сейчас было достаточно многолюдно. Посмотрев по сторонам, я убедился, что за мной нет слежки, и подошел к воротам епархии. Неожиданно, калитка в массивных металлических воротах заскрипела и открылась. Я прошел на территорию, а сзади хлопнула закрывающаяся дверь. Из здания вышли несколько человек в черных рясах.

- Кто такой, чего надо? - спросил один из них.

Я продемонстрировал медальон, который болтался у меня на шее. Один из монахов или охранников приблизился и произнес:

- Жетон не твой, но, раз ты пришел, значит, хочешь о чем-то поговорить.

- Подождешь в приемной, и не вздумай магичить, иначе подохнешь прямо там, - сказал второй монах, и я в сопровождении двух охранников направился к главному входу.

Но, к моему удивлению, мы обошли здание справа, и через пару минут оказались у задней двери. Монах постучал в дверь и та открылась. Надо отдать должное, по периметру была установлена куча камер, а со стороны примыкающего парка по ограде была растянута егоза. «Интересно, чего так опасаются церковники, если у них тут такая охрана?», - подумал я, а потом сообразил. Да, похоже, они опасаются разнообразной нечисти, вон как болезненно у меня покалывает тело.

Освещенная земля приносит мне неудобства, а значит, и нечисти тут находиться будет неприятно. Наконец, мы прошли в узкий коридор, и меня затолкали в небольшую комнатку. Хм, похоже на комнату допросов: одна из стен зеркальная, плюс, посреди стол и пара стульев, прикрученных к полу. Я занял один из стульев и принялся ждать, пока церковники оценят степень моей опасности.

Через пару минут дверь в комнату открылась, и вошел невысокий сухонький старичок в очках.

- Здравствуйте, Сергей, а мы гадали, когда же вы к нам заглянете.

- Меня зовут Оскар Осипович Грузенберг, и я - адвокат и делопроизводитель в данной организации, и мне поручено перевести с вами переговоры.

Старик притворно улыбнулся и протянул руку для приветствия. Я, помня о мерах предосторожности, на протянутую руку не отреагировал, поэтому старик, немного смущенный моим поведением, уселся напротив.

- У вас, наверное, масса вопросов? - сказал он, оценивающе рассматривая меня.

- Нет, у меня нет никаких вопросов, лишь просьба - не пытаться убить меня и демона, с которым у меня контракт.

- Вот, значит, как. Все же, мы не ошиблись, - лицо старика стало серьезным.

- Да, вы не ошиблись, и вот еще, думаю, эта вещь вам известна, - я продемонстрировал старику жетон у меня на шее.

- Надеюсь, вы понимаете, что совершили преступление? - спросил старик, наблюдая за моей реакцией.

- Увы, я ничего не совершал. Ваш верный пес сам отправился на тот свет, -слукавил я.

- Ох, давайте таки на чистоту, я вижу, как вы безбожно врете, - сказал Грузенберг, посматривая на меня поверх очков.

- Если коротко, он пытался убить меня и демона, и ему не повезло, он был убит, - сказал я.

- Таки это правда, - кивнул мне адвокат, словно соглашаясь с моими словами.

- Это ключи от моей машины. В багажнике труп священника, не знаю, кто его туда подбросил, но я не замышляю ничего против церкви, мне бы хотелось, наоборот, сотрудничать и приносить пользу. А если вы не станете мешать, демон вскоре покинет этот мир и вернется в Инферно.

- Продолжайте, молодой человек, мне определенно нравится ваш подход, а я пока отправлю охрану позаботиться о теле отца Игоря. Бедный священник попал под раздачу чернокнижников, очень жаль, он был достойным человеком, - сказал адвокат, и его лицо приняло скорбное выражение.

Однако, глаза старика выражали лишь полное равнодушие. В помещение вошел один из сопровождавших меня монахов и, забрав ключи, удалился.

- Мы взрослые люди, какой смысл церкви делать вам уступки? Нам проще убрать вас и вашего демона, пока вы не представляете серьезную опасность, - сказал Грузенберг, делая удивленное лицо.

- Абсолютно никакого, но, думаю, проще заключить договор и не мешать друг другу, чем смириться с засилием нечисти в городе. От демона куда больше пользы, чем вреда, вы же прекрасно все понимаете. Я буду служить церковному конклаву, а взамен мне гарантируется неприкосновенность со стороны церкви, - произнес я.

- Ваше предложение любопытно, но нам нужно его обдумать, - сказал адвокат, постукивая пальцами по столу.

- Думайте, но хотелось бы узнать решение прямо сейчас, надоело ждать удара в спину.

- Как я вас понимаю, - сказал адвокат, ухмыляясь, - Ну что же, сейчас у нас ода проблема в городе - и это чернокнижники, они все больше нарушают шаткое равновесие, и у нас нет возможности заставить их подчиняться. Члены конклава не молодеют, а новых экзорцистов очень сложно готовить, да и все они в крупных городах и оплачивать их работу на постоянной основе нам проблематично. Поэтому, держите этот конверт, как плату за энергетического вампира, которого вы устранили, вечером мы вам сообщим наши условия, - сказал адвокат.

- Оскар Осипович, надо признать, я ничего не смыслю в своей новой работе, а мне бы хотелось понимать, с чем и кем я могу столкнуться, - произнес я.

- Ваше замечание весьма точно, если мы придем к согласию и конклав примет вашу кандидатуру, вы получите все снаряжение убитого вами наемника и его гриммуар.

- Да, вот еще что, демону необходима книга Соломона, чтобы вернуться в Инферно.

- По этому вопросу я могу вам сразу сказать, что мы не дадим ее в руки демона.

- Вот как, и что же мне делать в данной ситуации? - сказал я.

- Ищите пути решения, но ваша основная задача сейчас - привести чернокнижников к подчинению и зарекомендовать себя перед конклавом.

Хм, похоже, старик намекает мне, что не все так просто с книгой, и есть варианты получить к ней доступ. Интересно, а если штурмовать здание и обыскать его, найду ли я книгу?

Грузенберг, пока я раздумывал над сложившейся ситуаций, встал из-за стола и произнес:

- Приятно было с вами познакомиться, я таки надеюсь, что конклаву будет интересно ваше предложение, не хотелось бы терять такого интересного собеседника.

Старик вышел, а я еще больше приуныл. Похоже, старик намекнул, что если конклав будет против моей кандидатуры, мне грозит очередное покушение.

Дверь в комнату открылась, и появился один из монахов-охранников.

- Пойдем, провожу тебя до выхода.

Мне кажется, или он стал более вежлив?

Я вышел в коридор и спустя пару минут уже шагал по двору епархии. Дошел