс Михаил.

Он ещё помедлил немного, глядя в затылок Дорошину, надеясь сам не зная на что, затем отступил, медленно повернулся и пошёл к своим коллегам, напряжённо ожидавшим его у пристани.

* * *

«Сегодня утром авиация полковника Каддафи нанесла воздушный удар по колонне мирных беженцев в районе ливийского порта Рас-Лануф, спасавшихся от бесчинств палачей режима. Имеются убитые и раненые. Мировая общественность возмущена. Когда же будет положен конец насилию над мирными гражданами в Ливии?!» – из новостных сообщений по 24-му каналу французского телевидения, переданного в марте 2011 года.

* * *

– Французские ВВС совместно с элитным английским подразделением спецназа SAS проводят секретную операцию в районе Мисураты. Её цель – снабжение отрядов оппозиции оружием и боеприпасами. Есть оперативные сведения о планах скрытно сбросить «подарки» на парашютах в безлюдном районе в тридцати километрах от города, – командир ливийской бригады спецназа Хамис Каддафи сделал паузу. Оглядев присутствующих на совещании командиров подразделений, комбриг перешёл от оценки обстановки к постановке задач: – Нужно подготовить засаду в указанном районе и постараться перехватить, либо уничтожить вооружение с тем, чтобы оно не досталось противнику. Для выполнения задачи сформировать одну усиленную роту, куда войдут лучшие бойцы бригады. Перемещаться всей частью не следует, поскольку нас может засечь с воздуха авиация противника, ведущая разведку в интересах мятежников. И тогда операция может сорваться. Да и особая необходимость в этом отсутствует. Я думаю, что одного подразделения со средствами усиления должно вполне хватить, чтобы справиться с непрошеными гостями. Командиром усиленной роты назначаю майора Джума Касем.

Офицер поднялся со своего места и принял стойку «смирно». Обращаясь к нему, Хамис распорядился, чтобы тот был готов доложить о плане проведения операции к исходу следующего дня, обратив при его разработке особое внимание на маскировку и скрытность при передвижении в район Мисураты.