– А он все это время дома был? – как-то хитро спросил старший.

– Что значит – «все это время»? Какой период вы имеете в виду? Он был в санатории.

– Когда? – почти в голос спросили ее все.

– Когда-когда… Подождите, дай бог память. Зимой! В январе. Со старого Нового года две недели.

– А в мае?

– А что в мае? Кто ему путевки будет два раза в год давать?! Нет, в мае не был. В мае мы были на даче у родителей.

– Припомните, в какое время точно?

– Да точно помню! Уехали 29 апреля, вернулись – 10 мая.

– И оттуда Илья никуда не уезжал?

– Почему не уезжал? Уезжал! У него дела были, с коллегами по работе встречался, планы там какие-то совместной работы, я не вникала.

– То есть он уезжал один?

– Один! Слушайте, вы скажите толком, что вы хотите узнать? Почему вы Илью ждете? – не выдержала этого допроса Аня.

– Видите ли, Анна, – наконец заговорил после долгой паузы главный. – Нас очень интересует, где Покровский был в период с 1 по 5 мая. Вот это мы и хотим у него узнать, потому и ждем его здесь.

– А я откуда знаю, где в это время находился Покровский?! И с чего вы взяли, что он сюда сегодня приедет? – психанула Аня.

– Но вы же с ним сегодня вместе уехали на работу? – удивленно спросил старший и забавно поднял одну бровь.

– С кем «с ним вместе»?! С Ильей Покровским? Я видела его последний раз… Я даже не припомню, когда его видела! А на работу мы уехали утром с Ильей. Да! Но с Ильей другим! Его фамилия Стриж! И к Покровскому он не имеет никакого отношения!

– Какой такой Стриж? – Бойцы переглянулись удивленно.

– Да такой! Можно сказать, что муж мой второй. С Покровским мы давно в разводе, а с Ильей Стрижом живем вместе уже четыре года, правда, брак еще не оформили.

– То есть он – ваш сожитель?

– Ну, это слово вы для своих протоколов оставьте! Это человек, которого я люблю и за которого в скором времени собираюсь выйти замуж!

* * *

Они заговорили между собой. Аня видела, что бойцы в смятении. Они и верили ей, и не верили. Такое совпадение!

– А паспорт у него есть?

– А как же! Конечно есть! Но паспорт у него с собой. Но вы можете проверить: я скажу, по какому адресу он прописан.

– А Покровский по этому адресу прописан?

– А Покровский – по этому!

– Непонятно…

– А что тут непонятного-то?! Мы были мужем и женой, у нас общий ребенок, и мой бывший муж прописан вот здесь, в квартире моих родителей. Это, знаете ли, давно было! Как прописали, так и числится по этому адресу, хоть вместе мы давно не живем!

– А какой-нибудь документ этого вашего… Стрижа… у вас есть? – разочарованно спросил старший.

Аня поняла, почему он так разочарован. У него задача иная была.

– А что Илья-то натворил, бывший мой? – снова спросила Аня.

– Вы извините, мы сами толком не знаем. Нам сказано задержать, мы приехали задерживать, а рассказывать что и почему мы не имеем права. Вы все-таки найдите нам какой-нибудь документик вашего второго Ильи.

– Да найду, конечно…

Аня принесла из комнаты пакет, в котором хранились разные бумажки и документы.

– Ну вот, смотрите. Это удостоверение старое, редакционное. Видите, «Стриж Илья Алексеевич». Вот фото его. А сейчас я вам покажу первого Илью. Где-то у меня фотографии есть… Вот, кстати, наше свидетельство о браке, а вот о расторжении брака. Видите, Покровский Илья Александрович. А вот фотки, плохие, правда. Вот, смотрите, это совсем-совсем другой человек.

Аня высыпала на стол старые черно-белые фотографии, любительские.

– А где, вы говорите, прописан Илья Стриж?

– В Калининском районе, на Бутлерова.

– Позвонить от вас можно? – спросил старший.

– Можно. Телефон в прихожей.

Аня проводила его к телефону. Потом сделала вид, что ищет что-то на столике перед зеркалом, а сама слушала, что он говорит.

– Иваныч! Тут запутка такая… Покровский прописан в адресе, да. Но не живет тут. Они в разводе. А у Анны Покровской сожитель, тоже Илья. Так что соседи его имели в виду, когда говорили, что он тут живет. Ну, «как-как»?! Мы ж фамилию не спрашивали! Да они могли и не знать фамилию. Мы спросили: Илью видели? Они сказали – видели! И все! А я-то чем виноват?! Ладно, давай проверь человека: Стриж Илья Алексеевич, прописан в Калининском, на Бутлерова. Год рождения?..

– Пятьдесят девятый! – подсказала Аня.

– Пятьдесят девятый. Да, жду.

Аня не стала дожидаться окончания разговора, ушла в кухню. Бойцы скучные и уставшие тихонько переговаривались о чем-то своем.

В кухне было душно, и послеполуденное солнце накалило стол. Аня подошла к окну, распахнула створку, по привычке выглянула вниз и отшатнулась в испуге: на углу дома стояла машина, возле которой прогуливались мужики в камуфляже с автоматами и в черных масках с прорезями для глаз.

– Ой! И тут тоже! Что же натворил-то мой Покровский, а?

Ей не ответили.

Пришел старший, тот, что звонил своему начальству.

– Мужики, облом вышел! Стриж этот совсем не тот, что нам нужен. Уходим! Вы нас извините, служба, – обратился он к Анне.

Она пожала плечами. И подумала: «Какое счастье, что я приехала одна! А если бы с Ильей?! Они бы сначала отпинали его, а потом разбираться стали… И что все-таки Илюха-то натворил, если его так ищут?»

Покровский появился у них через неделю.

– Ань, я на десять минут – Игоря хочу увидеть.

– Так он у мамы с папой, в деревне. Илья… – Аня коснулась руки Покровского, – скажи, у тебя что-то случилось?

Ей показалось, что он вздрогнул от ее слов.

– Нет, с чего ты взяла? – И оттого, что он так бодро об этом сказал, она поняла – случилось.

– Илья, на тебя тут облаву устраивали…

– Когда?

– Неделю назад. Причем так все серьезно было, что я подумала, ты кого-то убил!

Илья сел на низенькую скамеечку в прихожей. Аня видела, что он очень устал.

– Аня, у меня случилось, да. Но что бы вам ни рассказывали – не верь. Я никого не убивал. И пожалуйста, если будут спрашивать, не говори, что я заезжал, ладно?

– Ладно…

Аня смотрела в окно. Длинная тяжелая иномарка – «вольво» темного цвета – с трудом пролезала по лабиринту двора. Дорога, по которой въехал Покровский, была перекрыта – большой мусоровоз переворачивал в свое нутро бачки. Дворник собрал их в одну кучу – дюжину, не меньше. Ждать – наверняка потеряешь много времени. И Илья стал сдавать задним ходом, не очень проворно, так как машина с трудом вписывалась в узкие проезды. Да еще дорогу ему перекрыл пенсионного вида «Москвич», крашенный от руки синей краской, и Илья надавил на сигнал. Тишину двора нарушило басовитое «у-у-у_у_у_у!!!» сильного, хоть и не совсем нового автозверя шведского производства.